Наверное, я дура? Снова наступаю на те же грабли... Чужой ребенок, мужчина с недвижимостью, купленной до брака…

Почему я, вообще, об этом думаю? Глупости же… Незачем Максиму держать меня в доме. Терпеть постороннего человека не каждому дано, а он…

Вон как его Ксения взяла в оборот. Не выкрутится теперь…

– Ручки будем мыть? – вырывает меня из задумчивости Петька.

Он разрешил помочь ему с посещением туалета. Наверное, для маленького мужичка это вершина доверия…

– Конечно. Давай помоем. И пойдем к папе.

– Это Макс, а не папа. Он мой дядя.

– Ладно. А ты кушал?

– Да. Макс кормил в кафе, – утвердительно кивает мальчик. – Пицца и наггетсы.

Плохо это… Я старалась кормить Катюшу домашней едой. Наливала борщ или суп в пластиковый ланч-бокс. До четвертого класса она с удовольствием соглашалась брать мою еду в школу, а после…

«Мам, это полный кринж, ты что? В чем проблема купить сосиску в тесте или шоколадку? Нафиг мне твои контейнеры? Разольется еще…».

«Хватит меня позорить! Что это? Я открыла рюкзак, а оттуда выпал бутерброд и яблоко».

Мне уже тогда стоило раскрыть глаза… Попытаться поставить ее на место, осадить…

– Молодец Макс, – улыбаюсь Петьке я.

Молодец он и есть… Воспитывает племянника, как может. Старается. Утром я их вещи постирала и развесила, завтрак приготовила. Может, все же проявить хитрость и предложить свои условия проживания?

Где я найду такой дом? Правильно – нигде… Нет их. И я, как взрослая и рассудительная женщина, могла бы сразу догадаться, что это подстава.

Максу нужен помощник. Няня, домработница – называйте мою должность как угодно… По вечерам он может ходить на свидания с Ксенией или другими дамочками, а я буду присматривать за Петькой.

– Макс, мы все сделали, – восхищенно произносит Петя, не выпуская моей руки.

Ксения выдавливает дежурную улыбку, но от меня не скрывается промелькнувшая в ее взгляде тень… Наверняка, завтра она меня замучит расспросами. Пытать будет…

– Ксения Валерьевна, вы не против, если Варвара сопроводит нас к педиатру? Мне совестно утруждать вас. Вы все-таки заведующая, а она… – косится на меня Максим.

– Меня не затруднит, Ксения Валерьевна, – охотно соглашаюсь я.

Не могу иначе – Максим выглядит затравленным. Даже жаль его становится. Взрослый мужик, сильный, мужественный, а сдулся, как девочка… Что эта акула ему наплела, не понимаю?

– А как же тяжелая пациентка, Кирсанова? Вы ее уже проведали? – ледяным тоном спрашивает она.

– Как раз заскочу по пути.

Мы выходим в коридор. Петька берет меня за руку, а другую вкладывает в сильную ладонь Максима. Странное зрелище… Болезненное, удушающее…

Где мое всё… Семья, любовь, жизнь? В груди рана размером с мяч… Все вырвать пришлось, забыть. Но фантомные боли остались. Почему-то сейчас я такую же картинку вижу: я, Юра и Катюша… Мы частенько так же ходили по коридорам больницы или школы…

– Извините, Варвара, я не хотел вас смутить или поставить в неловкое положение, – спешит оправдаться Максим.

– Все в порядке. Все равно скоро все узнают, что мы живем вместе. Поселок маленький, да и… Я хотела обсудить с вами кое-что… – выпаливаю я, встречаясь с ним взглядом.

Видный мужчина, ничего не скажешь… Любая бы запала. Жаль, что мое сердце не способно больше что-либо чувствовать. Боль одна, отчаяние, тоска… Словно и нет его вовсе – сердца…

– И что же? – хмурится он.

– Вам же нужен помощник, ведь так? Могу предположить, что скоро вы будете ходить на свидания или… Встречаться с коллегами или партнерами. Или… В общем, я могла бы присматривать за Петей. Готовить для вас завтраки, стирать одежду, ухаживать за домом. Позвольте мне какое-то время жить у вас.

Ну вот, сказала… Смогла, все-таки. Щеки пылают от волнения, в груди будто костер тлеет…

– Варвара, мне стыдно предлагать такое талантливому врачу. Вы же хирург, ученый, а не… Ксения мне все рассказала о вас. Эта больница, городок этот… Не ваш уровень.

– Дура я обыкновенная. Есть такой подвид человека. У меня ничего нет, Максим. Ни семьи, ни мужа, ни дома… Я всю жизнь жила, отдавая и бескорыстно любя, а в итоге… Я не в том положении, чтобы выбирать. Так что, вы согласны?

– Еще спрашиваете. Петька, ты будешь оставаться с тетей Варей?

– Она будет моей мамой? – насупливается он.

– Няней, малыш, – хрипло разубеждаю его я. – Мы будем играть, смотреть мультики, рисовать. Максим, у Пети есть игрушки?

– Немного. Вы поможете мне купить их? Какие у вас планы, кстати? Можем сгонять в «Осьминожку» на Красной. Варвара, если вам что-то нужно, обращайтесь. Домой, кстати, продукты нужны. А я… Я всю жизнь по казармам. Непритязательный, в общем.

– Я не против. Если Ксения Валерьевна не повесит на меня дежурство вне очереди, с удовольствием поеду. Вы сохранили мой номер телефона?

– Конечно. Я отправлю вам смску.

Господи, у меня получилось… Ну, не мечта ли? Я буду жить в комфортных условиях, а через год смогу накопить на первый взнос по ипотеке.

Максим благодарит меня и заходит в кабинет педиатра. Выуживаю смартфон из кармана, чтобы сохранить номер Вересаева, и замечаю уведомление о пропущенном вызове от абонента «Катюша»…

Глава 16.

Катю ужасно раздражала Потапова… Ну, как можно быть такой тупой? Толку, что она на год старше. Мда… Прогрессивным мышлением подруга не обладала, держалась за старое, ненужное, плохо адаптировалась к переменам.

То ли дело Катя… Хочешь быть успешным – соблюдай требования современного мира. И нечего обижаться…

Хорошо, что отец быстро все понял и обзавелся красивой… Нет, не красивой – крышесносной девушкой. Ее не стыдно брать с собой на деловые переговоры, знакомить с партнерами. Да это же круто! Отцу теперь все завидуют… Мужики слюни пускают, а женщины провожают заинтересованными взглядами.

Иметь молодую жену – статус и ответственность… Такая удача не каждому выпадает.

А мать… Странно, что она так разобиделась. Двадцать лет, как сыр в масле каталась. Ни в чем не нуждалась, работала себе в удовольствие…

Катя кипела от негодования, поглядывая на Потапову. Непозволительно не понимать столь простых вещей. У всего есть срок годности… У любви и брака тоже… А все эти принцы на белом коне и розовые единороги встречаются разве что в любовных романах.

Какой толк в том, что Вика держится за хлам?

– Свинья ты, Кать. У меня мороз по коже от твоих рассказов. Ты ведь знала, что Варвара Андреевна удочерила тебя? Как родную воспитывала, кормила самым вкусным, покупала… Ой, да толку тебя убеждать, – взмахнула она рукой. – О каком сроке годности ты говоришь? Рассуждаешь, как торгашка на базаре. Купи, продай… Не понимаю, как ты можешь быть такой циничной? А как же уважение, любовь, верность? У этого тоже есть срок?

Студенты топали по университетским коридорам, обостряя раздражение в душе Катерины до предела. Почему они не понимали ее? Все они... Алина, Женя из параллельной группы?

– Это ты ничего не понимаешь, Вик. Потому что хата в хрущевке – твой потолок. Отец – крутой мужик, ясно? Видный, успешный. А молодая и шикарная жена – необходимый статус. Мать достаточно пожила хорошо… Я приняла сторону папы, вот и все!

– И вы просто решили ее выгнать! Кошмар… У меня слов нет. Почему твой крутой отец не обеспечил ее жильем? Не заслужила за двадцать лет? Вы кем себя возомнили? Богами? Думаете, если старая жена истрепалась, ее можно вышвырнуть на улицу… умирать? Как собаку?

– Слушай, ты! – не выдержала Катерина. – Не нужно делать из матери святую. Кто-то накрутил ее, и она…

– Решила отстоять свои законные права? – опередила ее Вика.

– Никакие они не законные, – выплюнула Катя. – Ее дурацкий адвокат оформил заявление на раздел имущества. Папа хотел закрыть счета, а деньги передать мне, так вот… На них наложен арест до решения суда. Какое она имеет право на деньги папы? Я его единственная дочь.