Пишу Максиму, чувствуя, как к щекам приливает жар… Стыдно, но я видела его тело... Заглянула перед уходом в гостиную, где они с Петькой спали, и залипла на широкой, мускулистой груди и животе с кубиками пресса. Хорошо, что ниже все прикрыто было... Мамочки, ну не стыдоба ли?

Я ведь не обманула Ксению?

Глава 18.

Варвара.

Мы не сможем с Ксенией работать вместе… Я обманула коллегу. Дала ей ложную надежду в то время, как сама не выпускаю Максима из мыслей…

Может, все обойдется? Я слишком впечатлительная, чтобы не думать – вот, в чем дело… Слишком ответственная и требовательная к себе…

Да и как не думать, если от Вересаева зависит моя дальнейшая судьба?

Свет фар скользит по кирпичной стене, вычленяя мой образ в темноте. Потирая замерзшие ладошки, топаю к большой машине, но Максим опережает меня – выходит и по-джентльменски распахивает переднюю пассажирскую дверь.

– Все в порядке? На тебе лица нет, – хмурится он.

– Теникин звонил, – выдыхаю, опустившись в кресло. – Кричал на меня, обвинял…

– Варя, ты ничего не путаешь? С чего бы ему кричать на тебя? – хмурится Макс. – Хотя от этого мерзавца что угодно ожидать можно. Кляузы, подставы, подковерная борьба… Мой отец не мог с ним сработаться.

– Мой тоже… В общем, к нему нагрянула проверка из области, и он меня в этом обвиняет. Думает, что я подозреваю его в сговоре с Лазаренко.

– А он не исключен, сговор… Антон Иванович дружил с моим братом. Он из тех, кто подличает за спиной.

– Но я не доносила на него.

– Варь, людей, недовольных работой полиции, хватает и без нас. Не обращай внимания на него.

– Хорошо. Поедем? Кажется, Петька пригрелся и уснул, – улыбаюсь я.

– Ничего, проснется. Кстати, я договорился с заведующей садика. Она с удовольствием возьмет Петьку. Теперь дело за документами.

Макс выезжает на дорогу, настраивает радио. Пространство наполняется теплом и звуками музыки. Чувствую исходящую от Вересаева усталость… Он необычно терпелив к Петьке… Военный человек, полковник, привыкший к муштре и тяжелым условиям работы…

Я уважаю его… И он мне нравится. Глупо отрицать… Почему я вообще думаю об этом? Проблем ведь выше крыши…

Странная, все-таки штука жизнь… Порой она одаривает нас в неподходящее время… Смягчает обиженное сердце нахлынувшими чувствами – наверное, без них мне просто не выжить?

– Поужинаем в фуд-корте? Ты давно была в кафе? – спрашивает Макс.

– Давно. Я все время работала, Макс.

– А чем ты увлекаешься?

– Люблю театр, балет, оперу. Хорошие книги, разговоры у камина, прогулки. Кататься на велике люблю…

– А море? Варь, я десять лет никуда не выезжал. Кстати, прогулки я тоже люблю. И рыбалку.

– Ты давно развелся?

– Не так уж... – напрягается Макс. – Это тяжело, Варь… Тебе только предстоит, но я уже сочувствую. Искренне.

Вряд ли Макс сталкивался с таким кошмаром, что ждет меня…

Странно, что родственники затихли. Наверное, Катя еще не успела поделиться результатом беседы с отцом… Или они решили высказывать гадости дозированно? В любом случае не хочу сейчас думать об этом.

– Петенька, сынок, просыпайся, – ласково будит мальчишку Макс. – Мы приехали в магазин игрушек.

– Тетя Варя тоже с нами пойдет? – сонно улыбается он.

– Да, малыш. Помогу Максу тебя приодеть. Кстати, напомни мне купить ему несколько костюмов для детского сада, спортивную форму и сандалии.

– Варь, спасибо тебе. Сами мы бы не справились. Идемте?

Сосущая боль внутри нарастает… Ну, не может человек по щелчку пальцев стать свободным. И нити, связывающие нас с Глебовым, натягиваясь, рвутся… Сначала одна, затем другая… Причиняют нестерпимую боль, обостряя воспоминания…

Мы тоже частенько мотались после работы в магазин, чтобы приодеть Катюшу.

А теперь этим будет заниматься «розовая кофточка». Хлопать наращенными ресницами и кривить рот. Я-то прививала Кате свой вкус в одежде…

Петька крупнее сверстников. Объясняю Максу, какой размер выбирать мальчишке, а сама топаю в отдел обуви.

– Варь, это все или еще что-то? – устало протягивает Вересаев, бросая взгляд на груженную одеждой тележку.

– Трусики, носки купил?

– Так точно.

– Термобелье? Футболки, толстовки? Дай-ка, я посмотрю. Вот это не то, Макс… Прости, если вмешиваюсь, но…

– Варь, я тебе полностью доверяю. Давай ты сама отберешь, что оставить? – охотно соглашается он. – Я всю жизнь дикарем жил – одевался… Как попало, в общем.

– А, может, тебе что-то купим? – наглею я.

Щеки вспыхивают от прилившей к ним крови, стоит представить, как хорошо будут сидеть на его плечах клубный пиджак и темно-синяя водолазка.

Макс ошеломленно моргает и пожимает плечами.

– Прости… Я подумала, что руководителю нужен новый гардероб. Но, если ты…

– Черт, да я только за. У меня ничего приличного-то и нет. Отец бы сейчас назвал меня бобылем. Или пентюхом.

Почему-то меня веселят слова Макса. Ну, какой он пентюх? Ксения Валерьевна готова была мне внеочередное дежурство влепить из-за него.

– Предлагаю оставить Петьку в игровой. И быстро пробежаться по магазинам, – протягиваю, бросая сандалии и кроссовки в тележку.

– Варь, ты будешь первой женщиной, кто выбирает мне одежду, – после долгой паузы произносит он.

– А жена разве…

– Нет. И надобности такой не было. В закрытом гарнизоне на севере люди ходят в теплой одежде. Этого достаточно. Тельняшка, бушлат, ватные штаны – вот и весь мой наряд. Отец мечтал увидеть меня другим. Он очень хотел самолично передать мне дела, – с грустью вздыхает Максим. – Но болезнь оказалась сильнее.

– Ты скучаешь по маме? Знаешь, когда я приехала сюда, то… Как бы объяснить? Я не могла плакать. Не хватало последней капли.

– А потом появился я, – улыбается он, не сводя с меня взгляда.

– Да. И меня прорвало. Я и жизнь свою вспоминала, и маму… Как уберечь детей от такого? Постелить соломку, дать инструкции?

– Прости, а ты… Ты не могла родить?

– У меня все не так уж запущено. Не получалось забеременеть от мужа, а от донорской спермы я отказалась.

– Странно, что его любовница вмиг залетела, – удивленно поднимает брови Макс.

– Вот-вот… Пусть сами разбираются.

Глава 19.

Варвара.

Конечно, Ксения заметила… Я как начищенный самовар сияю. Улыбаюсь, вспоминая вчерашний день…

Мы чудесно провели время… Ужинали, болтали о разном. Я на мгновение о своих проблемах забыла… Будто и не ждет меня ничего плохого… Развода, раздела имущества, ссор и сплетен, боли…

Домой вернулись поздно. Я охотно согласилась на просьбу Макса выстирать новенькую одежду для него и Петьки. А утром успела кое-что отгладить. Убежала на работу, оставив спящим мальчишкам на плите рисовую кашу и вареные яйца – на более изысканный завтрак у меня не хватило времени.

– Чему радуемся, Варвара Андреевна? – протягивает Ксения, разглядывая себя в зеркальном отражении.

– Вам показалось. Что-то случилось?

– У меня да. В театр вечером идем. С Вересаевым.

Сердце в клочья просто… Убеждаю себя, что дело вовсе не в Максе и Петьке… Ксения сделает все, чтобы поскорее занять мое место в его доме… А я куда пойду? Дело в этом, да?

А ноющая боль в душе – признак моих меркантильности и желания пристроиться туда, где потеплее…

– Поздравляю, – сиплю я, сжимая пальцы в кулаки.

– «Фальшивая нота». Знаешь такой спектакль?

– Знаю. Замечательная драма Дидье Карона. Я смотрела ее в прошлом году, когда ездила в Питер на конференцию.

– Могу отпустить тебя пораньше. Посидишь с мальчишкой, – повелительным тоном протягивает она.

Гнев разгорается в душе подобно пороху… Я готова помогать Максиму, но ей-то я чем обязана? Но, с другой стороны, почему я должна быть против? Макс имеет право проводить вечера так, как считает нужным… А подрабатывать у него няней и домработницей было моей идеей.