— Как будто или вместе? — хмыкнула Исса.

— А ты не обидишься? — искоса глянула кентаврида.

— На что? — змея вздохнула и обняла подругу. — Мы же не из-за тебя расстались, ну!

— Мало ли, — свободнее вздохнула та, отвечая на объятия. — Я очень боялась, что ты рассердишься!

— Не выдумывай! На что сердиться? Я только порадуюсь, если у вас всё сложится хорошо! Только я удивлена, как быстро вы сошлись…

— Если честно, мне Яман всегда очень нравился, — потупилась Айнур. — Но это же твой парень был!

Исса на несколько мгновений лишилась дара речи от удивления, а потом пробормотала:

— Вот с чем мне точно повезло в жизни, так это с подругами! Ты что, так активно мне его сватала, потому что он нравился тебе?!

— Ну… Да.

Они ещё некоторое время посидели так вдвоём, обнявшись. Посплетничали о Ямане, похихикали, и от этого отступило чувство неловкости, просочившееся вместе с Айнур в палату. А потом, оставшись в одиночестве, Исса рассеянно думала о том, что отец прав, как всегда: будет у них что-то с Цитрином или нет, а в жизни очень много других замечательных вещей, и у неё есть как минимум две огромных удачи — семья и подруги. А остальное всё — преходяще.

***

Утешения семейной поддержкой и дружеской верностью хватило ненадолго. Умом змея понимала, что ничего плохого не происходит, но волновалась и чувствовала глупую обиду.

Цитрин не пришёл её навестить, ограничился корзиной фруктов. Вроде бы она сама требовала соблюдения приличий, а про них и так болтали, и его появление в лазарете обязательно породило бы новую волну слухов. Но с другой стороны — хотелось. И увидеть его, и объясниться, и понять наконец: тот поцелуй по-прежнему жёг губы лишь потому, что сорван был на пороге смерти, или?..

Но хуже всего, что она до сих пор не могла определиться со своим к нему отношением. Не равнодушие — точно, но что? Вот так выглядит влюблённость, с которой ей прежде не доводилось сталкиваться, или думать об этом человеке заставляет его настойчивое внимание? Она сочувствует его проблемам, заинтригована сложным и сильным характером или сердится из-за всех этих намёков окружающих?

Всё и сразу, и ещё несколько десятков обрывков мыслей и чувств.

Шестицу она провела в лазарете, в седмицу утром — отправилась к себе в комнату, отказавшись от предложенного больничного на неделю. Не так уж сильно она вымоталась, надо начинать полноценно заниматься.

Выходной Исса посвятила тому, чтобы переписать у Ло конспекты и нагнать пропущенное, и это немного отвлекало от мыслей, а вот вечером стало совсем туго. Подруги разбрелись — они проводили выходной с парнями, а к более сознательной, чем бездумное переписывание, учёбе не лежала душа. Потом посыльный принёс одинокую крупную розу насыщенного оранжевого с красной каёмкой цвета, причём сразу с тонкой высокой вазой, и попытки взять себя в руки окончательно пошли прахом.

Понедельник после почти бессонной ночи начался с шока: провинившегося куратора оставили доучивать студентов до конца года. Узнала Исса об этом самым внезапным и исключающим ошибку образом: от Топаза, поймавшего старосту возле столовой.

Глазели на дракона все, и шушукались — тоже, а сам он выглядел осунувшимся, бледным и потерянным, пожалуй, даже больше, чем сама змея в шестицу после пробуждения.

— Привет, рыжая, — слабо и криво улыбнулся он, отчего стал выглядеть ещё более пугающе. — Можно тебя на минуту?

— Вы что-то хотели? — насторожённо спросила девушка, но с преподавателем в сторону отошла. Вряд ли он начнёт убивать её вот прямо сейчас, на глазах изумлённых студентов.

— Понимаю, что это глупо, но я хотел сказать… Я сожалею, что всё так получилось, и рад, что ты жива и почти не пострадала. Я не хотел, чтобы так вышло.

— Я верю, — осторожно кивнула Исса. — А вы теперь?.. — неопределённо повела она рукой, так и не придумав подходящую формулировку.

— Пока здесь останусь, — понял её куратор. — Сказали, надо вас доучить до конца семестра. Менталист вроде заступился, и сам наследник хлопотал… — Гримаса вышла кривой и совсем нерадостной, не похожей на улыбку. — Наказание похуже тюремного срока. Учитывая, что мне всё это время надо ходить к мозгоправу. Хорошо хоть, не к Книжнику лично!

— А потом? — спросила змея. Про врача уточнять не стала. Наверное, Цитрин что-то такое понял...

— На Туманную гряду.

— Больше похоже на поощрение, туда все студенты рвутся, — растерялась Исса.

Злиться на куратора всё ещё толком не получалось, хотя она прекрасно понимала, что их с Цитрином спасло только чудо. Но ведь спасло, да и голову сейчас куда больше занимала сложная личная жизнь, чем какое-то там возмездие. Получалось только жалеть его — потерянного и смятенного.

— Потому что молодые и бестолковые, надолго там никто не задерживается, — хмыкнул Топаз. — Да в общем правильно, дурость надо искупать и исправлять. Вот только как перед тобой извиниться? Не представляю, чем могу заслужить прощение… Экзаменом автоматом? — слабо улыбнулся он.

— Неплохая версия, — поддержала шутку Исса. — Но лучше объясните, из-за чего вы так взъелись на Книжника? И будем считать, что в расчёте, — решила она. Хотя прекрасно понимала, что как раньше уже не будет. Раньше Бант был одним из любимых и самым доверенным преподавателем, а какое доверие теперь!

— А экзаменом не обойдёмся? — Он как будто слегка ожил от этого обмена шпильками. Почти привычного. Жаль, что почти.

— Экзамен я и сама сдам!

— Тоже верно. Там… Глупо получилось, да и рассказывать долго. Тебе на завтрак надо. Иди. Потом ещё поговорим.

«Потом» выдалось скоро, на паре, всё равно Иссе предписали на ближайшую неделю щадящие нагрузки, да и разговор вышел не таким уж долгим. В подробности истории куратор не вдавался, мялся, а когда змея задала закономерный вопрос, что сейчас с той женщиной, — совсем смешался и пробурчал что-то про замужем и детей. То есть знал.

Исса плохо поняла мотив преподавателя, но снова подумала, что отправить его к врачу — очень правильная идея. Кажется, ничего здорового в его решениях не было.

Остальные занятия прошли в тревоге и мыслях о приближающемся факультативе. К кабинету менталиста змея шла как на заклание, перебирая в голове реплики и только глубже впадая в уныние на границе с отчаянием.

Только уже возле самой двери Иссу посетила неожиданная и весьма интересная мысль, с которой она и шагнула в кабинет.

— Добрый день, — улыбнулся Цитрин, обнаружившийся за столом с книгой, и поднялся навстречу студентке.

Рука его всё ещё лежала на перевязи, но общий вид был совсем не таким драматичным и несчастным, как описывали студенты. Даже наоборот, вполне здоровый цвет лица, тёплый взгляд… Сейчас он, даже с переломом, точно выглядел куда лучше, чем неделю назад.

— Добрый, — ответила змея, неуверенно приближаясь.

— Что-то случилось? — озадаченно нахмурился менталист. — У тебя сейчас такое лицо, что мне страшно.

— Вы… Ты ведь ментальный маг, да?

— Сейчас уже не уверен, — растерялся мужчина. — Что случилось-то?

— Я не понимаю, — решившись, созналась она. — Скажи мне, что я чувствую?

— Что? — золотистые брови удивлённо взлетели.

— Скажи мне, что я чувствую. — Исса остановилась вплотную, пристально разглядывая его лицо. — Я… запуталась, — добавила тише.

— Ты хорошо подумала? — уточнил он странно севшим голосом. Взгляд знакомо потяжелел, но Исса встретила его прямо.

— Так не первый раз уже, — кривовато улыбнулась она.

— Тогда была экстренная ситуация, а сейчас…

— А сейчас тем более!

— Ты настолько мне доверяешь?

Исса отвела взгляд и пожала плечами. Доверяла или нет, а вот эти собственные метания ужасно надоели. Хотелось с ними что-то сделать — с ними, с суетными мыслями, с новым колким ощущением в груди и этими перебоями сердечного ритма.

Может, ей тоже надо к врачу и Цитрин тут ни при чём?

Книжник несколько мгновений разглядывал её лицо, потом медленно поднял руку. Не дотронулся.