— Владыка, большая часть камер и датчиков выведены из строя, так что информация фрагментарная, — ответственно доложила виртИн. — Мы находимся под землей на глубине ста восьмидесяти трех метров. Состав воздуха, давление, температура — в норме. Признаков опасности не наблюдается.

— Открыть шлюз, — отдал следующий приказ Кирилл, поднял раму и начал отстегивать ремни.

Хель первой подскочила к выходу и просочилась наружу. За ней последовали остальные тени. Миньоны загомонили и принялись освобождаться из плена, вполне уверенно обращаясь с креплениями. И хотя они не горели желанием покидать уютную капсулу, продолжавший валить дым не оставлял им выбора. Только завры остались флегматично лежать на своих местах: из всех химер именно их организм расходовал кислород наиболее экономно.

Глазами Хель Кирилл увидел равнину, покрытую серым песком с металлическим блеском. Единственным источником света служил шлюз спасательной капсулы, который с трудом освещал ближайшие метров пять — за этой границей царствовала абсолютная темнота. Выручило тепловое зрение, хотя и оно рисовало довольно смутные картины, так как температуры объектов и окружающего воздуха отличались незначительно. От поверхности к потолку поднимался целый лес колонн, похожих на сталагнаты. В остальном унылый пейзаж оставался неизменным на всей зоне видимости: бесконечный песок.

Убедившись, что никакая тварь не спешит к спасательной капсуле, чтобы подзакусить его потрахами, Кирилл вернулся к более насущным проблемам:

— Раздор, что с повреждениями? Где источник возгорания?

Он прекрасно знал, что в спасательной капсуле не так много элементов, способных взорваться. Если не рвануло сразу — вам повезло. Но и автоматических систем пожаротушения на них так жене ставили. Вернее, одна все-таки имелась: экстренный сброс воздуха, но сейчас, по понятным причинам, она ничем не могла помочь.

— Телеметрия отсутствует. Предварительный анализ показывает обширные повреждения двигательной установки: неработоспособны три из четырех разгонных модуля. Предположительно, горит изоляция и пары топлива, — доложила виртИн.

Кирилл уже привык работать одной рукой, так что не стал дергать миньонов, которые все еще пытались отдышаться снаружи, а самостоятельно открыл люк в полу, достал огнетушитель из специального отделения, прицепил его на одно из креплений комбинезона и спустился в двигательный отсек. С трудом протиснувшись по узкой металлической кишке, он добрался до небольшой каморки, где хотя бы имелась возможность повернуться, и попытался обнаружить источник задымления.

Внутри инженерных помещений принято экономить на освещении, так как во многие места все равно не заглянуть без фонарика. Во время учебы это утверждение звучало логично, но теперь превратило и без того сложные поиски в по-настоящему нетривиальную задачу. Кое-как сориентировавшись по направлению потоков дыма, Кирилл определил примерно местоположение возгорание. Но даже так он разглядел его, только когда практически уткнулся в пламя лицевым щитком. Отстегнув прямоугольный брусок с распылителем от крепления, Котов не глядя залил все пеной.

Результат проявился мгновенно. Конечно, дым никуда не исчез: системам капсулы требовалось некоторое время, чтобы очистить воздух — но хотя бы новый перестал валить из всех щелей. Повезло, что получилось так легко добраться до проблемного места: обычно для ремонта двигательную установку приходилось снимать целиком именно по причине плотной компоновки.

Краем зрения Кирилл уловил странность и резко обернулся, но наткнулся только на вездесущий дым. Показалось? Возможно, но все равно стало как-то неуютно: уж слишком картина напоминала декорации к фильму ужасов. Легко смеяться над героями синематика, наблюдая за происходящим со стороны, но оказаться в главное роли как-то не хотелось.

Решив не испытывать удачу, Кирилл развернулся и покинул двигательный отсек. Протискиваясь по узкому коридору, он мысленно материл инженера, который сэкономил пару лишних сантиметров. На кого строился расчет? На детей?

В какой-то момент Котов натуральным образом застрял, зацепившись креплением комбеза за какой-то выступ — ни вперед, ни назад. А теснота не позволяла не то, что повернуться, но и руку просунуть. Несколько раз дернувшись в ловушке, парень ощутил подступающую панику. Ему не хватало воздуха, а теснота не позволяла сделать полноценного вдоха. Казалось, с каждой секундой металлическая пластина давит на грудь все сильней!

Еще и возгорание оказалось ликвидировано не так надежно, как Кирилл посчитал изначально: дым повалил с новой силой. Раздался хлопок, и в двигательном отсеке вспыхнули языки пламени. Кирилл отчаянно рванулся вперед, но в итоге умудрился окончательно застрять в металлической кишке. Пожар за спиной быстро набирал силу.

Плюнув на гордость, парень потянулся по связи к Хель. Не совсем понятно, чем химера могла помочь в такой ситуации, но помирать настолько идиотской смертью Котов отказывался. Пусть тащит, как может. Или вырезает клинками кусок коридора — плевать.

Но вместо привычного прикосновения к родственному разуму наткнулся на упругую стену, которая через долю секунды вернула сознание Кирилла обратно в человеческое тело. Паника накатила с новой силой, практически парализуя, но теперь, с проявлением понимания, сопротивляться наведенному состоянию стало гораздо легче. В груди вспыхнуло средоточие, прогоняя ледяные волны по телу. Холодок приятно притушил накал эмоций и вернул ясность восприятия. Упругая стена вокруг разума не слишком упорно сопротивлялась давлению — тот, кто находился на другом краю, осознал, что его раскрыли и не стал вступать в прямое столкновение.

Кирилл закрыл глаза, а когда открыл, то обнаружил себя в центре двигательного отсека. Вокруг ничего не горело и дым уже практически рассеялся. И конечно, несмотря на узость прохода, парень нигде не застрял. Теперь никаких сомнений не осталось: его атаковал телепат.

Что гораздо хуже — эта тварь умела ждать и выбирать момент. Не совсем понятно, чего она пыталась добиться и почему так легко отступила, но особого облегчения данный факт не приносил. Вопрос времени, когда у врага получится подобрать правильный ключик и добиться… чего бы он там не планировал. Несмотря на аварию, спасательная капсула удалилась от прошлого местоположения на весьма приличное расстояние, но скрыться от телепата это не помогло. Следовательно нет оснований полагать, что очередной побег как-то решит проблему. Либо же Кириллу попался совершенно новый псионик — такой вариант тоже не стоило сбрасывать со счетов. Хотя выглядело подобное совпадение весьма сомнительно.

В любом случае, ситуация вырисовывалась сложная. И что с ней делать, не совсем понятно.

Воспользовавшись тем, что видимость вернулась к норме, Кирилл попытался определить масштабы катастрофы. В глаза сразу бросалась длинная оплавленная прореха на корпусе одного из разгонных модулей, сквозь которую хорошо просматривались развороченные внутренности. Парень недовольно цыкнул: такие повреждения подлежали ремонту только в условиях хорошей мастерской, как минимум. Еще два блока щеголяли сквозными дырами. Помимо этого тепловому воздействию подверглись многие другие механизмы. Создавалось впечатление, что после попадания энергетический луч либо рикошетил во все стороны, либо расщепился на множество потоком поменьше.

Определить на глаз, возможен ремонт или нет, в таких условиях не представлялось возможным — требовалось снять всю двигательную установку для постановки окончательного диагноза. С таким результатом Кирилл выбрался обратно в жилой модуль.

— Повелитель, я буду жить? — жалобно поинтересовалась Раздор.

— Вскрытие покажет, — снимая шлем, прокомментировал парень.

ВиртИн изобразила испуганный вскрик:

— Я не хочу оставаться в этом месте одна! Владыка, вы же не бросите свою верную приспешницу?

Вопрос поставил Котова в тупик. В случае чего настроенный от и до под себя Альфред отлично встанет на любой виртИн, так что без капсулы надобность в Раздор вроде бы отпадала. На этом моменте Кирилл, к собственному удивлению, ощутил налет грусти и поймал себя на мысли, что успел привыкнуть к забавной матрице. По сравнению с ней Альфред выглядел пресно. Возможно, как раз из-за вылизанности своего функционала.