— Барон, что вы?.. — гневно начал князь. Но его тут же заглушили одобрительные возгласы. И первым сказал свое слово именно тот самый военный.

— Да! Я, отставной генерал русской армии, подтверждаю! Этот парень сегодня дрался как никто другой!

А следом подтверждать слова генерала стал один боец зв другим. В конце концов, когда несколько десятков человек уже сказали свое слово, к нам приблизился старик Меньшиков. Вновь в своем черном кресле.

— Я тоже скажу свое слово, господа. — негромко произнес он. Сегодня Владислав словно постарел еще на десяток лет. Даже Мария глянула на него с тревогой. — Этот мальчишка… он настоящий герой. Именно благодаря ему мы одолели тварь, делавшую сильнее всех остальных противников. Именно он и его друзья, рискуя жизнями, бились с четырехрукими мертвецами на их летающих лодках. И, если его посмеют в чем-то обвинить, я встану на его защиту.

— Благодарю вас, Ваше Сиятельство. — чуть кивнул я старику, глядя на сжавшего челюсти Шувалова. — Но я спрошу еще. Видел ли сегодня кто-нибудь, как я действовал бы на благо нашего общего врага? Как я поддавался в бою? Как я атаковал и убивал наших людей?

Тут уже все синхронно замотали головами. Послышались отрицательные возгласы.

— И последний вопрос, благородные господа. Видел ли кто-нибудь, чтобы вот этот человек… — указал я кивком на князя Шувалова. — Сражался здесь вместе с нами, или спас хоть чью-нибудь жизнь среди случившейся бойни⁈

Князь аж опешил. Застыв на пару секунд с приоткрытым ртом, оглядев стоящих в гробовой тишине бойцов, он вдруг резко подался вперед и, похоже, уже не боясь испачкаться, воскликнул:

— Да как вы… Вы!.. Я!.. Я спешил как мог! У меня есть и свои дела! Я предпочитаю не тратить свое время на развлечения для толпы!

Он, очевидно, имел ввиду выпускной турнир. Но здесь, сейчас, посреди груд серой пыли, усеянных изуродованными телами людей и чудовищ, это прозвучало приговором. Приговором самому Шувалову.

— Пойдёмте-ка отсюда, ребятки. — совершенно убийственным тоном медленно проговорил генерал. — Не будем тратить время таких занятых людей на наши мелкие неурядицы. Ваше Благородие… — уже совсем иным тоном обратился он ко мне, поклонившись. — Не составите нам компанию? Нам бы завалы разгрести, да поискать выживших. Кому-то повезло еще, быть может.

— И то верно! — звонко и зло добавила какая-то девушка, баюкающая окровавленную руку, обмотанную каким-то тряпьем. — Людишки тут мелкие, конечно, недостойные времени господ Шуваловых. Но всё ж наши. Российские подданные.

На неосторожного князя было жалко смотреть… Было бы, кому-нибудь, возможно. Я без всякой жалости прошел мимо него, приблизившись к пострадавшей девушке.

— Я помогу, разумеется. Мы все поможем. Но для начала, леди, не могли бы вы показать мне свою руку?

Слегка покраснев, девушка лет двадцати… кстати, в таком же черном мундире, как на гвардейцах, но без погон, протянула мне израненную кисть, разматывая тряпье. При этом она закусила губу, скривившись от боли.

Кость жестко проломлена, обычная медицина тут вряд ли поможет. Похоже, ей пришлось принять на блок удар кого-то из Всадников Праха.

— Пойдёмте со мной, леди. — бросил я взгляд в сторону Миты, свернувшейся кольцом на песке и подозрительно оглядывающей все вокруг пятью парами глаз. Рана на ее боку, откуда, видимо, и натекла кровь, уже затягивалась. Но самой крови всё ещё оставалось достаточно — а свои целебные свойства она теряет не сразу.

— Не бойтесь, это создание вас не обидит. — улыбнулся я, глядя на откровенный страх в глазах русоволосой девушки. — Даю вам слово дворянина.

Наконец, она решилась. Пройдя мимо шепчущегося о чем-то с сыном Шувалова, я подвёл девушку к луже дымящейся крови и предложил просто опустить туда руку.

— Кровь всех великих гидр обладает свойством исцелять раны. — мягко сказал я. — Так ведь, Мита?

Одна из голов пятнадцатиметрового чудовища опустилась к нам. Девушка испуганно ойкнула, но, услышав явно добродушное утробное ворчание гидры, слегка расслабилась. И даже рискнула прикоснуться здоровой ладонью к ее носу.

Все смотрели на это затаив дыхание. Десяток «черных мундиров» даже вскинул ладони, готовясь в любой момент атаковать «чудовище». Но Мита просто аккуратно потерлась о ладонь девушки шершавым холодным носом, а затем осторожно отползла чуть в сторону, давая ей возможность опустить руку в кровь.

— Ай!.. Больно!.. — растерянно прошептала пострадавшая, когда рука резко погрузилась в лиловую жидкость и задымилась. Но тут же начавшие срастаться кости и свежая розовая кожа, выступившая на краю раны, заставили ее потерпеть.

И, всего полминуты спустя, когда она подняла вверх полностью здоровую и слушающуюся ее руку, все пораженно ахнули. А другие раненные тут же сделали несмелый шаг вперед.

— Кровь еще какое-то время будет сохранять целебные свойства. — громко произнес я. — Каждый из вас может ей воспользоваться. Мита не станет трогать никого, кто не попытается напасть первым. Но я крайне не рекомендую пытаться.

И, уже обращаясь к старому генералу, добавил:

— А мы с моими людьми действительно присоединимся к поискам выживших. Это дело, более достойное, чем заставлять благородных господ тратить на нас своё время.

Шуваловы, усердно делавшие вид, что никого вокруг нет и ничего их не касается, разом бросили на меня полные жажды убийства взгляды. Но сейчас сила и правда явно не на их стороне. И, презрительно хмыкнув, князь просто взлетел и отправился… куда-то. Скорее всего, просто подальше от нас. За ним последовал и Василий.

А вот другой его сын — тот, которого я спас совсем недавно, который скромно стоял в стороне от князя, чем-то и дело вызывал его обжигающие взгляды, тихо подошел ко мне.

— Простите моего отца, Ваше Благородие. — сказал он, делая легкий поклон. — Я не могу говорить за весь род, я не глава. Но лично я должен вам свою жизнь. И честь не позволит мне пренебречь долгом.

С этими словами он одним прыжком оторвался от земли и устремился вслед за сородичами. Проводив его взглядом, я махнул рукой соратником, и мы отправились на помощь поисковым группам.

Благородные мы, или нет, но выбрасывать жизни людей, которых я могу спасти, не в моих правилах.

СПРАВА… ПОД ВОН ТОЙ ГОРОЙ… ЧЕТВЕРО…

В голове вновь словно ударил колокол. Но теперь я куда спокойней отнесся к мысленным сигналам Миты. Глубинные Гидры — жители подземных джунглей Ургала, что-что, а нюх у них развит просто невероятно.

И, тут же отправившись в то место, картину которого Мита передала в мою голову, мы действительно нашли там двух покалеченных мужчин и женщину с ребенком.

Похоже, их завалило обломками трибуны, и это уберегло от удушения песком. Но малыш все равно оказался в крайне тяжелом состоянии, так что я молча взял его — и отнес к лиловой кровавой луже, к которой уже выстроилась очередь.

Но лечил я его в основном сам, своей силой, лишь капая иногда кровью. Погружение в эту лужу просто убьет столь хрупкое создание.

Взаимодействие с магической субстанцией в любом случае не пройдет для нее даром. Но я усердно старался сделать так, чтоб кровь гидры органично усвоилась новорожденным телом. Влилась в ее вены и артерии, соединившись с собственной. Если все пройдет удачно, ребенок вырастет невероятно здоровым, устойчивым ко многим болезням. А, быть может, это положительно повлияет и на развитие Источника.

Мне не трудно, да и практика в тонком целительстве не помешает, а человеку будет в жизни польза.

Когда я уже почти закончил лечение, малыш очнулся и начал негромко плакать, размахивая крохотными ручками. Это оказалась девочка, совсем еще маленькая и беззащитная. Завершив работу, я аккуратно поднес ее к приходящей в себя женщине.

Ее и без того небогатая одежда вся истрепалась.

— Доченька! — воскликнула она, увидев ребенка на моих руках. — Милая, родная!!!

Она тут же бросилась ко мне, споткнулась в горе песка и чуть не упала, но все-таки прижалась к крохотной девочке, заливая мой изорванный костюм слезами счастья.