— Расскажи мне про Мо Ди. Кто он, как долго и на что живет здесь в одиночестве?

Юэлина ее вопрос отчего-то застал врасплох.

— В Лунный храм приходят в час нужды, — начал он, подбирая слова. — Заклинатели просят у мудрейшего совета, когда их собственных знаний недостаточно. Говорят, Мо Ди стар, как эта гора. Он — один из тех, кто воздвиг храм.

— Разве храм — не часть дворцового комплекса времен правления Фэй Шань Ди?

— Кто тебе сказал?

— Ты, — Мэй с видом прилежной ученицы похлопала ресницами.

На самом деле она связала два факта — рассказ Юэлина о дворце и видение — воедино и совершенно об этом не подумала.

— Мне неизвестно, насколько древний Лунный храм, — продолжил Шэн Юэлин, будто бы его ничуть не насторожили ее подозрительные слова. — Мудрейший практикует аскетизм, медитации и духовные практики, которые поддерживают его тело. Время от времени паломники приносят ему в дар еду и самое необходимое.

Мэй повертела в руках пиалу:

— Образцово аскетичная вещь, как считаешь?

Шэн Юэлин почти незаметно поджал губы — крошечное движение, которое она не заметила бы, будь растояние между ними чуть больше.

— Не нам обсуждать чужие дары, когда мы принесли мудрейшему только беспокойство.

Мэй послушно отставила в сторону пиалу, однако, не свои подозрения.

— Навестим мудрейшего? Наверняка, ты изнываешь от любопытства!

Выбор слов заставил его ненадолго задуматься.

— Пожалуй. Сколько госпоже потребуется времени, чтобы привести себя в порядок?

Вопрос прозвучал абсолютно нейтрально, однако, за ним Мэй почудилось что-то — словно тень в ясную лунную ночь.

Шэн Юэлин, за неимением стула, сидел на краю ее кровати, чинно сложив руки на коленях, совершенно невозмутимый и отстраненный.

— Мое здоровье не до конца восстановилось. Можешь помочь мне заплести волосы?

— Конечно.

Мэй развернулась к нему спиной. Не смотря на то, что их ждал великий и всезнающий наставник, Шэн Юэлин неспешно распутывал ее волосы, пропуская сквозь пальцы каждую прядь.

— Никогда прежде не видел такого цвета. Не знай я правды, принял бы госпожу за девятихвостую лисицу.

— И немедленно обнажили бы Фэн Хуа, достопочтенный?

Он тихо фыркнул.

— Лисицы коварны, но не жестоки. Бывали истории о заклинателях, живших с ними бок о бок долгие годы. — Он заколол получившийся пучок шпилькой. — Уверен, в своих сражениях они обходились без мечей.

Мэй тронула шпильку — та оказалась незнакомой, с вычурными цветами.

— Если они были такими же непревзойденными фехтовальщиками, как вы, то без сомнения.

Шэн Юэлин подал ей руку, обхватывая самые кончики пальцев. Мэй поднялась, несколько путаясь в одеянии. Она ожидала монашескую одежду, однако, им с Шэн Юэлином выделили вполне привычные светские ханьфу с чрезмерным количеством вышивки.

На ощупь ткань казалась высокого качества, расшитая птицами, цветами и украшенная по рукавам и подолу разноцветными вставками. Даже зажиточные люди не могли позволить себе подобную роскошь. Шэн Юэлин объяснил это тем, что нередко гостями Лунного храма становились представители богатого сословия, тогла как бедняки зачастую молились в святилище ниже по склону.

Пока они шли по запутанным коридорам с множеством недлинных лестниц, Мэй внимательно смотрела по сторонам.

Мо Ди ждал их в небольшой скромно обставленной комнатке сбоку от зала с божествами. Он поприветствовал их со сдержанной улыбкой и предложил сесть за столик напротив.

Слабый ветерок с легким привкусом соли и свежескошенной зелени раздувал тончайшие полупрозрачные покровы, номинально прикрывавшие окна. Мэй по-прежнему знобило, поэтому она, несмотря на теплое ханьфу, прятала кисти в широких рукавах.

— Просим прощения за то, что переступили порог без даров, — поклонился Шэн Юэлин. — Наша джонка потерпела крушение.

— Не беспокойтесь. Здесь достаточно пищи, — произнес Мо Ди, и тонкая струна дрогнула внутри Мэй при звуке его голоса.

— У вас часто бывают гости? — рискнула Мэй, на что получила отрицательный ответ:

— Мало, кто поднимается к самому храму. Я давно не имел счастья общения.

Мо Ди указал Шэн Юэлину на чайничек, и заклинатель принялся разливать по крошечным чашечкам зеленый чай с резким ароматом жасмина.

Старик обладал необычной, слегка устрашающей внешностью: крупный, бритый, с пучком длинных седых волос на макушке, сплетенных в тугую косу. Его густые белые брови нависали над веками, придавая взгляду излишнюю суровость. Бесконечно-длинная борода терялась где-то под столом. Мо Ди производил впечатление могучего воина, лишь вчера ушедшего на покой.

— С чем вы явились ко мне? — спросил он.

Она ожидала, что Шэн Юэлин начнет с дел своего ордена, но он поступил иначе:

— Мудрейший, мы с моей спутницей пали жертвой проклятья. Стоит мне использовать духовные силы, она ощущает физическую боль.

«Физическая боль» была не совсем верным описанием, и все же Мэй порадовалась, что он выбрал именно такую формулировку.

— Какова причина? — Мо Ди неспешно пригубил чай. — Проклятья не возникают на пустом месте.

— Госпожа Ю неумело передала мне часть своих сил, когда я был серьезно ранен, — после краткой паузы произнес Шэн Юэлин.

Насколько Мэй успела его изучить, он бы предпочел броситься в море, чем рассказать постороннему о ее нелепых попытках спасти его от участи овоща.

Мо Ди внезапно расхохотался.

— Мальчик мой, подобный недуг лечится просто: парной медитацией!

Мэй чуть не выплюнула чай. Шэн Юэлин пошел красными пятнами.

— Не думаю, что это уместно по отношению к госпоже Ю. Мы не состоим с ней в каких-либо… отношениях.

По-прежнему посмеиваясь, старик покачал головой.

— Верно, годы текут, словно река, и нет ей преград! Да тонут в реке не только горести, но и мудрость. Для парной медитации не нужны брачные обряды, это позже придумали охотники до удовольствий. Вам лишь следует привести энергию в гармонию — и недуг отступит.

Они покосились друг на друга и тут же отвели взгляды.

«Мы могли посидеть друг напротив друга, подышать в унисон и не мучиться эти ужасные недели!» — истерически хихикала Мэй в мыслях. О чем думал заклинатель, она не представляла, но надеялась, что о собственной глупости и испорченности.

Взирая на них, старик откровенно веселился:

— Вы можете занять любую из свободных комнат. Выше, на горе, есть уединенные места, если медитация приведет вас к неожиданным открытиям.

Шэн Юэлин, чьи уши пылали как фонари в Праздник Весны, прикрыл лицо подрагивающей ладонью. Мэй едва сдерживала смех: она никогда еще не видела Юэлина настолько смущенным!

— Благодарю за мудрость, великий наставник, — выдавил он. — Мы позволим себе занять еще немного вашего драгоценного времени.

Мо Ди благосклонно дождался, пока Юэлин вернет самообладание. Успокоившись, заклинатель приполнял чашку, обнаружил, что она дрожит, и вернул на место.

— В младенчестве мое золотое ядро было повреждено демоном, и за последние годы процесс разрушения ускорился в разы. Прежде мне помогало поглощение энергии Инь, затем я столкнулся с разрушительным воздействием Полуночной печати в Горниле Хуаншань, и ситуация усугубилась. — Мо Ди молчал, поэтому Шэн Юэлин продолжил: — Госпожу Ю привел куда более важный вопрос: она прибыла из далеких мест вследствие неизвестного ритуала, как ей вернуться домой невредимой?

— Никак, — отрезал Мо Ди. — Мне неизвестно, откуда и каким образом в наш мир являются иноземцы. Я встречал человека, утверждавшего, что он родом со звезд. Я стал свидетелем падения Шуй Лю Мин. Мне не удалось понять, как вернуть иноземцев обратно. Единственный, кому это под силу — существу, совершившему призыв. Вам следует спросить его.

Мэй понуро кивнула. В глубине души она ожидала подобного ответа. Мудрецу было известно прошлое, она же пришла из будущего. Ритуал могли создать в любой момент пятитысячелетнего временного промежутка.

Ей невыносимо захотелось включить телефон: послушать музыку, полистать галерею, посмотреть видео — удостовериться, что ее прежняя жизнь ей не приснилась!