— Я же говорил тебе, Андерсон, ты здесь в качестве формальности, — сказал Родригес, взглянув на ученого.

— На протяжении многих лет мы слышали истории от наших разведчиков, но они всегда оставались историями. — Уильям протянул руку к Ларе ладонью вверх. — Эта юная леди испытала это на собственном опыте. Она пострадала из-за того, что сделали наши предки.

— Все там пострадали из-за этого, — добавила Нэнси.

— Я своими глазами видел, на что он способен, — Ньютон наклонился вперед и, нахмурившись, посмотрел на Лару. — Твои предки послали меня туда, в ту Пустошь, чтобы оживить еще больше представителей моего вида. Цель состояла в том, чтобы работать над восстановлением мира, над восстановлением цивилизации. Вы все потеряли это видение так же сильно, как и я. Эта женщина — она храбрее всех в этом зале, дала нам возможность начать то, что мы всегда должны были делать.

Ронин посмотрел на Лару. Ее щеки покраснели, и она опустила взгляд, устраиваясь на своем месте. Когда она снова взяла его за руку, ее пожатие было липким и крепким. Эта вспышка гнева дорого ей обошлась.

— Ситуация изменилась, — сказал Дейв Эллиот. Он был квартирмейстером, отвечал за провизию на базе. Человек, который утверждал, что Лара потребляет слишком много ресурсов. — Возможно, сто лет назад мы могли бы выйти и что-то сделать, но сейчас у нас слишком много собственных проблем. Мы должны беспокоиться о наших людях, прежде чем рисковать всем ради незнакомцев.

— Каждый раз, когда я отправляю людей на задание, есть большая вероятность, что они не все вернутся, — сказал полковник, — и это всего лишь бегство за металлоломом и припасами.

Лара уставилась на него.

— Значит, вместо этого ты живешь в укрытии. Ты прячешься здесь, вдали от мира, потому что слишком боишься встретиться с Военачальником.

Родригес вскочил на ноги, ударив кулаками по столу. Каким бы тяжелым он ни был, все сотрясалось. Ронин тоже встал. Ему грозит деактивация — или что похуже — чтобы защитить Лару.

— Каждый человек, погибший под моим присмотром, — это еще одно бремя, которое я должен носить с собой вечно! Я могу попросить их рискнуть своей жизнью ради нас самих, ради нашего выживания, ради безопасности своих друзей и семьи. Но ты хочешь, чтобы я подверг риску всех наших людей, отправившись на войну ради каких-то незнакомцев?

— Что вы будете делать, когда вас станет слишком много, чтобы поместиться в этом месте? — спросила Лара на удивление спокойно. — Когда вас будет так много, что вы не сможете справиться с припасами и едой? Вы в ловушке здесь, внизу, и он такой же твой хозяин, как и хозяин Шайенна, если ты не выйдешь и не столкнешься с ним лицом к лицу.

Лара поднялась, положив руку на стол для поддержки, не сводя глаз с Родригеса.

— Вы будете отказывать парам в детях и убивать их младенцев? Вы будете убивать любого, кто не следует правилам? Откажешь ли ты кому-нибудь в еде, потому что он недостаточно ценен для тебя?

— Наши посевы испытывают все большие трудности. Это чудо, что они продержались так долго, — сказала Нэнси. — Еще несколько поколений, и они станут нежизнеспособными.

— У нас есть другие планы на… — начал Дэйв.

— Могут пройти десятилетия, прежде чем мы добьемся прорывов, позволяющих хотя бы начать такого рода генетическую модификацию, — сказал Уилл. — У наших детей и внуков может не быть столько времени.

— В Шайенне есть ресурсы, — предложил Ронин, не отводя взгляда от Родригеса, который уставился в столешницу. — Военачальник сохранил за собой несколько полей для выращивания сельскохозяйственных культур, в дополнение к крупному рогатому скоту и козам. Кроме того, в южной части города есть производственные мощности, которые все еще находятся в рабочем состоянии.

— С ними мы можем…

— Хватит, — скомандовал Родригес. В комнате снова воцарилась тишина, когда он опустился на свое место, раздув ноздри.

Через несколько мгновений Лара села. Ронин последовал ее примеру. На ее лице было выражение поражения.

Секунды отсчитывались на внутренних часах Ронина, растянувшись на минуту.

— Так вот что он там делает? — наконец спросил Родригес, глядя на Лару.

— Что?

— Убивает младенцев. Убивает всех, кто не подчиняется. Позволяет людям голодать. Это то, что Военачальник делает в Шайенне?

Она кивнула.

— Мы его игрушки. Он держит нас при себе до тех пор, пока мы не перестанем быть интересными или не станем доставлять слишком много хлопот. Нам нужно его разрешение, чтобы иметь детей, и если у пары будет больше одного ребенка… дитя убьют. Он никому не позволяет выращивать достаточно еды, чтобы выжить. Всему поселению приходится пользоваться одним водяным насосом, и он перекрывает подачу воды по своей прихоти.

Лара снова нашла руку Ронина, переплела их пальцы.

— Отношения между людьми и ботами запрещены. Мою сестру забрал синт, и когда он узнал об этом, он забил ее до смерти и разорвал бота на куски. Вскоре после этого он узнал обо мне и Ронине и охотился на нас в Пыли, как на зверей, — она сделала глубокий вдох и сжала руку Ронина. — В Шайенне нет надежды. Только он.

— У нас нет ресурсов, чтобы это исправить, Джек, — сказал Дэйв.

Долгое время Родригес внимательно изучал Лару.

— Это не то, что мы можем позволить себе игнорировать, Дэвид, — наконец сказал он.

— Они уже используют наши ресурсы без какой-либо оплаты. Уже обременяют наших людей. Теперь мы собираемся рисковать нашими жизнями ради них? Это не то решение, которое позволит этому месту работать долгие годы.

— Если есть жизнеспособная альтернатива этому месту, — сказал капитан Купер, наклоняясь вперед рядом с Нэнси, — это то, что мы должны рассмотреть. Андерсоны говорят, что у нас и так ограниченное время, и все мы знаем, что людям не суждено жить в таких дырах, как эта.

— Нам нужен солнечный свет, — добавила Нэнси. — Даже те немногие из нас, кто выходит на улицу, не получают его в достаточном количестве. Ультрафиолетовые лампы не справляются, и они не будут гореть вечно. Пожилые люди хрупки, а у слишком многих молодых проявляются признаки рахита.

— Будут ли ваши люди сражаться, мисс Брукс? Отдадут ли они свои жизни за шанс освободиться от Военачальника? — спросил Родригес.

— Я не могу говорить за них, но я думаю, что если бы им дали шанс, если бы им дали хоть немного надежды… они бы это сделали. У них больше ничего нет.

— А боты? — взгляд Родригеса метнулся к Ронину.

— Я не знаю. Большинство из них — гражданские лица, и я не могу угадать природу их программ. Железноголовые Военачальника будут сражаться за него, но что будет дальше, я не могу сказать с уверенностью. Хотя…

Ронин перевел взгляд на Ньютона. Первый голос, который Ронин услышал после реактивации, источник его старейшего неповрежденного воспоминания…

— Если кто-то и мог убедить их, то это был бы Пророк.

Пластины над оптикой Ньютона поднялись высоко, когда внимание зала привлек к нему.

— Истории, рассказываемые обо мне как о Пророке, преувеличены, — сказал он с легкой дрожью в голосе. — Это граничит с суеверной бессмыслицей…

— Ты тот, кто их разбудил, — сказал Уильям. — Поскольку с годами у ботов развились эмоции, это стало для них только более важным. История — мощная штука, независимо от того, из плоти мы или из металла.

— Но думать, что у меня есть какая-то особая власть над кем-то еще… Я не…

— Брукс, ты готова поговорить со своим народом? Сплотить на борьбу как можно больше людей? — спросил Родригес.

— Я сделаю все, что смогу, — сказала Лара.

Он кивнул и повернулся к Ньютону.

— Она снова собирается рискнуть всем, потому что думает, что это правильный поступок. А как насчет тебя? Ты поговоришь с ботами в Шайенне?

Ньютон нахмурился.

— Я… да. Да, я так и сделаю. Как бы нелогично ни было войти в логово нашего врага, встать посреди площади и спровоцировать бунт, я это сделаю.

— Лара все еще ранена, — сказал Ронин, — и любой железноголовый, который ее увидит, пристрелит ее на месте. Она не может вернуться в Шайенн.