— Не ожидал увидеть такую делегацию, — тихо сказал я.

— Не дури, Ули, — ответил Ксандаш. — Ты наш друг, а сейчас тебе предстоит нечто большее, чем попробовать в ресторане незнакомое блюдо.

Он подошёл ко мне, протянул руку, и мы пожали друг другу запястья. Он хлопнул меня по плечу, и я едва не скривился — силу он не особо сдерживал.

— Ты справишься, — сказал он. — Ты всегда справляешься. Это надолго? Я спрашивал Лез, но она ответила как-то чересчур уклончиво.

— Просто подобные ритуалы зависят от множества составляющих, — вмешалась Лексна. — Мы с Ули обсуждали детали и строили схемы, но главным фактором является не сама рекомбинация тканей, а последующий процесс реабилитации.

— Вот видишь, — усмехнулся Ксандаш. — Об этом я и говорил!

— Она права, — защитил я Лексну. — Сам процесс изменения должен занять около двух третей суток. Мирене понадобилось меньше, но её телу требовалось лишь принять свои собственные клетки, а значит, не шло никакой речи об отторжении. Я же задействую целый комплекс дополнительных чар и буду делать это с оптимальной скоростью, а это не быстро.

— То есть завтра ты уже будешь снова на ногах?

— Санд, — раздражённо сказала Лексна, — я же сказала, реабилитация!

— Мне понадобится время, пока моё тело не исцелится, — пояснил я. — И я буду спать, чтобы медицинские чары и сила Ирулин привели меня снова в порядок. Изменения слишком серьёзны, нужны не только перестройка и подгонка тела, но и адаптация души к почти полностью чуждой плоти.

— Пап, ну так это сколько? — нетерпеливо спросил Хартан, внимательно прислушивающийся к разговору.

— Сложно сказать, — ответил я. — От трёх-четырёх суток до месяца. Возможно, даже больше.

— Мне будет трудно ждать, — сказал он. — Не так трудно, как маме, но…

— Уверен, за это время ты найдёшь, чем себя занять, — засмеялась Кенира, подойдя ко мне и взяв за руку. — Вернее, кем. А за меня не беспокойся, нас с папой объединяет сильная связь. Я буду знать, в порядке он или нет. Мне, конечно, будет его не хватать, но я попробую справиться и с этим, кое-какие идеи у меня есть.

— Если ты думаешь прийти в мой сон, то лучше не раньше, чем через сутки, — предупредил я. — Когда перестройка тканей уже закончится.

— Погоди, пап, а разве это возможно? — удивился Хартан. — Нужно же касаться друг друга, мы всегда делаем именно так.

— Твои папа и мама — священники Ирулин, — пояснила Незель. — А у нас, служителей богов, свои отношения с Правом наших повелителей. К тому же иногда бывают особые случаи.

Она выразительно посмотрела на меня, а потом на Кениру. Обе женщины проказливо захихикали, да и я не смог сдержать улыбку, вспоминая, чем закончилась одна из наших первых встреч, и обстоятельства, которые к этой встрече привели. Я ощутил лёгкое чувство потери, и Кенира чуть сжала мне руку, чтобы ободрить.

— Дядя Ули, желаю вам удачи! — очень серьёзно сказала Патала. — Вы очень умный и сильный, почти такой же сильный как папа. У вас всё получится.

Ко мне подошла Мирена, подняла руку и провела пальцами по моей щеке. В её прекрасных глазах не было тревоги, только безграничная уверенность.

— Ули, то, что для других невозможно — для тебя рутина. Как ты сам говоришь, «обычный перводень». Кому как не мне это знать? Так что возвращайся поскорей!

Она крепко обняла меня, прижавшись всем телом. Но даже мягкость и упругость её груди не смогла прогнать накатившей с утра меланхолии.

— Ладно, мне пора, — помахал рукой я всем, выдавливая из себя улыбку. — До скорой встречи!

Развернувшись, я направился к лестнице в подземелье.

— Ули, подожди! — услышал я голос Незель.

Жрица догнала меня и пошла рядом. Я бросил через плечо взгляд на жену. Она улыбнулась, посылая чувство поддержки и одобрения.

Мы спустились с Незель вниз, прошли по коридорам и дошли до двери ритуального зала. Я остановился и вопросительно посмотрел на жрицу, задержавшись взглядом на её прекрасном лице. Незель сделала шаг вперёд, закинула мне руки на шею и впилась в губы горячим поцелуем. Затем, немного отстранившись, прошептала:

— Скажи Ули, желаешь ли ты благополучного исхода?

— Конечно, — удивлённо ответил я.

— Улириш Шанфах, — строго сказала Незель, — это не тот ответ, которого я жду.

Я удивлённо моргнул. До сих пор пребывая в своих мыслях, я никак не мог понять, к чему именно она клонит.

— Ули, — ласково сказала она, — ты опять забываешь кто я, и какому господину служу. Перед тобой лежит нелёгкий путь. Ты сделал всё, чтобы повысить вероятность успеха, чтобы устранить известные препятствия и избежать непредвиденных. Ты боишься, это нормально. Но такое «нормально» не то, что хотел бы видеть мой повелитель. Ты рассматриваешь этот ритуал как ступеньку к твоей главной цели. Как нечто, что обязательно следует сделать просто потому, что твоё текущее тело стало оковами, удерживающими тебя на месте. Я знаю, что ты хочешь помочь своей госпоже, ты видишь способ, но считаешь, что вероятность недостаточно высока. Ты не хочешь уповать на удачу и готовишься к худшему исходу, надеясь, что он никогда не наступит. Я права?

Мне ничего не оставалось, как кивнуть. Моим главным намерением было проникновение в Цитадель Ашрад незамеченным, я собирался это сделать в отсутствие Эгора, не потревожив охранных систем. Вот только я прекрасно помнил судьбу Мирикеша, его полчища гигантских жуков, столкнувшихся с охранными големами, не забыл силу Ирвизов и мощь залпов Кируталов. Помнил, как отчаянно сражались Тааги, дорого отдавая свои механические жизни. Так что реалистичный вариант значил подавление охранных систем, уничтожение големов и непрерывный бой до тех пор, пока я не смогу вызволить госпожу Ирулин, или хотя бы уничтожить её тело вместе с удерживающим его алтарём. А ещё существовал вариант «ночной кошмар», если Эгор засечёт проникновение и успеет прибыть раньше, чем я доберусь до богини. В этом случае мне придётся идти до конца — ведь даже если я сумею уйти, никто мне второй попытки просто-напросто не даст. Эгор найдёт способ укрыть богиню там, где я её найти не смогу никогда.

— Перестань думать о будущем, вспомни о настоящем. Вспомни о том, как ты хотел вновь стать молодым, обрести силу и здоровье не только во сне, но и наяву. Сделай своё новое тело главной целью — если не для себя, то для нас, женщин, которых ты любишь. Желай! Желай так горячо, чтобы это желание прожигало время и пространство! Великого Фаолонде не интересует ни магия, ни химерология, зато именно он может провести тебя по пути, ведущему к желаниям твоего сердца!

Я улыбнулся, на этот раз улыбка была совершенно искренней.

— Нез, порой я чувствую себя полным глупцом, — признался я.

— Мы тебя любим таким, какой ты есть, — ответила она. — Так что действуй!

Я закрыл глаза. Мне не нужно было вспоминать силу Единителя Судеб, ведь с момента моей свадьбы она всегда оставалась со мной. Именно она привела нас с Кенирой к Хартану, игнорируя случай и вероятность. Именно она воссоединила Кениру и её маму. Именно сила Фаолонде позволяла нам с Таагом понимать друг друга без слов. Именно благодаря Владыке Сердец я обрёл сначала суррогат магии, а потом и её саму. Это же оказалось так просто! Я желал спасти госпожу, и намеревался сделать это, даже если понадобится отдать жизнь. Но с тех пор, как вновь обрёл себя, я ненавидел свой лишний вес, тосковал по утраченной молодости и по времени, которое не повернуть вспять. Сейчас передо мной лежала цель. Не ступенька, не маленький шажок к этой цели, а она сама, кода-то потерянная, но найденная вновь. Моё новое, здоровое и сильное тело с усовершенствованным мозгом, позволяющим моей магии задействовать мощный материальный носитель. Мои сильные мышцы, молодую упругую кожу, крепкие зубы и зоркие глаза. Тело, спроектированное никогда не болеть и не стареть, питаться любой едой, выбирая из неё максимум питательных веществ, и залечивать любые раны. Желал ли я вернуть молодость? Конечно же, желал! Горел искренней страстью, непреклонной решимостью!