Переводчик и редактор: Shottik

Русифицированная обложка: Poison Princess

— Я в сомнении.

Агент Бо Колсон из Патрульного Корпуса Оборотней ждал, пока его босс, Хардвик, прищурено на него смотрел, и изо всех сил старался не выглядеть подозрительным.

Однако, после того как тишина в комнате продлилась дольше десяти секунд, ему стало ясно, что бы ни вызвало сомнения Хардвика, он держал это при себе.

— Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы… развеять сомнения? — спросил Бо, когда тишина доконала его, хотя инстинкты оборотня кричали ему закрыть рот и продолжать молчать.

Хардвик откинулся на спинку стула, сцепив пальцы.

— Обычно мне приходится умолять агентов взять отпуск в рождественское время, — наконец сказал он. — Обычно они доводят себя почти до изнеможения, и тогда я вынужден заставлять их взять отпуск ради их блага и ради блага команды. Выгоревшие агенты выносят неверные суждения и упускают очевидные улики. Они — обуза. Но мне все равно приходится каждый раз уговаривать их взять перекур.

— Только не меня, — радостно сообщил Бо. — Особенно, если это касается рождества. Когда пошел слух, что это время свободно для отпуска, я сразу же вызвался.

«Заткнись, ради всего святого, заткнись!» Его внутренний голос звучал отчаянно, как, на взгляд Бо, было уже поздно… слова вылетели, и ничего нельзя сделать, чтобы вернуть их обратно.

В любом случае, все его друзья знали, как он любил Рождество. Почти весь год он непрерывно работал, выслеживая преступников среди оборотней и привлекая их к ответственности. Разве так ужасно хотеть полторы недели отпуска на Рождество, чтобы навестить свою семью?

В перерывах между работой над своими делами он большую часть времени старался уделять родственникам. И, хотя крайне гордился своими племянницами и племянниками… по последним подсчетам, их было шестеро, и парочка на подходе… испытывал легкий укол сожаления из-за того, как же быстро они растут в его отсутствие. Словно он наблюдал за самыми яркими моментами их жизни и упускал все остальное.

Но его работа не относилась к той категории, которая позволяла проводить много времени с семьей. И именно поэтому дорожил теми несколькими неделями в году, которые мог посвятить близким… особенно на Рождество.

Если из-за этого Хардвик решит, что он бездельник, которому не терпится выскочить за дверь, как только предоставляется такая возможность… ну, он мало что мог с этим поделать. Если его безупречного послужного списка было недостаточно, чтобы убедить Хардвика в его трудолюбии и преданности делу, то Бо готов был заплатить эту цену, чтобы сохранить драгоценное семейное время.

В конце концов, его племянники и племянницы никогда не докучали ему из-за беспорядка на столе или корявого почерка… их волновала только возможность раскачиваться на его плечах и хватать за ноги, пока он шел по лужайке.

Хардвик приподнял бровь, но промолчал. Наконец, он вздохнул.

— Значит, никакого подвоха нет? Ты действительно просто хочешь провести рождественское время со своей семьей?

— Ага, — радостно сказал Бо. — Так и есть. Если в этом заключается проблема, могу поработать сверхурочно, когда вернусь.

Хардвик покачал головой.

— В этом нет необходимости. У меня достаточно людей, чтобы справиться с любой ситуацией, пока ты в отъезде. — он замолчал и прищурился. — Я все еще немного сомневаюсь. С вами никогда не бывает так просто.

— Думаю, я просто покладистый парень, — сказал Бо, широко улыбнувшись. Это действительно было так… именно так в первую очередь его охарактеризовывали, неважно, подразумевали они это как комплимент или жалобу.

Определенно, это иногда вызывало у него недовольство, когда Бо был моложе и работал в паре с вспыльчивыми, амбициозными агентами, желающими сделать себе имя как можно быстрее.

Бо просто не был таким, хотя, как и многие коллеги, считался мифическим оборотнем… наполовину лошадью, наполовину орлом — гиппогрифом. Драконы, грифоны, пегасы, гиппогрифы… все они известны своим бешеным темпераментом и вспыльчивостью, помимо других способностей, которыми отличались их типы оборотней.

Но, возможно, потому что Бо рос средним ребенком в большой семье, был уравновешенным всю жизнь, хотя его гиппогриф иногда доставлял ему неприятности, когда выходил из себя.

Внутри он ощутил, как его гиппогрифф поднял голову и нетерпеливо ею затряс.

«Когда мы увидим нашу семью? Ты сказал, мы скоро их навестим».

Бо сглотнул, делая все возможное, чтобы его успокоить.

«Скоро», — пообещал он.

Сам Бо сожалел о том, что редко навещал семью, но его гиппогриф большую часть времени был откровенно раздражен по этому поводу. Поэтому, почувствовав приближение Рождества, почти не давал ему и минуты покоя.

— Ну, тогда ладно, — сказал Хардвик. Он пододвинул по столку к Бо листок бумаги… подписанное заявление на отпуск.

«Если он уже все подписал, зачем устраивать мне допрос с пристрастием?» — задумался Бо, но в этот раз удержал рот на замке, и он не выпалил первое, что пришло ему в голову.

Возможно, в нем и не горел драконий огонь, но у него была немного дурная привычка ляпнуть что-то лишнее в разговоре.

— Спасибо, босс! — он схватил заявление, прежде чем Хардвик успел задать еще вопросы, и быстро, весело отдал честь, открывая дверь кабинета.

Бо уловил раздраженный вздох Хардвика, когда закрывал дверь за собой, и не смог сдержать легкую усмешку. Босс мог вести себя авторитарно, но под грубоватой внешней маской скрывалась забота о своих агентах, которая стала притчей во языцех.

«Не хотел бы я вывести его из себя когда-нибудь», — подумал Бо, и дрожь пробежала по его позвоночнику при одной мысли об этом.

Проходя по элегантному серебристо-черному офису, он огляделся в поисках кого-нибудь, с кем мог поделиться хорошими новостями. В офисе, как обычно, почти не было действующих агентов, поскольку большинство проводили львиную долю времени на территории.

«Ай».

Бо подавил желание слегка вздохнуть… он был счастлив, и ему нравилось делиться своим счастьем с другими. Или вообще находиться среди людей.

«О, общительный какой», — еще одна характеристика, которую он часто слышал о себе, сразу после слова покладистый.

«Хорошо, значит, что мы сможем побыстрее покинуть это место и навестить нашу семью, — угрюмо проворчал его гиппогриф, выпуская когти и качая головой. — Нам не нужно больше откладывать».

«Наверно, ты прав, — признался Бо. — Тем не менее, часть удовольствия от поездки — прощание с людьми. ты та не считаешь?»

«Нет, не считаю», — ответил гиппогриф, и в этот момент Бо услышал гул голосов, и рое мужчин вышли из офисной кухни с чашками кофе в руках.

Бо мгновенно оживился… он узнал в них своих друзей и агентов — Роуэн Стэнтон, Гэрретт Колев и Деклан Рид… по крайней мере, пока не понял, что они в разгаре спора.

— Послушай, я лишь хочу сказать, что каждый имеет право на свое собственное мнение. Но ты ошибаешься. Очень сильно ошибаешься, — резким тоном сказал Роуэн.

— Я ошибаюсь? — прорычал Гэрретт, гневно сверкнув глазами. — Как ты можешь стоять здесь и говорить такое? На каком основании я не прав?

— Тихо-тихо. — по сравнению с Роуэном и Гэрреттом Деклан говорил более разумно. — Подумайте об этом в другом ключе: вы оба неправы.

— Что? — хором воскликнули Гэрретт и Роуэн, оба были возмущены.

— Что, черт возьми, ты пытаешься этим сказать? — потребовал Роуэн. — Очевидно, я прав, и у меня есть доказательства.

— Не могу поверить, что слышу это. — Гэрретт покачал головой. — Ты сейчас серьезно?

Сглотнув, Бо направился к ним, задаваясь вопросом, что могло стать причиной такого ожесточенного спора. Возможно, он поможет его разрешить.