Энни на удивление быстро взяла себя в руки, вернувшись к своей прежней спокойной и вежливой манере обслуживания клиентов. Но Бо до сих пор видел, как напряжены ее плечи и сжата челюсть. Она далеко от спокойствия, хотя и старательно его имитировала.

«Ей нужна наша помощь. Мы должны ей помощь. Мы обязаны».

Внутри него гиппогриф бил задними копытами и визжал, дико мотая головой. Что-то заставило его негодовать. Конечно, Бо знал о его защитных инстинктах. Это было часть жизни гиппогрифа… да и оборотня в принципе. Данный инстинкт помогал ему выполнять работу. Но он никогда раньше не замечал, чтобы гиппогриф на кого-то так реагировал.

— Ну, я зашел за печеньем и тортом, — сказал Бо. — Но, если у тебя какие-то неприятности, я бы хотел сделать все, что в моих силах, чтобы помочь.

Глаза Энни слегка расширились, когда она на него уставилась, ее полные розовые губы слегка приоткрылись.

— Я… нет, нет, в этом нет необходимости, — ответила она быстро. — Серьезно. Давай я дам вам необходимое, чтобы ты…

— Энни, разве твоя смена еще не закончилась?

Бо и Энни одновременно повернулись на звук голоса, донесшийся с другой стороны магазина. Там стояла черноволосая женщина с широкой улыбкой на лице и коробками сахарного печенья в руках. Она положила их на стойку и с улыбкой повернулась к Бо.

— На сегодня с нее хватит! Так что она свободна, если ты хочешь ей задать какие-то вопросы. Вы могли бы сделать это за чашечкой кофе или еще чего-нибудь. Не так ли, Энни?

— Кристина… — пробормотала Энни, бросив на нее испытывающий взгляд.

Бо удивленно моргнул, переводя взгляд с одной на другую… пока его не отвлек громкий крик гиппогрифа.

«Да! Прислушайся к женщине! Именно так мы и должны поступить!»

Бо решительно отодвинул его призыв в сторону… насколько это было в его силах. Он действительно считал Энни привлекательной женщиной и действительно хотел ей помочь всем, чем мог, если ей необходимо. Но также, если ей это было в тягость… а так и казалось… он не собирался навязываться.

— Я не хотел бы мешать, — быстро ответил он. — Просто подумал, что могу предложить помощь, если она нужна. И предложение останется в силе через день или около того, если ты передумаешь. Просто дай знать. Я могу оставить свой номер.

Энни нахмурилась, словно была обеспокоена и смущена его словами.

— Спасибо. Я ценю это. Честно.

Бо кивнул.

— Это не проблема. В любом случае, я выберу несколько товаров и уйду.

Выбрать несколько наименований из всего ассортимента пекарни было одновременно и тяжело, и легко: с одной стороны, острое обоняние подсказывало Бо, что здесь все очень вкусное, и плохого выбора не будет. С другой же стороны, сделать первоочередной выбор было непросто, поскольку погрузить все запасы пекарни на заднее сиденье автомобиля невозможно.

— Похоже, ты покупаешь для семьи из ста человек, — сказала Энни, аккуратно укладывая коробки с сахарным печеньем, имбирными пряниками и лимонным тортом в пакеты.

Бо рассмеялся.

— Не совсем, но он все голодные. Надеюсь, это поможет им продержаться еще какое-то время.

— Ну, я надеюсь им это понравится, — сказала Энни. Она заколебалась, облизнув губы. — Прежде чем ты уйдешь… я не хочу тебя задерживать или что-то в этом роде, но… Могу я предложить что-нибудь за счет заведения? Это самое малое, что я могу сделать, за оказанную помощь.

Бо с улыбкой покачал головой.

— Нет, в этом нет необходимости. Я просто счастлив, что смог тебе помочь.

— Я… я настаиваю, — сказала Энни взволнованно, но твердо. — Пожалуйста. Я бы очень хотела тебя отблагодарить. Если у тебя большая семья, мне очень важно отблагодарить тебя должным образом.

Бо открыл рот, чтобы вновь сказать, что она не обязана это делать, но решительный взгляд ее зеленых глаз закрыл его. Очевидно, ее не переубедить.

— Если ты действительно настаиваешь, — сказал он с улыбкой, — то я мало что могу сделать, не так ли?

Энни покачала головой.

— Верно. Я настаиваю.

Она наклонилась, открыла дверцу витрины и достала огромный сочный вишневый пирог. Бо не смог сдержать улыбки… он обожал вишневые пироги.

Энни упаковала пирог быстрыми и умелыми движениями. Очевидно, она хорошо знала свою работу.

— Держи, — сказала она, пододвигая к нему коробку. — За мой счет.

— Ты не получишь по шее за то, что раздаешь товар? — спросил Бо.

Энни покачала головой.

— Нет… это не проблема. Он весь твой.

— Что же, тогда ладно. Похоже, я исчерпал все свои аргументы… и поверь, я это ценю. У меня около шести племянников и племянниц, которые оценят это еще сильнее.

Грустная, задумчивая улыбка промелькнула на лице Энни при его словах, но затем быстро исчезла.

— Я рада, — только и ответила она.

«Она одинока».

Гиппогриф Бо вновь заговорил — его тон был странно настойчивым.

«Ты этого не знаешь, — ответил ему Бо… хотя, честно говоря, его слова прозвучали неубедительно даже для него самого. — Возможно, у нее есть своя семья, к которой она скоро вернется».

«Ты ошибаешься. — его гиппогриф вскинул голову. — Я знаю».

Бо покачал головой, изо всех сил стараясь отмахнуться от беспокойства гиппогрифа. Он помог ей, а теперь пришло время отправиться в путь.

— Спасибо сно… — он начал говорить и потянулся через прилавок за вишневым пирогом, в этот момент кончики их пальцев соприкоснулись.

В тот же миг его гиппогриф встал на дыбы, поднял голову, расправил крылья. Казалось, электрический заряд пробежал от пальцев вверх по руке, к груди, и осел вокруг сердца теплым пульсирующем золотым сиянием.

Его гиппогриф издал крик, который отозвался эхом в его душе, пробрав его до костей.

«Моя! Наша! Она наша пара!»

«О», — подумал Бо, как громом пораженный, смотря прямо в ярко-зеленые глаза Энни.

Энни уставилась на свои пальцы.

«Что… что это такое?!»

Она слегка пошевелила ими, но, похоже, они не пострадали от какой-то странной маленькой молнии, которая пронзила их насквозь. Энни ожидала увидеть на подушечках какой-нибудь след, но ничего не было.

«Не глупи, — отругала она себя, поняв, что последние десять секунд пялится на свою руку. — Это всего лишь статическое электричество. Не нужно так драматизировать ситуацию».

Стряхнув странное чувство в груди, Энни подняла глаза и тяжело сглотнула.

Она подумала, что могла бы дать себе небольшую поблажку за пережитое потрясение… сначала появился Скотт и повел себя еще более по-свински, чем обычно (если попытку украсть из кассы вообще можно назвать обычным свинством!), а потом, появился самый красивый мужчина из всех, кого она когда-либо видела — просто ввалился и спас положение, вышвырнув Скотта, даже не вспотев.

Глядя на него из-под полуопущенных ресниц, Энни пришлось признать, что красавчик даже не запыхался. В сексуальном парне было шесть шутов и шесть дюймов роста (183 см). Раньше она не использовала такие эпитеты для описания, но она никогда раньше и не встречала такого парня.

Казалось, все в нем создано специально для того, чтобы ей понравится: худощавое мускулистое телосложение, широкие плечи, квадратная челюсть с легкой щетиной, взъерошенные темные волосы и глубокие темно-карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Он выглядел так, словно вышел из ее самых смелых фантазий.

Энни поняла, что Кристона пыталась сделать, когда указана о конце ее смены и предложила им пообщаться за чашечкой кофе. Но Энни не была уверена, хватит ли у нее сил составит законченное предложение при этом парне. У нее ни за что не хватило бы смелости пригласить его на полноценное свидание.

«Неважно, насколько он горяч, — с тоской подумала она. — Или насколько хорошо справляется со скользкими личностями».

Кроме того, парень, очевидно, хотел попасть домой к семье. Ему не нужны приставания с ее стороны, когда ему нужно лишь печенье.

Она и так слишком долго удерживала его своим импульсивным желанием подарить вишневый пирог, который собиралась взять с собой домой. На самом деле, Энни сделала бы этого… просто выпалила первые пришедшие на ум слова.