Я чувствовал, что теряю нить.

— Погоди-ка. Ее прическа — это демонстрация, да? А чего именно?

Подбородок Орлы стремительно опустился до того места, где предположительно должна быть шея. Новый ракурс — хитрая, осмотрительная и коварная.

— Того, как она типа путалась с Крисом. Она, видите ли, страдает или типа того. А мы все такие: "Алле, да кому это вообще интересно?"

— А почему ты думаешь, что она встречалась с Крисом? Еще хитрее. И еще осторожнее.

— Просто мы так думаем.

— Правда? Видели, как они целовались? Может, держались за руки?

— Ой, ну, конечно, нет. Они бы не стали так откровенно всем показывать.

— А почему?

Тень чего-то странного. Страх. Орла оплошала — или подумала, что оплошала.

— Я не знаю. Просто считаю, что если бы им было все равно, что все про них знают, они бы не скрывали, что встречаются. Я только это хотела сказать.

— Но если они держали в тайне свои отношения, значит, никогда не вели себя как пара на людях, так что же заставило вас думать, что они встречаются?

— Чего? — Опять эти пустые вытаращенные глаза.

Господи Иисусе. Головой об стол. Больше не могу. Медленно и ласково:

— Почему ты думаешь, что Крис и Селена встречались? Пустой взгляд. Пожатие плечами. Орла решила больше не рисковать.

— А почему они держали это в тайне?

Пустой взгляд. Пожатие плечами.

— А ты? — вмешалась Конвей. — У тебя есть парень?

Орла слабоумно хихикнула, поджав нижнюю губу.

— И все же?

Смущенное поерзывание.

— Ну, типа того. Ой, мамадорогая, это так сложно.

— Кто он?

Смешок.

— Я задала тебе вопрос.

— Просто парень из Колма. Его зовут Грэм, Грэм Квинн. Но мы не то чтобы встречаемся — в смысле, божемой, я не обнимаю его и не говорю всем, типа он мой парень! Ну, он, конечно, вроде как парень, но…

— Ясно. — Тон у Конвей такой, что даже тупая Орла поняла и заткнулась. — Спасибо.

— Если выбрать что-то одно, — продолжил я, — чтобы рассказать о Крисе Харпере, что бы ты выбрала?

Опять вытаращилась. У меня постепенно заканчивалось чувство юмора.

— О чем?

— О чем угодно. Что тебе кажется самым важным.

— Ну… он был шикарный парень?

Хихикает.

Я забрал у нее фотографию.

— Спасибо. Ты нам очень помогла.

Подождал секунду. Орла молчала. Конвей молчала. Сидела себе на столе, писала что-то или просто чертиков рисовала, отсюда не видно. Я не собирался оборачиваться, чтобы не выглядело, будто прошу помощи.

Хулихен сдержанно кашлянула, то ли спросить что хотела, то ли просто напоминала о себе. А я о ней и забыл.

Конвей захлопнула блокнот.

— Спасибо, Орла, — повторил я. — Возможно, нам понадобится еще раз поговорить с тобой. И если вдруг припомнишь что-нибудь, что, по-твоему, могло бы нам помочь, все что угодно, вот мой телефон. Звони в любое время. Хорошо?

Орла взяла визитку с таким видом, как будто я предложил ей сесть ко мне в полицейский фургон.

— Спасибо. Еще увидимся, — прервала трогательную сцену Конвей и бросила Хулихен, уже с готовностью вскочившей со своего места: — Следующая Джемма Хардинг.

Я еще разок улыбнулся Орле. Подождал, пока они с Хулихен выйдут за дверь.

— Ну что, господибожемой, а? — усмехнулась Конвей.

— Господибожемой, мамадорогая, какогочерта, твою мать, — отозвался я.

Мы почти посмотрели друг на друга. И почти рассмеялись.

— Не она, — заключила Конвей.

— Не-а.

Я ждал. Не стал спрашивать, уж такого удовольствия ей не доставлю, но мне нужно было знать.

— Все прошло нормально, — сказала она.

С трудом сдержал вздох облегчения, буквально в последний миг. Сунул фотографию обратно в карман для следующей серии.

— Что мне следует знать про Джемму?

— Считает себя секс-бомбой, — скривилась Конвей. — Наклонялась перед Костелло пониже, демонстрируя декольте. Бедолага не знал, куда глаза девать. — И усмехнулась. — Но эта хотя бы не такая дремучая. Совсем нет.

Джемма — это примерно как вытянутая в длину Орла. Высокая, стройная — изо всех сил старается отощать до модной худобы, но телосложение не то. Симпатичная, очень даже симпатичная, но с таким подбородком еще до тридцати лицо у нее станет лошадиным. Старательно выпрямленные светлые волосы, автозагар, выщипанные брови. На Тайное Место даже не покосилась, но Конвей же предупредила, что она совсем не дура.

К стулу она прошла, как по подиуму. Села, положила одну длинную изящную ногу на другую медленным томным движением. Запрокинула голову, выгнув шею.

Даже после того, что сказала Конвей, я не сразу сообразил, с чем имею дело, не сразу разглядел за школьной формой и фактом шестнадцати лет. Джемма рассчитывала вызвать во мне вожделение. Не потому что сама хотела меня, это ей и в голову не приходило. Просто потому что я находился рядом.

И с такими я тоже в школе учился. И в их игры не играю.

Глаза Конвей двумя раскаленными булавками прожигали сквозь ткань пиджака мои лопатки.

Еще раз повторил себе: ничего особенного означает именно ничего, с чем ты не мог бы справиться.

Одарил Джемму медленной ленивой улыбкой. Понимающей улыбкой ценителя.

— Джемма, верно? Я детектив Стивен Моран. Очень приятно познакомиться с тобой.

Прокатило. Тень улыбки в уголках губ.

— У нас к тебе несколько обычных вопросов.

— Без проблем. Всё, что захотите.

Это "всё, что" немножко чересчур. Улыбка обрисовалась отчетливее. Слишком прямолинейно.

Джемма сообщила примерно то же, что и Орла. С тем же дебильным американским акцентом. Нарочито растягивая звуки, лениво, демонстративно скучая в этой школе, для которой она слишком яркая фигура. Покачивая ножкой. Внимательно следя за тем, внимательно ли я слежу за ней. Если вопросы о вчерашнем вечере и породили выброс адреналина, она никак этого не показала.

— Когда ты была здесь вчера, то звонила кому-то, — сказала Конвей.

— Да. Своему парню. — Последнее слово Джемма посмаковала и покосилась на Хулихен — определенно, телефонные звонки во время занятий запрещены, — не шокировали ли ее слова ученицы.

— Как его зовут?

— Фил Макдауэлл. Он из Колма.

Ну разумеется. Конвей села на свое место.

— И ты вышла поговорить с ним, — уточнил я.

— Да, я вышла в коридор. Нам нужно было кое-что обсудить. Личное. — Игривая улыбка, персонально для меня. Будто я посвящен в тайну или могу быть посвящен.

Я улыбнулся в ответ.

— Когда ты выходила, не заглядывала к Тайному Месту?

— Нет.

— Нет? Тебя это совсем не интересует?

— Да глупости это, — пожала она плечами. — Все эти "Ах, меня никто не понимает, а я такая необыкновенная!". Да можно подумать. Если там появляется что-нибудь крутое, все и так об этом сплетничают. Так что мне незачем туда заглядывать.

— А сама ты когда-нибудь не пробовала поместить там записку, хоть раз?

Она равнодушно дернула плечом.

— Когда только повесили эту доску. Просто для смеха. Я и не помню, про что. Мы все тогда понавыдумывали всякой фигни.

Встревоженный клекот из угла Хулихен. Джемма игриво шлепнула себя по запястью:

— Плохая девочка.

Забавляется, значит.

— А что скажешь насчет этого? — И я протянул ей фотографию.

Перестала покачивать ногой. Брови взлетели до корней волос.

И через секунду, медленно:

— О. Господи.

А вот это искренне. Участившееся дыхание, потемневшие глаза — прорезалось-таки сквозь тщательно выстроенную сексуальность. Это не наша девица, нет. Вычеркиваем вторую.

— Это не ты повесила?

Джемма медленно повела головой из стороны в сторону, не отводя взгляда от фото, внимательно изучая его.

— Точно? Ну просто ради шутки?

— Я не идиотка. У меня отец адвокат. Я прекрасно знаю, что это не смешно.

— Не догадываешься, кто бы мог это сделать?