— Гадкий дядюшка! — воскликнула Сяосяо, указывая на помост в центре площади.

И Шацзы беспокойно озирался, то и дело теребя темно-синюю кисточку с белым нефритовым кольцом, похожую на ту, что носил на эфесе Шэн Юэлин. В очередном приступе паники тот заорал прямо на несчастную кисточку, что-то требуя от нее.

— Привязка к реальности! — внезапно выпалил Шэн Юэлин и принялся протискиваться к помосту. — И Шацзы!

Заклинатель недовольно развернулся в их сторону.

— Утки мандаринки явились! Хорошо смотритесь, — ядовито выплюнул он. — Демон, проклятый и неупокоенный — отличная получится семейка в царстве мертвых!

— Сколько повторять: я не демон! — заорала Мэй.

Шэн Юэлин не стал церемониться и, передав Сяосяо спутнице, одним махом взлетел на помост, напугав И Шацзы.

— Расскажи, как нам вернуться, или я…

Тот рассмеялся, поднимая руки в примирительном жесте.

— Не сомневаюсь, ты способен на немыслимые поступки, Юэлин! Только из Сна Неупокоенного выбраться может лишь заклинатель, не запятнанный разрушительной энергией Инь. А ты, — он пренебрежительно ткнул его пальцем в грудь, — сам все понимаешь. О твоей Шэн-гуй и говорить нечего! Вся империя будет мне благодарна, ведь я избавил… — он захлебнулся на полуслове: из его груди вылетел кончик меча.

Шэн Юэлин отступил, как и изумленные люди внизу.

Стражник выдернул меч, затем пнул захрипевшего И Шацзы — тот повалился вперед, в последний момент пойманный Шэн Юэлином.

— Дорогу Императору! — провозгласил стражник.

Тело И Шацзы окутал хрупкий, едва заметный свет. Кисточка вспыхнула и исчезла вместе с хозяином.

Шэн Юэлин скатился с помоста, увернувшись от пинка стражника, схватил Мэй за руку и потащил прочь сквозь взволнованную толпу.

— Улетаем: на границах сон становится нестабильным, мы можем попробовать прорваться.

Мэй согласно кивнула и внезапно остановилась, будто врезалась в стену. В пестрой толпе, среди десятков лиц лишь одно выделялось, как драгоценный камень среди серой породы. Мужчина спокойно взирал на всеобщее смятение, будто разглядывал стаю муравьев, в чей муравейник проник жук. Его можно было назвать красивым, если бы не корка льда, застывшая в глазах. Длинные волосы — алые как закат! — небрежно рассыпались по плечам, чувствительные к малейшему дуновению.

Шэн Юэлин проследил за ее взглядом, но ничего не увидел.

— Снова та женщина в красном? — она не ответила. — Янмэй, скорее!

«Зачем торопиться?» — зазвучал среди ее мыслей чарующий голос. — «Пропустите зрелище. Разве не за ним вы здесь?»

Фэй Шань Ди небрежно указал за ее спину, и Мэй послушно развернулась.

К Императору подвели связаннного человека, и люди ахнули: его кожа оказалась почти черной.

— Чужестранец! — прошептала Мэй.

— Демон! — выкрикнул кто-то, и толпа немедленно подхватила.

Сяосяо прижалась к ней, в испуге бормоча что-то.

— Вы послужите своему народу, — объявил Император и подал знак.

Мужчина закричал, и Мэй пробрало ужасом до самых костей.

— Помогите! — звал он на английском. — Умоляю, помогите!

От звука незнакомых слов толпа рассверипела еще сильнее.

— Не смотри, — Шэн Юэлин развернул ее к себе, но она словно замороженная продолжала выворачивать шею.

Воин в маске разрезал мужчине предплечья от запястий до локтей, затем воткнул кинжал в живот и вспорол брюхо. Когда поток крови спал, Император приблизился и резким движением вскрыл несчастному горло.

Тотчас в небо взмыли пять лучей света, и площадь накрыла сияющая сеть.

«Чтобы пленить меня таким образом, нужно не только жертвоприношение, но и правильный сосуд».

Мэй уткнулась Шэн Юэлину в грудь, чувствуя, как смыкаются кольцом его руки.

«Полуночная печать не терпит боли», — вкрадчиво продолжал Фэй Шань Ди. — «Даже утопи он в крови весь мир, она не подчинится. А я ведь оставил послание. Интересно, в чьих оно теперь руках?»

Сеть обрушилась людям на головы и распалась сотней светлячков. В полной тишине они взлетали к небу вместе с оставшимися фонариками. Затем легкий ветерок качнул листья, полы одежд, цепочки на заколках, крепчая с каждым мгновением, пока не превратился в настоящий ураган. Люди метались по площади, но их неизменно сносило к центру, где ветер закручивался чернеющей спиралью, их поднимало в воздух, и они исчезали в смерче.

Шэн Юэлин твердо стоял на ногах, а Мэй ощутимо сносило, перехватывая дыхание. Но труднее всего ей было ужерживать плачущую Сяосяо, которую затягивало в смерч со страшной силой. Мэй хваталась за ее тонкие ручки, пока ее саму пытался удержать Юэлин.

— Мэймэй! — отчаянно визжала девочка. — Спаси!

— Отпусти! — рявкнул Шэн Юэлин. — Я не вытащу вас двоих, она все равно уже часть этого.

Мэй упрямо держала изо всех сил, пока ее собственные ноги не оторвались от земли.

— Малия! — отчаянно закричал заклинатель.

Крошечная влажная ладошка выскользнула из ее руки, и Сяосяо влетела в черноту.

Мэй и Юэлин повалились на землю — их окутала звенящая тишина.

Спустя некоторое время Янмэй осознала, что тишина не абсолютна: ее нарушал шорох травы, свист настырной птички и отдаленное кваканье.

Она приоткрыла глаза и тут же сощурилась от яркого света: солнце подбиралось к зениту.

— Госпожа?

Мэй повернулась к нему, подмечая разбитый висок. Шэн Юэлин сел, дезориентированно разглядывая дорогу — тот же самый тракт, что привел их в воскресший Сан Ли.

Мэй снова уставилась на небо. Облака немного рассеялись, пропуская свет, но продолжали угрожающе клубится, столь непохожие друг на друга.

Видно, Шэн Юэлин подумал о том же самом.

— Мы выбрались.

Она отстраненно кивнула.

— Госпожа…

— Нам надо двигаться дальше, — она вскочила и принялась рыться в рюкзаке. — Сейчас найду пластырь, надо заклеить твою голову.

— Янмэй.

Она обернулась и наткнулась на протянутую ладонь. Не понимая, что с ней делать, она нарочито небрежно пожала ее и вернулась к поискам. Шэн Юэлин странно посмотрел на свою руку и занялся мечом. Лазурная кисточка с серебряным шариком печально качнулась.

— Так нельзя! — Мэй опустила рюкзак и зажмурилась. — Мы можем хоть что-то сделать для Сяосяо? Освободить ее душу, отправить в круг перерождения?

— У меня не хватит сил, — после паузы признался Шэн Юэлин. — Не в таком состоянии. Ты умрешь раньше, чем я доведу ритуал до половины.

— Тогда на обратном пути?

По его молчанию стало ясно: никто не будет тратить время на монстров. Проще изгнать уже сформировавшегося демона, чем пытаться упокоить его с миром.

— Я призову сильнейших заклинателей из Бай Ю.

Мэй кивнула. Иллюзия надежды лучше, чем ничего.

— Император убил того человека собственными руками, — сказала она, когда они шагали на восток. — Во сне заклинатели из Фэн Е Си сказали, что его похитили утром того же дня, а потом явился туман.

— Определенно, жители окрестных земель исчезли после ритуала, — согласился Шэн Юэлин. — Возможно, происшествие в Шуй Лю Мин носит тот же характер. Неизвестно лишь, какую цель преследует Император.

— Цзетянь была с ним. Она не знает?

— Если у нее были догадки, она ни с кем не поделилась ими.

Самым разумным было рассказать Шэн Юэлину о Проклятом Императоре, ведь тот выразился предельно ясно: ужасный ритуал совершался для его подчинения и манипуляций с Печатью. Однако, Мэй не могла выдавить ни слова.

Она то и дело косилась на точеный профиль заклинателя с криво наклееным от виска до уха пластырем, но каждый раз кусала себя за язык.

— В документах, которые я отдала, было что-то важное?

— Листы оказались пусты.

Первой Мэй пришла мысль о смазавшихся из-за воды чернилах, второй — о том, что иллюзорный сон никак не мог передать того, чего не знал сам.

Она достала бумаги, едва не засветив письмо Цзетянь, и отдала ему.

Шэн Юэлин бегло пробежался по ним, глубоко вздохнул, явно сдерживая брань, и вернул с заверением изучить внимательнее во время привала.