— Стой там где стоишь, девочка… — тихий, но полный злости шёпот пригвоздил меня к полу.

Я торопливо опустила руки. Не хочет признания ну и не надо. Зазнайка!

Мужчина взял себя в руки и даже улыбнулся краешком рта.

— Как-то невежливо держать гостью в прихожей. Проходи. Думаю, тебе не помешает кофе и яичница. А то твой уровень гемоглобина падает…

Я расширила глаза от восхищения. Все же это по праву талантливейший врач! Вот и по цвету кожи определил, что я голодная.

— А вы ведь из династии врачей, верно? Мне как-то попала статья в руки, где вы рассказываете про своего отца и деда. Они тоже были хорошими врачами и создали базу для того, чтобы вы открыли столько хороших препаратов.

Я не удержалась от дифирамбов в адрес этого странного мужчины. Но тот не обратил внимания на мои слова. Развернулся и пошёл вглубь дома. Я двинулась за ним, съедаемая любопытством.

Кухня у господина Аверина была большая и современная. Куда не глянь всюду бытовая техника. Я примостилась на краешек стула. Мужчина же скинул жилет на соседний со мной стул. Помыл руки и принялся искать продукты в холодильнике, размером с банковский сейф. Я не удержалась. Заглянула мужчине за плечо. Стало любопытно, что ест один из самых богатых людей в нашей стране.

— Девочка, твоё любопытство доведёт тебя до беды. Разве в детстве тебе не учили проявлять осторожность с такими как я?

Я села обратно на стул.

— С такими как вы? Большими и сильными мужчинами? Простите, но бабушка ничего не говорила насчёт того, чтобы не заглядывать в мужские холодильники. Я бы запомнила.

Господин Аверин взглянул на меня из-за плеча. В его взгляде мелькнуло подозрение. А я быстро вошла в роль хорошей девочки. Скрестила руки на столе и мило улыбнулась. Почему-то, моя улыбка вызвала у мужчины судорогу на лице. Он приложил холодный пакет с молоком к щеке и процедил.

— Хватит. Просто сиди.

Я вздохнула. Не блистать мне, как бабушке, на подмостках театра.

— Ой! А давайте лучше я что-нибудь приготовлю! Обычную яичницу не хочется. У меня знаете что есть? — я заговорщицки похлопала по своей сумке. — Кулинарная книга моей бабушки. Там наверняка найдётся интересный рецепт для вкусного и легкого ужина.

Яйцо в руках господина Аверина лопнуло. Мужчина нехотя разжал руку и глянул на рубашку, по которой растекся желток. Я прикусила губу. Что-то происходило, но я не понимала, что именно.

— Думаю, мы обойдёмся без ужина… И сразу перейдём к делу.

Мужчина рванул рубашку. Пуговицы были проигнорированы. Я встала со стула и зашла за большой стол, чтобы между нами была преграда. Мужчина это заметил и ухмыльнулся.

— Ты очень неосторожна ни в делах ни в словах. Думаю, тебя стоит наказать. Ещё никто не смел дразнить меня.

Я в ужасе сглотнула. Выставила руки в попытке защититься.

— Я не думала вас дразнить! Простите! Даже не знаю, что именно вас так рассердило!

Мужчина повёл широкими плечами. Мужская кожа была приятного золотистого цвета, будто господин Аверин только вернулся с моря. Я хотела отвести глаза, но не смогла ни от рельефных мышц, ни от рисунков на коже. Татуировки будто змеились по коже, мерцали и, казалось вот-вот оживут. Мой восхищенный взгляд мужчину почему-то рассердил.

— Хватит! Ты совсем блаженная? Где твои инстинкты самосохранения? Неужели не понимаешь, что я все чувствую?

Я потрясла головой. Да что он говорит? Слова по отдельности я понимаю. А вот когда они в предложении собраны, то смысл их теряется. Что он чувствует? Что я должна прекратить?

— Послушайте, давайте начнём все сначала? Мы с вами как-то неправильно начали знакомство. Я вас заложила господину Новикову, а вы в ответ меня похитили. Думаю, будет лучше если мы забудем все неприятности и познакомимся заново. — я старалась говорить ровным голосом, чтобы не вызвать у мужчины нового приступа агрессии. Было видно, что он себя и так едва держит в руках. — Для начала позвольте представиться. Меня зовут Офелия Романовна. Только её смейтесь, пожалуйста. Но домашние и друзья зовут меня Леей. Только прошу не надо называть меня Вафлей. Я обижусь. Так вот. Мне двадцать восемь лет. Ну да… В свободное от работы время помогаю в хосписе. Я была замужем. Сейчас в разводе. Детей нет. Вот собственно и вся моя история.

Мужчина разглядывал меня с любопытством. Склонил голову к плечу и не сводил с меня своих темных глаз.

— Ты забыла упомянуть собачий питомник, где ты работаешь в выходные.

Я нервно сглотнула и вцепилась в свою сумочку.

— Откуда вы знаете?

Господин Аверин прошелся по кухне. Под его ботинками скрипнула яичная скорлупа. Звук был крайне неприятный.

— Ты пахнешь мокрой псиной. Но недостаточно сильно. Значит была там недавно и недолго. Так что, это не место работы. Значит просто посещала.

Я ужаснулась. Неужели я так плохо моюсь?

— Нет, моешься хорошо. Даже слишком. У тебя шампунь с орехом макадаме, цитрусовый гель для душа и ежедневная прокладка с ромашкой.

Я покраснела до самых кончиков ушей. Если сейчас мои щеки не лопнут, то это будет весьма странно.

— Вы, конечно, хороший врач, но я не ваша пациентка. Такие интимные подробности, простите, рассказывать неприлично!

Мужчина на удивление повеселел. Ухмыльнулся и уселся на стул. Глянул на меня с прищуром.

— А ты закройся от меня и я не смогу ничего узнать о тебе.

Я быстро оглядела свое помятое голубенькое платье. Одернула курточку. Ну как он узнал о прокладке? Глупость какая-то!

— Закрыться? Я вроде одета подобающе. Что мне закрыть?

Мужчина склонил голову на бок. Сейчас он смотрел на меня с интересом.

— Разум. Когда я сказал тебе про собачий питомник, ты стала вспоминать, хорошо ли вымылась. Вспомнила свой шампунь. Свой гель для душа. А потом и коробочку с прокладками. Я ничего не придумывал. Ты сама мне все рассказала.

Я робко сделала шажок к двери. Боже! Теперь понятно, почему так мало информации о господине Аверине. Его держат подальше от людей. Сумасшедший!

Этот ненормальный хохотнул. В глазах его загорелся огонёк предвкушения.

— Лия, Лия, какая же ты глупенькая, маленькая девочка. Только такие девочки могут себе позволить так думать о таких, как я. И знаешь, чем это заканчивается? — в мужском голосе было столько сарказма, что я невольно попятилась.

А мужчина на стуле расхохотался.

— Куда ты собралась? Выйти ты сможешь, только если я разрешу.

Я редко испытывала такой панический ужас как сейчас. Сердце подпрыгнуло в груди. Кровь в висках застучала. Горло пересохло. В голове билась одна мысль «Бежать»! Видимо, все мои эмоции были написаны на лице, потому как мужчина хищно улыбнулся, глядя на то, как я отступила к выходу.

Казалось, время застыло. Я была готова рвануть к дверям. Но медлила. Что-то мне подсказывало «Ещё не время. Нужно подождать…» Мужчина тоже медлил. Он весь подобрался. Было ощущение, что он готовится к прыжку в мою сторону. Но пока я не дала ему повода сорваться с места.

Я задержала дыхание. Вот-вот должно было что-то произойти. И это что-то станет моим спасением. Пять… Четыре… Три… Два… Один…

— Ах! Кто такой безобразник и балуется с едой?!

От двери в кухню раздался громкий женский вопль. Он то и запустил в движение пружину внутри меня.

Я резко обернулась. В дверях стояла высокая крупная женщина преклонных лет. Её седые волосы были тщательно уложены. В руках женщина держала несколько пакетов с едой. Я сама не поняла, что сделала дальше.

Кинулась к женщине, схватила её за один из пакетов. Тот выпал из женских рук. Тут же послышался звук бьющейся бутылки. На полу образовалась лужа красного вина. Второй пакет выпал сам, когда женщина пыталась сохранить равновесие. На пол посыпались и другие продукты. Громче всего об пол бились куриные яйца. Я резко нырнула женщине под руку, уже слыша как ножки стула прочертили по кухонной плитке. Ага! Значит этот ненормальный кинулся за мной. Я развернулась и толкнула грузную женщину вперёд. Та поскользнулась на разбитых яйцах, затем вступила в лужу, заорала и стала заваливаться вперёд. Проход из кухни был перегорожен. Женщина голосила как Иерихонская труба. А я уже неслась по коридору к входной двери. Мгновение и двери распахнулись.