— Это мое, — стону я.

Моя киска капает на стол, и я трусь о него, пока глажу мужчину. Я сползаю со стола, встаю на колени и смотрю на него сверху, проводя языком по головке его члена.

— О, блять, детка, — простонал он, положив руку мне на затылок и притягивая к члену, пока я не начинаю задыхаться, глаза слезятся от наслаждения. — Мне нравится, когда ты заполнена мной.

Его хриплый и горловой голос заставляет меня сгорать от желания, ощущать этого прекрасного мужчину внутри себя. Он дергается от моего языка, а я мотаю головой, не оставляя ни дюйма его тела без моего тепла.

Он вцепился в мои волосы, притягивая меня к себе.

— Мне нужно кончить в тебя, — ворчит он, когда мой язык проводит круги по кончику его члена. — Грязная маленькая соплячка.

Он дергает меня сильнее, поднимая в вертикальное положение, прежде чем его рот поглощает меня, его язык грубо раздвигает мои губы, проникает внутрь, извиваясь вместе с моим.

Мужчина ласкает мою задницу, сжимая ее, а затем опускает мое тело вниз, пока я не оказываюсь лежащей на столе с ним между бедер. Мои руки лежат на его спине, его мышцы напрягаются и сгибаются, а я пытаюсь задрать рубашку на пуговицах, чтобы почувствовать его кожу на своей.

Он подается назад, его пальцы на галстуке медленно развязывают его, а переводят внимание на пуговицы рубашки, практически срывая их. Он снимает галстук со своей широкой шеи, а мои пальцы скользят вниз по животу, проникая внутрь меня, пока я смотрю, как он снимает рубашку. Мужчина пристально смотрит на меня, издавая гортанный стон, ругаясь под нос, а я прикусываю нижнюю губу.

Сбросив галстук, он сжимает его в кулаке, а другой рукой стягивает с меня рубашку, освобождая грудь. Он продолжает смотреть, как я ласкаю себя, его член подрагивает, когда я стону и кручу бедрами.

Он тянется к моей киске, отталкивает мою руку и трется своим галстуком о мои мокрые губы. С дьявольской ухмылкой я выхватываю у него галстук и кладу его между ног, закрывая их, поглаживая себя по мягкому шелку, задыхаясь все громче, чем больше он смотрит. Это возбуждает, когда за тобой наблюдают, зная, что это его заводит.

— Блять! — рычит он, прежде чем вырвать галстук из моих рук, и в мгновение ока засовывает его мне в рот. — Ты вкусная, правда, детка?

Я киваю, откидывая голову назад, когда его член оказывается на одном уровне с моим входом. Его руки оказываются на моих лодыжках, и он раздвигает их, притягивая меня к себе так, что моя задница свисает со стола.

— Да, именно так. Такая грязная шлюшка, трется своей сладкой киской о мой галстук.

Я хнычу, когда он проталкивает в меня всего один дюйм себя, и я безумно пытаюсь заставить его трахнуть меня, работая бедрами, но он не дает мне этого.

— Пожалуйста, Дом, — умоляю я, забыв об этой игре, в которую мы играем.

— О, теперь я Дом, да? — Его похотливый взгляд пробегает по моему телу, его ухмылка делает со мной всевозможные грязные вещи.

— Ты всегда Дом для меня, независимо от того, какими разными людьми мы притворяемся. Ты всегда мой.

Его челюсть подрагивает от собственнического рыка.

Я сжимаю ладонями свои большие сиськи, перекатывая затвердевшие соски между двумя пальцами, зная, как это сводит его с ума.

— Черт…, — стонет он, и я делаю это снова.

Он в мгновение ока оказывается на мне, мое горло в его власти, когда он обхватывает его своей большой рукой, сжимая так сильно, что я чуть не кончаю. С похотливым взглядом в глазах он одним сильным движением полностью вводит в меня свой член, отдавая мне каждый дюйм, которого я так жажду.

— Дом! — дрожащим голосом кричу я.

Он безжалостно вбивается в меня, его ладонь внезапно оказывается на моей шее, его лоб склоняется к моему, наши губы зависают, пробуя на вкус, владея тяжелым дыханием друг друга.

— Мне так хорошо, — задыхаюсь я, высунув язык, чтобы погладить его рот, и Дом шипит, прежде чем захватить его, засасывая, целуя меня голодно, так неистово, что я почти разрыдалась от одного только ощущения этого.

Его любовь, его преданность… она льется из всего, что он делает. Все, что он говорит. Он знает, что мне нужно, будь то в спальне или за ее пределами. Он каким-то образом знает меня даже лучше, чем я сама. И это говорит о многом, потому что я знаю себя чертовски хорошо.

Когда мы поженились на красивой, простой церемонии в мэрии, я не ожидала, что наша жизнь будет такой хорошей. До того как мы воссоединились, я думала, что останусь одна, особенно после того, как отказалась выйти замуж за Майкла Марино, сына главаря преступной семьи Мессина. Но я никогда бы не позволила своему отцу так управлять мной.

Хотя тогда я никогда не признавалась себе в этом вслух, я хотела кого-то. Мне хотелось такой любви, о которой я читала в книгах, которые часами перечитывала.

А Дом? Он дал мне это и многое другое. Мой лучший друг детства стал моим любовником, моим мужем, и я никогда не думала, что мы зайдем так далеко после того, как я потеряла его, когда нам было по тринадцать лет.

— Сильнее! — умоляю я.

Голос у меня нуждающийся, мои губы касаются его губ, пальцы на ногах выгибаются, а мое тело пылает, словно его подожгли языки пламени.

— Да, вот так… ох… — Я заикаюсь, когда его большой палец проводит круги вокруг моего клитора, заставляя мои стенки сжиматься вокруг него, а его взгляд притягивает мой.

Когда бы он ни смотрел на меня, когда мы вместе спутаны в безумии, это делает нашу связь намного более ощутимой, намного более глубокой. Потому что с ним это не просто секс. Это нечто волшебное.

— Вот так, детка. Возьми этот член. Вспомни, кому ты принадлежишь. — Его голос свиреп, в нем звучит настоятельная потребность, и я чувствую ее — потребность освободиться.

Его пальцы перебирают мои волосы, его член становится все тверже, и с очередным мощным толчком мы вместе падаем и сгораем в огне.

Его тяжелая грудь наваливается на меня, пот заливает его кожу, которая теперь скользит по моей.

— В следующий раз… — задыхаюсь я. — Ты — механик, а я — девушка, застрявшая на обочине дороги с неисправностью.

Это точно будет не последний раз, когда мы попробуем это. Вау.

— А я в итоге починю тебе шину? — Он тяжело дышит, его сердце колотится о мое.

— Да. — Я ухмыляюсь. — В итоге ты трахнешь меня на заднем сиденье своей машины, потому что, очевидно, у меня нет денег, чтобы заплатить тебе.

— Очевидно. — Он хихикает, горлом и раскатисто. — Только если ты в крошечных джинсовых шортах.

Он по-хозяйски сжимает мое бедро, и, клянусь, моя киска вздрагивает.

— Это можно устроить.

— Черт, Киара. Я снова становлюсь твердым от одной мысли об этом.

— Ммм, — мурлычу я, прижимаясь к его шее, мои длинные ногти впиваются в его позвоночник.

Он упирается в меня бедрами, и я шиплю.

— Такая чертовски чувствительная с тех пор, как ты забеременела. И всегда так хочешь трахаться.

— О, ты даже не представляешь.

Мои руки лежат на его заднице, мне нравится, как она тверда в моих прикосновениях. Он слегка отступает назад, выгнув бровь.

— Думаю, имею представления, если учитывать, сколько раз твой рот будил меня посреди ночи. — На его губах появляется ленивая ухмылка.

— Не притворяйся, что тебе это не понравилось. — Я сужаю игривый взгляд.

— О, мне это нравилось, детка. — Его ладонь опускается на мое лицо, обнимая мою щеку. — Твой грязный рот высасывает меня досуха, пока ты трогаешь свою мокрую киску, ожидая, пока я растяну ее… — Его большой палец нагло проводит по моим губам. — Что может не нравиться?

— Мы, наверное, должны одеться и отправиться домой. Завтра у нас вечеринка. — Самое замечательное в собственном клубе то, что у меня есть менеджеры, и мне не нужно оставаться до закрытия.

— Хорошо. — Его голос становится знойным и глубоким, заставляя мои внутренности дрожать. Он целует меня между грудей, а затем подтягивает предплечье под подбородок и смотрит вверх. — Я уже говорил тебе, что люблю тебя сегодня?