— Надо же. А меня всё расспрашивал, откуда у меня мог взяться дар! Выходит, сам прекрасно знал? И ничего не сказал ведь! — она раздражённо тряхнула головой.

— Исса, это было больше двадцати лет назад, — улыбнулся Сурт. — Он наверняка уже забыл.

— Ясно. То есть ты на его стороне, и спрашивать совета, как от него избавиться, бесполезно? — змея попыталась улыбнуться, но от этого откровения стало горько и перехватило дыхание.

— Успокойся, Солнышко. — Отец слишком хорошо знал её, да и жизнь с менталисткой приучила к чуткости в достаточной степени, чтобы заметить обиду. Крепко обнял обеими руками, прижал к себе. Мгновение поколебавшись, Исса обмякла, уткнулась лбом в его плечо и зажмурилась. — Не собираюсь я тебя сватать. И рассказал я не для того, чтобы ты чувствовала себя обязанной, в Пустоту такие обязательства! Просто раз уж у тебя появились способности, глупо скрывать причину. А что до Цитрина... Ну хочешь, я попробую с ним поговорить? Если тебе настолько неприятно его внимание, должен же он понять! Может, за годы Книжник изменился, но я не думаю, что настолько.

— А это поможет?

— Не попробуем — не узнаем.

— Не надо, — поколебавшись, всё-таки решила она. — Это как-то по-детски, жаловаться папе.

— Ну ты изначально собиралась пожаловаться, нет? — поддел Сурт.

— Не пожаловаться, а совета спросить, — возразила она. Выпрямилась, немного отстраняясь; отец не стал удерживать. — Такое ощущение, что вся эта ситуация только меня и смущает. И Ямана. С чего он вдруг ревновать вздумал? Никогда за ним такого не водилось. Вот ты маму ревновал?

— Ещё как, — уголками губ улыбнулся он. — И сейчас ревную. А что Яман натворил?

— Да он дракона побить пытался! Правда, Цитрин неожиданно сумел за себя постоять и сломал ему нос… Не смешно, — проворчала она, но губы против воли тоже растянулись в улыбке. — Но да, это выглядело впечатляюще, учитывая разницу в размерах. Хотя я всё равно не понимаю, что на него нашло. Может, ему рассказали какую-нибудь гадость? И он поверил?..

— Твой Яман… — Сурт поморщился и махнул рукой. — Да ну, опять скажешь, что я тебя кому-то сватаю.

— Да говори уж! — попросила она и подбодрила, видя колебания: — Па?

— Ревнуют, когда боятся потерять. Я привык бояться потерять твою мать, и не потому, что не доверяю, а потому, что… Она слишком нежная и хрупкая для этого мира. Поэтому я ревную не только к мужчинам, а вообще — ко всему. От страха. А если раньше кентавр не боялся, а теперь вдруг начал, значит, только сейчас почувствовал угрозу. Появился человек, которому плевать на его мнение и его кулаки и который искренне восхищается тобой. Он в глубине души понимает, что сам так не может, и боится, что ты сравнишь и выберешь. Да ладно, не хмурься! Я сразу считал, что этот Яман тебя не достоин, и этот случай показателен. Согласись, тебе ведь тоже не понравилось его поведение.

— Да уж. — Спорить с этим было сложно. — А поведение Цитрина тебе нравится?

— Солнышко, давай не будем, — устало поморщился он. — Решать всё равно тебе, а ты у меня упрямая и самостоятельная, тут лезть — только вредить. Но всё же один совет дам. Поменьше думай, кто там что скажет, что прилично и правильно, а что нет. Главное, чтобы тебе было хорошо. Я очень горжусь тем, какая ты у меня выросла честная и порядочная, думающая о людях, но о себе тоже не надо забывать. — Он обнял дочь за плечи. — Бывают ситуации, когда обязательно кто-то будет несчастен в итоге. Не бери всё это несчастье себе, люди вокруг тоже способны выдержать несколько неприятных минут. Выберешь кентавра? Хорошо, мы с мамой пожелаем тебе счастья. Выберешь Цитрина? Мы порадуемся за тебя и благословим. А может, ты вообще решишь, что они оба придурки, и через пару лет найдёшь того самого, единственного и неповторимого. У тебя вся жизнь впереди, Солнышко, не надо ломать её просто назло кому-то!

— Последний вариант мне всё больше нравится с каждой минутой, — она со смешком склонила голову отцу на плечо. Прикрыла глаза, ощутила лёгкий поцелуй в макушку, вдохнула слабый лимонно-свежий запах его одеколона — лёгкий, привычный, неизменный, который обожала мама, — и улыбнулась. — Спасибо. Я очень-очень тебя люблю.

— И я тебя люблю, Солнышко. И мама тоже.

— А всё-таки, откуда ты узнал, что у нас тут происходит? — через несколько секунд заговорила Исса, вспомнив, что ещё её смутило во всём происходящем. — Не от Цитрина же!

— Да явился тут эмиссар из надзора, настойчиво просил не лезть в ситуацию и не мешать менталисту. Я, конечно, сразу же полез.

— То есть погоди… Они что, уже собрались нас с драконом скрещивать во имя одарённого потомства? — Исса выпрямилась и ошалело уставилась на отца.

— Они могут собираться что угодно делать, — поморщился он. — Только пойдут в Пустоту со своими планами. Но есть и от них польза, а то как бы ты мне всё это весточками писала? — Сурт усмехнулся.

— А они не могут устроить тебе проблемы по службе? — хмурясь, спросила девушка.

— Они могут только уговаривать, у них нет рычагов воздействия, тем более в нашем случае, — легко отмахнулся отец.

— Почему?

— Ваша мама — менталист. Твои дети, независимо от личности их отца, могут родиться одарёнными, и Крас тоже мог что-то такое унаследовать. Это не та ситуация, где они рискнут давить. Положение Цитрина, конечно, несравнимо выше, всё же к императору вхож, но тут играют роль другие факторы. Гораздо больше вероятность травмировать вмешательством маму, чем Книжника, он намного сильнее, так что не полезут. Но если вдруг попытаются — смело шли их в Пустоту. Ну да ты у нас боевая, справишься. Рассказывай, как учёба?

Больше тему менталиста они не поднимали, нашлось что обсудить и без него.

Последнюю пару Исса прогуляла, общаясь с отцом, поэтому сразу после предпочла, как настоящая отличница, наверстать упущенное: переписать у Ло конспект и «обиходить» лекцию по философии, чтобы не было стыдно потом предъявить вредному преподавателю. Тишина в комнате очень этому способствовала, подруги где-то пропадали по своим делам. Наверное, Веля с Морознем, а Айнур — в какой-то весёлой компании. Она проявляла куда меньше старания в учёбе и в начале семестра предпочитала гулять и развлекаться, уделяя занятиям минимум внимания.

Исса не ждала их обеих раньше позднего вечера. Закончив с конспектом, села почитать и почти уже собралась идти на ужин, когда неожиданно рано вернулась кентаврида. Принесла новые мелкие сплетни — малоинтересные, но змея всё равно порадовалась. Мир вокруг продолжает жить, а не замер в ожидании, наблюдая за Иссой.

Стоило помнить об этом постоянно, а не мучиться эгоцентрическими глупыми фантазиями.

— Исса, а ты очень сердишься на Ямана? — всё же не вытерпела Айнур через некоторое время.

— Не знаю, — змея не стала отмалчиваться и уходить от ответа. — С одной стороны — вроде бы не должна, он же из-за меня разволновался. А с другой — повёл себя как придурок, и вообще-то стоило сначала со мной встретиться, прежде чем делать выводы. Не говоря о том, что это низко и подло — нападать на человека, который заведомо слабее тебя. Цитрин себя гораздо лучше повёл в этой ситуации, а ведь он преподаватель и мог воспользоваться этим…

— Яман раскаивается, — осторожно сказала Айнур.

— С чего ты взяла?

— Честно говоря, он ко мне подходил и расспрашивал, — легко сдала она парня. — По-моему, он понял, что вытоптал посевы.

— Прогресс, — фыркнула Исса. — Интересно, когда он догадается сказать это мне, а не искать обходные пути. Просил повлиять?

— В общем да, — вздохнула она. — Но ты не думай, я сразу сказала, что ничего такого делать не буду, пусть и не думает. Но я бы простила. Всё-таки если так ревнует — значит, любит.

— Себя, — непримиримо возразила Исса. — Потому что, когда любят, стараются не обидеть и не подставить любимого, а не вот так.

— Я очень надеюсь, что вы помиритесь, — вздохнула Айнур. — Вы такая красивая пара!