АМР взревел. В нагруднике Компактора появилась новая дыра, и бот пошатнулся, из складок его корпуса потекла смазка и гидравлическая жидкость. Струйки дыма вились вверх из узких промежутков вокруг его шейных кабелей.

У входа раздались выстрелы.

Вскинув руки, Комп уперся ладонями в потолок и потянул. Огромный кусок потолка оторвался, упав на Ронина и полностью закрыв ему обзор. Тяжелые шаги Компа были слышны над хаосом, когда он вслепую метался.

Диагностика Ронина показала лишь незначительные повреждения его кожи. Он выбрался из-под обломков, оказавшись в комнате, которая выглядела совсем не так, как всего двадцать минут назад. Воздух снова был густым от пыли, пол был скрыт под обломками, а с искореженного потолка свисали электропроводка и светильники.

Поднявшись на ноги, Ронин пересек обломки, система подвески напрягалась, удерживая его в вертикальном положении. Синт с АМР выбирался из-под обломков, когда Ронин нашел его. Он без вопросов передал тяжелую винтовку Ронину.

Вскинув АМР на плечо, Ронин поднял ствол и прицелился в Компактора. Справа от него взревели винтовки — судя по звуку, солдатские, — и пули снаружи просвистели через вестибюль, вонзаясь в стену.

Комп крутился и изгибался, ударяясь о куски щебня, ища, что бы сломать. Когда торс бота обнажился, Ронин нажал на спусковой крючок. Винтовка ударила ему в плечо. Он поднял ствол на уровень глаз и выстрелил снова.

Первый выстрел поразил Компа в середину, и его туловище замерло. Вторая пуля пробила корпус вышибалы и попала в его энергетический элемент. Из его глаз и суставов вырвалась электрические искры, а из отверстий в корпусе на полсекунды вырвалось пламя, прежде чем бот замер, ноги сомкнулись, а туловище и руки обвисли.

Ронин поднялся и полностью развернулся к входной двери. Маул и несколько ботов стояли крепко, продвигаясь пешим строем и стреляя по отступающим железноголовым. С этажей выше посыпались новые снаряды, сбившие двух убегающих ботов, прежде чем они успели пройти более нескольких ярдов по траве.

Битва переломилась. Враг сломлен. Они были не менее опасны, но их воля к борьбе на данный момент исчезла.

Он повертел АМР в руках. Оружие было знакомым, хотя за все время, проведенное в Пыли, он ни разу не сталкивался с работающим. В нем было пять патронов. Наполовину отодвинув затвор, он убедился, что остался один патрон.

Если Маул не будет возражать, Ронин планировал использовать его против Военачальника.

Он пересек обломки, чтобы добраться до сержанта. По меньшей мере шесть деактивированных железноголовых лежали в дверном проеме. Четверо солдат были неподвижны.

— Нам нужно покончить с этим, — сказал Ронин. Взяв АМР под мышку, он заменил последний полный магазин в штурмовой винтовке.

Маул кивнул, и лоскут синтетической кожи, свисавший с его щеки, закачался. Он протянул руку, взялся за него и оторвал. Его челюстные пластины слегка сдвинулись.

— Да. Я думаю, это хорошая идея.

Ронин и Маул повернулись лицом к остальным: еще несколько солдат спустились с верхних этажей. На некоторых были следы поврежденной синтетической кожи и корпуса, другие были покрыты пятнами пота и крови.

— Вы готовы показать им, как выглядит атака? — спросил Маул.

Солдаты — как боты, так и люди, издали в ответ бессловесный утвердительный возглас.

Прошло всего восемьдесят два дня с тех пор, как Ронин встретил Лару, с тех пор, как его существование безвозвратно изменилось, но казалось, что прошла вечность. Теперь эта часть дела будет выполнена. Военачальника больше не будет.

Ронин выбежал из здания, перепрыгивая через разрушенные остатки дверей, стен и потолка. Впереди и позади грохотали пушки. Его оптика уловила хаос впереди, и, несмотря на скорость его процессоров, он не сразу понял, на что смотрит.

Отступающие железноголовые — те, что не были повреждены, кроме как лежали на траве и тротуаре — перегруппировались со своими оставшимися товарищами и сражались с другой группой, пришедшей с юга. Толпа представляла собой смесь людей и ботов, жителей Шайенна и солдат с базы. Некоторые сражались с огнестрельным оружием, но большинство орудовали трубками, ломами и всевозможным импровизированным оружием.

Купер и группа солдат продвигались к уменьшающемуся скоплению железноголовых. Военачальник стоял в центре вражеской группы, низко сдвинув брови над переносицей и растянув губы в оскале. Железноголовые стреляли в толпу, быстро поворачивая головы, чтобы отследить свои многочисленные цели, но внимание их лидера было приковано к чему-то. Ронин проследил за направлением взгляда Военачальника.

Он увидел рыжую косу, а затем солдат перед Ларой — Честер — переместился, чтобы прицелиться, полностью обнажив ее. Обеими руками она держала большой пистолет. Пистолет подпрыгнул, когда она нажала на спусковой крючок, но она спокойно опустила его и снова прицелилась.

Военачальник смотрел прямо на нее, на его лице явно читалась ненависть. Хотя она находилась в тылу толпы, одной из самых отдаленных целей, он направил на нее своих головорезов. Как один, они переключили свое внимание, направив оружие на Лару.

Если бы у Ронина было сердце, оно бы остановилось в тот момент. Он прицелился из винтовки, когда железноголовые открыли огонь. Он нажал на спусковой крючок, посылая бронебойную пулю в головы двух ботов.

Краем глаза он увидел, как Честер повернулся и подхватил Лару на руки, используя свою спину как щит. Лара вскрикнула; аудиорецепторы Ронина выделили звук из какофонии. Ругательство? Ужас? Боль? Не было никакой гарантии, что Честер остановит все пули.

Одежда Честера разорвалась, кожа треснула, его тело затряслось от силы. Он наклонился над Ларой, удерживаясь на ногах, уперев ствол винтовки в землю в качестве опоры.

— Лара! — Ронин закричал.

Он прибавил скорости, прыгнув прямо на оставшихся железноголовых. Двое развернулись и выстрелили: он зарегистрировал новые повреждения корпуса, но не стал тратить вычислительную мощность на их оценку. Единственным приоритетом было помешать им стрелять.

Его инерция сбила их с ног. Несмотря на протестующие стоны, исходящие из его бедра, он приподнялся на колено и развернулся обратно к своим разбежавшимся врагам, опустошая в них свою винтовку.

Солдаты, которые вышли с ним из Клиники, сделали то же самое с другой стороны. Их стрельба заглушала все остальные звуки. Когда все закончилось, над районом воцарилась тяжелая тишина.

Двигались только двое ботов. Железноголовый вытянул вперед одну руку, из его перфорированного корпуса повалил дым, и впился пальцами в грязь. Заскулили привода, он продвинулся вперед на дюйм.

Ронин сосредоточился на другом движении, каким-то образом зная, кто из них это будет. Он отбросил штурмовую винтовку в сторону, когда Военачальник, что было невероятно, поднялся на колени. В одном из его оптических прицелов зияла дыра, и синтетическая плоть полностью отделилась от нижней части лица. Его тело было пробито пулями, а одежда превратилась в лохмотья.

— Ты должен был быть мертв, — сказал Военачальник. Его челюсть отвисла при первом слове и перестала двигаться.

— Судя по тому, что я узнал, ты тоже, Кевин, — ответил Ронин, размахивая АМР в руках. Он боролся с тем, чтобы не повернуться в сторону Лары. Ему нужно было увидеть ее, узнать, что с ней все в порядке, но была вероятность, что это не так…

Военачальник хмыкнул, качая головой.

— Много лет не слышал этого имени.

Толпа приблизилась, медленно окружая груду деактивированных ботов. Их гнев наполнил воздух статическими разрядами. Никто не произнес ни слова. Военачальник осмотрел их оставшейся оптикой, его открытые лицевые пластины были странно нейтральны в своем расположении.

— Оно было твоим, давным-давно. Кевин Тернер. Когда ты был человеком.

Среди людей пробежал вздох, и вся толпа что-то пробормотала друг другу. Военачальник оставался неподвижным, его единственный глаз снова был устремлен на Ронина.

— Это должно было напугать меня? — спросил Военачальник. — Предполагалось, что это… перезагрузит мою память?