Не дожидаясь ответа, она разворачивается на каблуках и возвращается в главную часть дома.

Я думаю, материнство только сделало ее еще более вспыльчивой.

Вечеринка в самом разгаре, в доме гремит музыка.

И когда я смотрю вниз на Сиси, ее озадаченное выражение лица отражает мое собственное, мы оба начинаем смеяться.

— Мы забыли поздравить ее с днем рождения.

— Я не думаю, что она оценила бы это в нашем нынешнем состоянии, — сухо добавляю я, открывая дверь в ванную и вешая чистую одежду на вешалку.

— Для убийцы она очень чувствительна, когда дело доходит до крови.

— Она всегда была такой. Она предпочитает аккуратные убийства, — я закатываю глаза, потому что, что в этом веселого?

— Ее потеря, — Сиси пожимает плечами, медленно расстегивает платье и выскальзывает из него.

— Но ты знаешь, что это значит? — спрашиваю я, когда мои глаза останавливаются на ее грешном теле. Она знает, что делает, когда соблазнительно снимает нижнее белье, пока вся ее обнаженная плоть не окажется на виду.

И все это мое.

В два шага я оказываюсь позади нее, моя передняя часть прижимается к ее спине, когда я медленно провожу пальцами по ее плечам.

— У нас есть время для быстрого секса, — шепчу я ей на ухо.

Ее дыхание прерывается, пульс учащается, пока я продолжаю томно ласкать ее кожу.

— Черт, — бормочет она, звук ее хриплого голоса проникает прямо в мой член. — Я ждала этого весь день, — говорит она, быстро поворачиваясь ко мне лицом.

— Дьяволица, — хриплю я, когда чувствую, как ее рука движется вниз по моей груди, прежде чем она обхватывает меня через штаны. — Я хожу с бешеным стояком с тех пор, как ты вытащил нож из горла того человека, — выдыхаю я, образ снова формируется в моем сознании. — Кровь хлещет и купает тебя в красном… Ад в девятом круге ада, но я бы трахнул тебя прямо там, на его трупе, если бы не появилась полиция.

Она мурлычет от моих слов, наклоняясь ко мне и вдыхая меня, а затем хватает руками подол моей рубашки и стягивает ее через голову.

— И мне бы это понравилось, — отвечает она, когда ее губы смыкаются на моей шее, посасывая и облизывая ее.

— Черт, — ругаюсь я, слишком нетерпеливый, чтобы ждать.

Схватив ее за затылок, я с силой целую ее, все сдерживаемое желание взрывается в одном поцелуе. Я приоткрываю свой рот, пожирая саму ее сущность, чувствуя, как ее изгибы сливаются с моим телом, моя эрекция прижимается к ее животу.

Ее пальцы опускаются ниже, когда она возится с моей застежкой-молнией, затем стягивает мои брюки и обхватывает меня рукой.

— Сиси, — стону я от этого ощущения. — Ты нужна мне сейчас, — говорю я ей, мои руки тянутся к ее заднице, когда я поднимаю ее, насаживая на свой член одним быстрым толчком. Она уже мокрая, ее киска легко принимает меня внутрь, ее плотное тепло обволакивает меня и приветствует дома.

Она стонет глубоко в горле, и я прижимаю ее к стене, ее спина ударяется о холодные плитки, когда я начинаю входить и выходить из нее.

Я обхватываю руками ее грудь, а она обвивает мою талию ногами. Я продолжаю яростно целовать ее, одновременно агрессивно толкаясь в нее, позволяя ей почувствовать, как сильно она влияет на меня — насколько я принадлежу ей.

— Не могу поверить, что продержался до сих пор, — говорю я ей между резкими вдохами.

— Я тоже, — хнычет она. — Я продолжала сжимать бедра в самолете, — она прерывается на стон, — надеясь, что ты заметишь и… — она вскрикивает, когда я попадаю глубоко в нее, — возьми меня. Трахай, Влад, сильнее, — приказывает она мне, и я могу только повиноваться.

Ее глаза полузакрыты, ее розовый рот приоткрыт, когда она мяукает каждый раз, когда я приближаюсь и отступаю.

— О, я заметил, — я опускаю свой рот вниз по ее шее, покусывая ее чувствительную кожу, — но я знал, что, как только начну, то не смогу остановиться, пока ты не упадешь на колени и не будешь молить о пощаде. Мы бы никогда не добрались сюда.

Она тоже это знает. Если бы я запустил хотя бы одну руку ей под платье, игра была бы окончена.

— Даже это пытка, — продолжаю я, сильно посасывая ее кожу и оставляя свой след. — Поскольку это всего лишь закуска.

— Сегодня вечером, — стонет она, — мне нужно больше, — она продлевает звук, когда ее киска сжимается вокруг меня, ее ноги сжимаются вокруг моего тела, когда она кончает.

— Сегодня вечером, — повторяю я, моя рука скользит вверх по ее телу, пока я не смыкаю пальцы на ее шее, — у меня будет время уничтожить тебя.

Ее глаза закатываются на затылок, когда она отдается наслаждению, и одного этого достаточно, чтобы я тоже перешел грань, мой член набухает внутри еще больше, когда я глубоко кончаю в ее киску.

— Это обещание, — говорит она, когда я опускаю ее.

Моя сперма стекает по внутренней стороне ее бедра, и я провожу по ней пальцем, поднося к ее рту. Глядя на меня, она раскрывает рот, втягивая мой палец.

— Я хочу, чтобы ты вся была помечена, Дьяволица. Я хочу, чтобы все видели и слышали, кому ты принадлежишь, — шепчу я, наклоняясь к ней, оставляя еще один любовный укус на ее шее, на случай, если первый был недостаточно заметен.

— Да, — выдыхает она, едва удерживая равновесие, покачиваясь ко мне.

— Интересно, не предпочла бы наша хозяйка сперму вместо крови, — я нежно глажу ее лицо. — Я бы тебя в нее завернул… — мои пальцы касаются ее сосков, и она ахает, ее зрачки так чертовски расширены, что закрывают радужку. — Сперма капает с каждого дюйма твоей кожи…

— Сегодня вечером, — говорит она своим хриплым тоном, и я уже снова возбужден.

Но нам все равно нужно выйти из ванной и пообщаться с гостями, поэтому мы быстро принимаем душ, после чего я не могу удержаться от того, чтобы снова трахнуть ее, на этот раз убедившись, что мое семя остается внутри нее, чтобы она чувствовала меня каждый раз, когда делает шаг.

— Я не знала, что вам требуется несколько часов, чтобы принять душ, — Бьянка выгибает бровь, когда мы, наконец, выходим из ванной.

— Было много крови, — пожимает плечами Сиси, выражение ее лица настолько искреннее, что вам и в голову не придет ей противоречить.

— Неважно, — пожимает плечами Би, ее глаза внезапно сужаются позади нас. — Диана, нет! Только не нож, — кричит она, прежде чем побежать к своей дочери.

— С Днем рождения, Би, — кричу я, желая убедиться, что мы не забыли причину, по которой мы здесь.

Она, кажется, не слышит, и пока она присматривает за детьми, мы начинаем общаться с другими гостями.

В итоге мы натыкаемся на Аллегру и Каталину, которые обе беременны и находятся в разгаре дискуссии о воспитании детей.

— Вы, ребята, планировали рожать в одно и то же время? — спрашивает Сиси, наклоняясь ко мне.

— Нет, но каким-то образом это произошло, — смеется Аллегра. — По крайней мере, у них будет кто-то близкий по возрасту, с кем можно поиграть.

— Не могу поверить, что ты не сходишь с ума от такого количества детей.

— Ты привыкаешь к этому, — говорит Лина, прежде чем сморщить нос, — рано или поздно.

— Есть какие-нибудь планы на тебя, Сиси? — с намеком спрашивает Аллегра, и я замечаю легкий румянец на щеках Сиси.

— Может, однажды. Мы все еще в фазе медового месяца, — она подмигивает, пристально глядя на меня в поисках подтверждения.

— Что Сиси хочет, то она и получает, — отвечаю я, сжимая ее руку.

Мы долго обсуждали эту тему, и оба согласились, что если у нас и будут дети, то это будет позже.

Я сказал ей, что готов завести детей, когда она пожелает, но она ответила, что хочет иметь больше времени для нас. В глубине души я думаю, что она боится еще одного выкидыша, как в прошлый раз, и я знаю, что это был один из самых мрачных периодов в ее жизни. Если это так, то я могу только быть рядом с ней и поддержать ее решение, когда придет время.

Черт знает, мне нравится, когда она все время принадлежит только мне. Но, может быть, маленькая Сиси, бегающая по дому, была бы не так уж плоха.