— Хорошо. — Он взглянул на Стива и встал.

О’Нил и Винтерс, шуршавшие бумагами в другом конце комнаты, даже не взглянули в нашу сторону.

— Спасибо, — сказал Стив, когда мы вышли на лестницу. — Мы очень это ценим.

— Да. А с чем помочь-то?

— Дело Ашлин Мюррей, — обронила я. Лицо Маккэнна не дрогнуло. — Здесь удобно?

Я распахнула дверь уютной комнаты для допросов, той самой, в которой мы беседовали с Рори во второй его визит к нам, — стены пастельно-желтого оттенка и пакетики с чаем-кофе. Маккэнн что-то пробормотал, выбрал один из стульев с полицейской стороны, спиной к одностороннему стеклу, и легонько хлопнул по сиденью, проверяя на прочность.

— Я бы чаю выпил, — сказал он, тяжело усаживаясь. — Немного молока, без сахара.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? — Стив без пререканий направился к столу с чайником. — Ничего личного, но выглядишь слегка помятым.

— Спасибо.

— Миссус на этой неделе тебе рубашки не гладит? — спросила я с неопределенной улыбкой. — Ночуешь в конуре?

— Я в порядке. А как у вас с личной жизнью?

— Фигово, — ответила я.

Мы со Стивом рассмеялись. Маккэнн изобразил бы подобие улыбки, если б умел.

— Ты женат уже двадцать пять лет, я не ошибаюсь? Как тебе это удается?

— Двадцать шесть. Я вам для этого понадобился? В качестве семейного консультанта?

— Нет. Не возражаешь, если мы этим воспользуемся? — Я уже включала видеокамеру.

Брови Маккэнна дернулись. Он не ожидал, что нам хватит наглости.

— А на кой черт нам эта штука?

— Потому что я параноик. Несколько месяцев назад, помнишь? Я тогда попала впросак, помогая Роше допрашивать мамашу одного подонка, уговорила ее отказаться от фальшивого алиби, а Роше сказал шефу, что это он сделал. — Я захватила стул напротив Маккэнна, стул подозреваемых. — Так что теперь я все записываю. Даже подумываю, не купить ли личный видеорегистратор.

— Честно говоря, — сказал Стив извиняющимся тоном, опуская в чашку чайный пакетик, — это ведь обычная практика, вести запись беседы.

— Да похер, — буркнул Маккэнн. — Пишите, если хотите.

— Эй, дружище. — Стив едва не извивался от неловкости, щенячий взгляд умолял Маккэнна не сердиться. — Мне правда очень неудобно. Мы бы и рады были не приставать к тебе со всей этой лабудой. Имейся у нас лишь одно свидетельство, мы бы просто сунули его в самый низ и забыли. Не стали бы отнимать у тебя время. Но… В общем, тут лезет изо всех щелей. Мы решили, что лучше всего покончить с этим прямо сейчас.

— По крайней мере, у вас хватило ума отвести роль хорошего копа ему. — Маккэнн посмотрел на меня: — Ты уж точно на нее не годишься.

Стив подхалимски хихикнул.

— Тебя не проведешь, — я сокрушенно покачала головой, — с тобой притворяться бессмысленно. Но поверь, мы и в самом деле не стали бы попусту тратить ни твое время, ни наше.

— Вы уже тратите мое время. Что вам нужно?

— Займи, пожалуйста, свое место, — сказала я Стиву.

Со смущенной улыбкой он понес к столу чашки с чаем, не сводя с них напряженного взгляда. Поставил чашки перед нами, придвинул к столу стул и сел рядом со мной. Маккэнн отхлебнул чая и скривился.

— Давай сразу кое-что проясним, — начала я, — чтобы сэкономить время всем нам. Мы знаем, что у тебя был роман с Ашлин Мюррей.

Маккэнн прищелкнул языком и уставился на меня, даже не пытаясь скрыть отвращения.

— Мелкая ты крыса.

К собственному удивлению, я не рассердилась.

— У нас есть свидетельница, которая видела, как ты разговаривал с Ашлин и взял у нее номер телефона. Она опознала тебя по фотографии. У нас также есть свидетель, видевший тебя с Ашлин в пабе "У Гэнли". Он тоже опознал тебя на фото. Кроме того, у нас есть свидетель, видевший тебя рядом с Викинг-Гарденз по крайней мере трижды за последние шесть недель. И он опознал тебя. Все они смогут сделать это и очно, если ты заставишь нас зайти так далеко. Нам стоит начинать возню или перейдем к делу?

Маккэнн пил чай и молчал. Я почти что могла видеть, как в голове у него передвигаются фигуры — как у шахматиста, обдумывающего партию на десять ходов вперед.

Правильнее всего было бы сказать: "Без комментариев". Это так просто. Сразу возводишь эту стену, ждешь и наблюдаешь, как мы будем пулять в нее улику за уликой, пока не выдохнемся, а потом встаешь и уходишь. Это единственный не идиотский ход, и все детективы в мире это знают. Каждому из нас приходилось принимать участие в допросах, когда просто в осадок от изумления выпадаешь, не в силах поверить, что этот недоумок выкладывает все как на духу, тогда как ему достаточно немного помолчать, и мы будем вынуждены его отпустить. Каждый из нас наблюдал, как профи криминала скрещивает на груди руки и талдычит "Без комментариев" раз за разом, пока мы не сдадимся и не отпустим. Каждый из нас неоднократно думал: "На его месте я бы не открывал рот". И каждый из нас твердо знает, что если прихватят, виновного или нет, то нужно повторять: "Без комментариев".

Вот только Маккэнн не мог себе позволить это. Как только он произнесет "Без комментариев", то сразу же перестанет быть детективом — возможно, навсегда. Как только эти два слова окажутся произнесены, он ничем не будет отличаться от мелкого обдолбыша-воришки или извращенца, лапающего девочек по автобусам. Он превратится в подозреваемого.

— Я знал Ашлин Мюррей. Мы встречались несколько раз.

— И это все?

— Да.

— Ты бывал у нее дома?

Вновь фигуры начали свой танец. Он раздумывал, могли ли мы что-то утаить от Бреслина — например, отпечатки, которые он забыл стереть.

— Да, — наконец сказал он. — Она пригласила меня на чай.

— Ты с ней спал?

— У вас имеются веские причины для подобного вопроса?

Мы со Стивом переглянулись. Маккэнн даже бровью не повел.

— Мы обнаружили мужскую ДНК на ее матрасе.

— Она не моя.

— Хочешь сказать, что всегда пользовался презервативом? Но это не сперма. Это пот.

Маккэнн снова закуклился внутри своей башки. Я сказала услужливо:

— Мы почти уверены, что Ашлин не спала ни с кем другим за последние пару лет.

Он не шелохнулся, все примерялся, взвешивал. Кивнул:

— Да. Разок перепихнулись.

На этом прелюдия завершалась. То, что каждый из нас мог сбросить в этой игре, уже лежало на столе. Так в энергичном дебюте жертвуешь это, берешь то, пока совместными усилиями игроков доска не оказывается свободна от всякой мелочи, поле для битвы расчищено.

— Эх, старина, — произнес Стив огорченно, ероша волосы. — Эх, старина. Из всех девушек в этом городе угораздило же тебя выбрать именно ту, что убили.

Маккэнн пожал плечами и хлебнул из чашки.

— Случайность. Показалось, что она не из таких.

— Ты должен был нам сообщить, — сказал Стив с упреком. — В тот момент, когда узнал о расследовании.

Маккэнн небрежно прошелся взглядом по нашим лицам, будто мы не стоили того, чтобы нас разглядывать.

— Если бы дело попало к любым другим детективам, я так бы и поступил.

— Мы бы не кинулись к твоей миссус тебя закладывать.

— Да? Не стали бы выносить сор из избы? Посмотрите, где мы сейчас.

— Ты знаешь, что мы обязаны так поступить, — сказал Стив огорченно. — А что ты хочешь? Чтобы мы проигнорировали все, взяли Рори Феллона, а потом получили плевок в морду прямо в зале суда?

— Я хочу, чтобы вы проявили хоть каплю уважения. Если сочли нужным что-то выяснить, можно было просто поговорить. Не в долбаной допросной. Не под долбаную запись.

Яростный взгляд прямо в камеру.

— Будь я любым другим детективом, — сказала я, — именно так и поступила бы. Но я в этом отделе такого дерьма нахлебалась, что теперь все записываю. Мы не хотим давать этим сведениям ход, но я не могу ничего обещать, пока не разберусь полностью.

Ну да, азбучная истина. Маккэнн скривил губы:

— Буду это иметь в виду.

— Ладно, давай выслушаем тебя. Начни с того, как вы познакомились. Где, когда, как.