— Лекс, прости, конечно, я знаю твою привязанность к различного рода нечисти, но я бы не хотел, чтобы эта кровососка сидела у меня за спиной. Уверен, что ей можно доверять?

Я услышала, как Тати в углу тихо вздохнула. Стало обидно за женщину. Хорошо, что господин Аверин не дал её в обиду.

— Тати знает меня с рождения. Да, у нас долгая история. Она привязана ко мне. Можешь не бояться, Демиан, её жажда под контролем. Если Тати избегает крупной кровопотери, то её инстинкты дремлют.

Я напряглась. Сказала ли домработница своему хозяину о том, что порезалась? И о том, что потеряла много крови? Вероятно, что нет. Тогда этому узколицему Демиану есть чего опасаться…

За столом продолжили обсуждать стратегию защиты и нападения. Я потерялась от обилия информации. Имена и фамилии, кто чем занимается, я уже просто перестала что-либо воспринимать. Разговор о моей бабушке был окончен. Лишь Юдж вскользь упомянул её.

— Лекс, кто ухаживал за старушкой? Надо опросить соседей. Может, она, по доброте душевной, завещала книгу тому, кто ухаживал за ней?

Демиан хмыкнул.

— Не смеши меня, Юдж. Чтобы ведьма отдала свой Гримуар просто за то, что ей подали стакан воды перед смертью? Нет. Тот человек был ей близок. Пусть прямых родственников у неё не было. Но ведь она могла пестовать какую-то молодую ведьму, передавая ей свой опыт и знания.

Я слушала внимательно, напряжённо. Теперь разговор принимал опасный поворот. Так они договорятся и начнут искать меня! Ведь любой из нашего подъезда укажет, что я была её внучкой. Или не была. Я уже сама запуталась! Не могла же бабушка мне врать? Она воспитывала меня с пеленок. Но если Аверин говорит, что бабушка не имела детей, то кто тогда мои родители, погибшие в автокатастрофе?

Голова пошла кругом. Информации было столько, что почувствовала приближение мигрени. Если я просижу тут ещё немного, то просто свалюсь на пол. Тогда уж эта пятёрка меня точно заметит. Что они со мной сделают? Подвергнут допросу? Бррр… Надо собираться домой. Жаль, ворота на ночь запирают. Перелезть через них мне не удастся.

Я стала потихоньку отползать обратно к лестнице. В столовой разговор перешёл на обсуждение нападения на одну из лабораторий Аверина. А мне уже было достаточно информации. Потому я доползла до первой ступеньки и незаметно пробралась в комнату. Когда замок щёлкнул, я испытала облегчение. Хлипкая защита. Если эти пятеро мужчин решат поговорить со мной прямо сейчас, никакой замок их не удержит.

Я прилегла на кровать. В голове все ещё слышались обрывки разговоров. Придётся напрячь и разобраться с тем, как выключить это радио. Минут двадцать представляла себе, как выкручиваю звук в голове на минимум. И все же удалось! Голоса в голове пропали. Я облегчённо вздохнула. Главное, чтобы они ночью неожиданно не включились. Иначе поеду отсюда прямиком в психиатрическое отделение нашей больницы.

Только я выдохнула и убедила саму себя отдохнуть, как в окно постучали.

И вроде бы ничего страшного. Но комната моя была на втором этаже…

К окну я пробиралась ползком. Плотные шторы наверняка скрывали мой силуэт на фоне окна. Но рисковать я не осмелилась. На четвереньках доползла. Приподняла край шторы. Никого. Подумала уже, что мне причудилось. Но тут же раздался новый стук. Оказалось, камень. Небольшой, беленький. Явно с подъездной дорожки у дома господина Аверина.

Я высунулась в окно. На улице стояла кромешная тьма. Фонари не светили. Всё, что можно было разглядеть в свете лампы, горящей на первом этаже, это небольшую часть газона у дома. Остальная территория тонула во тьме.

Я напрягла глаза. Показалось, что тьма у забора была чуть плотнее. Она шелохнулась. Отделилась от стены и шагнула вперёд, в круг света, падающего из окна. Я испуганно вскрикнула, но тут же зажала рот руками. Тень метнулась так быстро, что моим первым порывом было захлопнуть створку и бежать прочь.

Но меня что-то остановило от бегства в самую последнюю минуту. Возможно, то, что фигура мне показалась знакомой.

— Антон?

Я остереглась кричать. Мало ли… Вдруг господин Аверин или кто-то из его друзей решил выйти на улицу подышать свежим воздухом? Вряд ли их обрадует проникновение оборотня на территорию особняка.

— Феечка, это я! Ты меня слышишь? Парень подошёл к стене дома и стоял теперь, задрав голову вверх и рассматривая меня из темноты.

Я махнула рукой парню. Почему-то сердце радостно забилось. Будто увидела не бывшего мужа-предателя, а хорошего знакомого. В этом доме, полном странных личностей, было до жути неуютно. Я уже раз сто пожалела, что согласилась на предложение Аверина. Чувствую себя мышкой, попавшей в западню. А большой и страшный кот готов меня сцапать. Потому появление просвета в кромешной тьме отчаяния стало для меня руководством к действию.

Я постаралась открыть окно. Но оно было закрыто наглухо. Господин Аверин позаботился, чтобы мышка не ускользнула.

— Антон, тут только форточка открывается! Я не могу выйти!

Мужчина выругался. Даже мне было слышно.

— Тише ты! Они услышат!

Антон осмотрел стену. Ни плюща, ни водосточной трубы. Господин Аверин предусмотрительный.

— Прости, волосы сбросить не могу, как Рапунцель. Потому говори, чего хотел, и беги отсюда. Я не хочу, чтобы тебя поймали.

Антон недовольно фыркнул.

— Знаешь, сколько я тебя искал?

Я бы умилилась такой преданности, если бы не одно «но»…

— Бедный мальчик! Все лапы стёр? Как нашёл-то? По запаху?

Антон буркнул что-то неразборчивое. Явно что-то нелестное.

— Да, запах крови вёл. А еще… Этот хлыщ твои вещи с квартиры вывез. Так… Отойди от окна. Лучше вообще не смотри.

Пффф… После этих слов я припала к оконному стеклу и стала глазеть, будто под окном цирк с конями.

Антон, пригибаясь и оглядываясь, отбежал от стены дома. Встал у забора. Темнота на участке мешала его рассмотреть. Но кое-что я все же видела.

Антон расстёгнул рубашку.

— Дурак. Что задумал? Спать улечься в прихожей на коврике господина Аверина?

Я испытала беспокойство. Что-то происходило. Что именно, пока было не понятно.

А когда стало понятно, уже было поздно. Я шарахнулась в сторону от окна, убеждая себя, что всё неправда! В том месте, где только что стоял Антон, на землю опустился большой волк. Мама!

Я зажала кулак зубами, стараясь сдержать крик ужаса. Одно дело, когда тебе говорят: «Твой муж — настоящий самец!» И совсем другое дело, когда этот самец задирает заднюю лапу, чтобы почесать за ушком.

Крик я все же не сдержала. Потому как на карниз прыгнуло большое и лохматое чудовище. Человеку прыгнуть на второй этаж не представлялось возможным. А вот оборотень справился с этим в два счета!

Я с ужасом смотрела сквозь оконное стекло на то, как оборотень своим когтем чиркнул по стеклу. Не знаю, что именно удержало окно от того, чтобы не распахнуться. Но острый коготь распорол защиту. Окно открылось.

Лохматая туша ввалилась в комнату. Места сразу стало меньше. Я бы зажмурилась от страха, но меня будто парализовало от смеси ужаса и любопытства.

— Отвернись… — буркнула волчья морда, посмотревшая на меня с осуждением.

— Очень интересно, почему это я должна отворачиваться?

— Да ты отворачивалась, даже когда я в постель ложился. Открывала глаза, только когда светвыключиал и одеялом до подбородка укрывался. — фыркнула морда.

Я подумала и отвернулась. Может, мне достался крайне стеснительный оборотень? Вдруг его тонкая душевная организация не выдерживает того, что на него пялятся во время оборота?

— Ладно. Можешь поворачиваться.

Я глянула через плечо. На ковре возле кровати стоял Антон. Ни намёка на шерсть. Парень был в брюках, но без ботинок и рубашки.

— Слушай, а что за фирма, шьющая такие замечательные брюки? Знаешь, я бы тоже такие хотела. Ничего им не страшно!

Антон недовольно зыркнул в мою сторону. А потом нагло завалился на мою постель. Заложил руки за голову и заулыбался.