«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!»…

Клетки стремительно пустели, а мой резерв энергии с такой же скоростью пополнялся. Демон же был просто не в себе. Под горячую руку попалась парочка его прислужников. Одному он разбил кулаком череп. Только ошметки брызнули во все стороны! Второму порвал ударом ладони горло, после чего облизал измазанные в крови пальцы.

Пришедшие в себя люди в клетках, которых осталось едва ли пятая часть, решились на прорыв в какой-то момент, но ничего у них не вышло. Слишком маленькая была дверца, а несчастные не до конца восстановились после жесткого путешествия. Сектанты дали возможность двум из них выбраться наружу, после чего без особых трудностей закрыли дверь. Одного из парочки тут же закинули на жертвенник.

«Вы поглотили 100 Ци!».

Демон больше не злился. Смирился, что ли, с потерей ци? А может, нашёл для себя причину отчего так происходит. Меркурий не в той плоскости, или рога натёр не тем воском.

Шучу, да. А что мне остаётся делать в такой ситуации? У меня сейчас волосы дыбом стоят по всему телу. Готов поспорить, что в моей причёске появились новые седые волосы.

Когда на жертвенник положили второго из участников неудавшегося рывка, то на сцене появились новые действующие лица. Штук десять уродливых обезьян напали из темноты на сектантов. Возможно, их привлек свет факелов или запах свежепролитой крови. Твари оказались на диво проворными, сильными и крепкими. Я видел, как одна получила в живот арбалетный болт, но вместо того чтобы упасть или убежать, да хоть замедлиться, она с ещё большей яростью бросилась в бой.

Волей-неволей пришлось самому демону подключаться. Но даже для него обезьяны оказались неудобными противниками. Слишком быстрыми. А ещё звери словно чувствовали, куда демон будет бить. С его рук слетали чёрные и при этом светящиеся изнутри багровыми искрами ленты. Если они встречались с живой плотью, то та вспыхивала нереально алым ярким пламенем. Словно загорался комочек ваты. смоченный в какой-то ядрёной горючей химии. Стоит сказать, что тварь практически не разбирала, где свои, а где чужие. Била по дерущимся без каких-либо видимых сомнений. Людей пострадало больше, чем зверей. Странно, что сектанты при таком к себе отношении вообще служат, а не разбежались. Или их связывает пресловутая подчиняющая клятва крови, которую так любят вставлять в книги земные писатели-фантасты?

Драка невольно меня затянула. Я даже несколько раз переползал от трещины к трещине, чтобы не упустить ничего. Выбираться наружу опасался, но страхи были до определённого момента. Пока не увидел, как забытый всеми пленник на жертвеннике не выдернул кольцо с длинным штырём из плиты. Скорее всего, он проржавел настолько, что рыхлая ржавчина перестала намертво держать камень и металл вместе. А мужчина превзошёл свои возможности в желании спасти свою жизнь.

Охранявший его сектант, увидев это, бросился к пленнику, замахиваясь кулаком. Но был сражён тяжёлым кольцом со штырём, которое так и осталось привязным к руке. Затем пленный освободил вторую руку, скинул лишнюю тяжесть с первой. Благо, что ремешки развязывались буквально одним движением.

Оказавшись на свободе, мужчина не бросился в темноту. Вместо этого он присел над оглушённым или мёртвым сектантом, поочередно стянул с него сапоги, надел их, на плечи накинул накидку и только после этого рванул во все лопатки прочь… а я за ним, вытолкнув из баррикады несколько камней, ужом выползая из-под плиты.

Занятые стычкой с обезьянами сектанты и их предводитель не заметили нас. Первые метров двести я ждал удара в спину или стрелы из арбалета, или демоническое заклинание. Но секунды проходили, сменились минутами, а я всё ещё бежал, был жив и здоров.

Не заметил, как догнал пленника. Это не особенно и сложно-то было. Мужчина явно потратил почти все силы на освобождение и первый рывок. И сейчас стремительно замедлялся. Он даже не сразу заметил меня, хотя я буквально ему на пятки наступал уже минут пять как.

Но когда увидел, то резко остановился, повернулся ко мне и выставил впереди руку с зажатым в ней кривым ножом.

— Свои, свои, — торопливо произнёс я и короткими рубленными фразами описал ситуацию. — Я не с тем уродом. Сам по себе. Случайно наткнулся на ваш караван. Пришлось затаиться, чтобы тоже не попасть на тот камень под нож. Увидел, что за тобой никто не гонится и решил составить компанию.

Мужчина промолчал. Сверлил меня взглядом и тяжело дышал, всё также направляя на меня нож.

— Как знаешь. Удачи, — произнёс я, обошёл его стороной и вновь перешёл на бег.

— Стой! Подожди, — за спиной раздался почти неразличимый голос беглеца. — Я с тобой!

Подождав, когда он доберётся до меня, я уравнял нашу с ним скорость. Хотя по правде говоря, сейчас мужчина не столько бежал, сколько быстро шёл, иногда переходя на трусцу.

Часа через два мы остановились. Забрались на вершину холма, попавшегося на пути, и затаились в густых зарослях кустарника, густого и колючего, как шиповник.

— Спасибо, — где-то через четверть часа мне спутник.

— За что? — слегка удивился я.

— Просто спасибо. Вдвоём как-то увереннее было бежать.

— Ясно. Пожалуйста тогда, — ответил я, а после короткой паузы поинтересовался. — Есть хочешь?

— Лучше попить. Есть у тебя?

Я молча протянул ему мех с водой.

— Благодарю, — он торопливо выхлебал больше литра и вернул почти пустую ёмкость. — Охотник?

— Просто путешественник, — уклончиво сказал я.

— Далеко путешествуешь? Один?

— Сейчас один. Несколько дней назад мой отряд наткнулся на водного элементаля со свитой из духов. Кто-то погиб, остальные разбежались и потерялись, — приоткрыл я ему правду. — Потом попали в засаду на мосту. В итоге я остался один. А иду в Шанкар-Шив. Знаешь, где это?

Он кивнул и сказал:

— Знаю. Нам будет по пути. А ты, выходит, не бывал в городе?

— Это не важно. Буду благодарен, если проводишь или расскажешь дорогу.

— Сказал же — по пути. Я Бро́хшам, — сменил он тему, мгновенно поняв, что дальше я откровенничать не собираюсь.

— Сан.

— Сан, я сейчас усну, — предупредил он. — Все силы ушли на побег.

— Я покараулю, отдыхай. Только скажи, как далеко до города?

— Через два дня ты увидишь его стены, — уже засыпая проговорил он и отключился.

Спал он буквально мёртвым сном. Не реагировал ни на что. Несколько раз поблизости от нашего холма раздавались неприятные и пугающие звуки, которые заставляли вздрагивать и готовить оружие с техниками. А вот Брохшам даже с бока на бок не повернулся.

И лишь перед самым рассветом, когда я прошёлся, чтобы размяться, и наступил на сухую ветку, он едва заметно вздрогнул. И всё. Но стало ясно, что мой новый знакомый уже не спит.

— Брохшам, всё в порядке. Это я тут брожу, патрулирую, — негромко сказал ему я.

— Сан? — с сонной хрипотцой прошептал недавний пленник сектантов.

— Он самый. Раз встал, то давай быстро позавтракаем и двинемся в путь.

Из сумки, предусмотрительно вытащенной из амулета, что тем не светить, я выложил сыр, вяленое мясо, немного сухофруктов с орехами, три сухаря и флягу с водой.

Особой веры у меня к новому знакомому не было. Да и у него ко мне тоже, судя по ряду признаков. При этом оба понимали, что вдвоём безопаснее. Спать больше не спали. Ни я, ни он. Впрочем, мне провести трое суток без сна на моём ранге вполне терпимо. Не тяжелее, чем сутки. А вот спутник держался из последних сил, которые поддерживал какими-то листьями и очень мелкими ягодками. Шли весь световой день. А уже в темноте устраивались на ночлег. После чего медленно моргали до момента, пока не окрасится светлой полоской горизонт. К полудню третьего дня вдалеке показались высокие стены крупного города.

— Вон Шанкар-Шив. Дошли, — сообщил мне Брохшам. — Часа за три дойдём. Только на подходе мы разойдёмся. Сан. Мне через центральные ворота нельзя идти.