— Интересно, что это за место? — задумчиво произнесла Мей, крутя факелом в разные стороны, чтобы рассмотреть всё вокруг.

— Метро-два, — буркнул я.

— Что? — она повернулась ко мне. — Я не расслышала, Сан.

— Канализация, — более громко озвучил я новую версию.

Та помолчала пару секунд и с сомнением сказала:

— Не похоже. На подземные стоки никто не стал бы тратить ценные светокамни. А ещё здесь чисто. Пол больше похож на дорогу, а не канал, по которому грязная вода стекает.

— Значит, это тайные подземные проходы, которыми пользовались важные сановники, правитель города, или какие-нибудь секретные отряды стражников чтобы быстро и незаметно оказаться в любой точке города.

— А вот это уже больше похоже на правду, — покивала она и внезапно озарилась улыбкой. — А это, значит, что?

— Боюсь предположить, — вздохнул я, уже зная, что скажет эта искательница древних сокровищ.

— Мы можем найти здесь что-то ценное. Например, казну древнего правителя, который её спрятал, когда убегал из города, — заявила девушка.

— Казну вывозят в первую очередь во время бегства, а не прячут, — хмыкнул я. — На что-то же нужно жить на новом месте.

— А если казна большая? А если там статуи из золота? Кровать золотая? А если мощи родичей в золотом саркофаге?

— И ты заберешь золотой гроб, осквернишь место упокоения⁈

— Заберу и оскверню. Мёртвым всё равно. Конечно, если их не охраняет какой-нибудь привязанный к могиле дух или страж, — спокойно ответила она мне. — Покойникам богатство не нужно. Зато такая куча золота позволит мне и сестре уехать из этой дыры и купить дом где-нибудь ближе к столице. Там мы быстро поднимемся до нового ранга и сможем заняться своим делом.

— Ясно.

— Ты против? Брезгуешь или страшно? — принялась допытываться напарница.

— Не знаю. Я ещё с таким не сталкивался ни разу… Хотя, — тут я вспомнил свои чувства, когда забрёл в дом, где на кроватях под истлевшими одеялами лежали скелеты хозяев жилища. — Мне было бы неприятно таким заниматься. С другой стороны, в чём-то ты права. Если в могиле окажутся большие ценности, то пусть они лучше послужат живым, чем будут и дальше гнить рядом со старыми костями.

Сказал и вдруг где-то в глубине души понял, что там кое-что изменилось. Если бы сейчас вошёл вновь в тот дом, то уже по-другому посмотрел бы на имущество мертвецов. В конце концов, ту нефритовую пластину с изображением я тоже взял в доме с покойниками, и она сослужила мне прекрасную службу. Уже дважды мне спасала жизнь защитная техника, взятая в обмен на неё.

— Тогда пусть это будет золотая кровать или золотые статуи, — слегка улыбнулась Мей.

— Мне и серебро сгодится.

— Ну уж нет! — звонко рассмеялась лучница. — Мечтать, значит мечтать!

На этом наша беседа закончилась. Дальше мы шли молча и осторожно, всматриваясь в каждую тень. Моя теория тайных улиц под городом получила подтверждение, когда стали появляться боковые ответвления. Они были уже и ниже главного туннеля, по которому шли я и Мей. Проход в них перекрывали массивные металлические решётки. За долгие годы металл покрылся толстой шубой коррозии, которая намертво сцепилась с камнем стен и пола, и при этом ничуть не потеряла в прочности. На попытку вынести её с пары пинков преграда плевала с высокой колокольни. Даже не шелохнулась. А вот удар Водяной плетью подействовал отлично. Почти перерубил один из прутков. Но их у решетки было столько, что мне стало лень тратить кучу времени. И Ци тоже жалко.

Мы шли с четверть часа по главному туннелю, когда нарвались. Так как я шёл первым, то первым и получил. Успел краем глаза заметить, как сбоку из стены ко мне метнулась тень, быстро превратившаяся во внушительную человеческую фигуру. Только и успел закрыться руками, прикрывая голову, как получил сокрушительный удар и отлетел к противоположной стене. Вновь от смерти меня спасла духовная защита. Вскрикнула Мей и бросилась назад, в обратном направлении. Напавший на меня дёрнулся было за ней, но остановился и опять развернулся ко мне, дав шанс рассмотреть себя.

Напал на меня банальный рыцарь. Сплошные латы, покрытые искусной золотой и серебряной чеканкой и травленными чёрными узорами. Глухой остроконечный шлем со сплошным забралом, изображающим строгое человеческое лицо. Он сливался с горжетом и панцирем, словно являлся одним целым с ними. И при этом голова отлично двигалась. Странным показалось отсутствие отверстий на забрале для дыхания и наблюдения.

С осмотром неизвестного и удивлением пришлось завязывать, когда тот поднял правую ногу, намереваясь обрушить ту на мою голову. Перевернувшись несколько раз. я увернулся от удара, хоть и обзавёлся пинком промеж лопаток.

Бдзын!

С глухим металлическим звоном в шлем ударила стрела. И, оставив неглубокую царапину, упала под ноги рыцарю. Через секунду на неё наступил латный сапог, превратив в несколько щепок.

Бдзын! Бдзын!

Одна стрела угодила точно в выпуклый чеканный глаз забрала. Вторая скользнула по руке. Обе не причинили врагу никакого вреда. Лишь оставили по тоненькой отметине в виде светлых царапин на металле.

Мей не бросила меня. Отступила в темноту, натянула лук, с которым не расстаётся даже во сне, и ударила рыцарю в спину. Плохо, что всё бессмысленно. Её стрелы совершенно не берут броню чёртового незнакомца.

Водяная плеть, на которую я рассчитывал, тоже спасовала. Просто пометила чужой доспех чуть заметнее, чем стрелы. И заставила едва заметно покачнуться противника.

— Чёрт, — чертыхнулся я, осознавая в какую задницу мы с Мей угодили.

Второй удар я направил в колено, в сгиб, ловя момент, пока рыцарь повернулся лицом к лучнице. Вышло куда лучше, чем все предыдущие атаки. Нога у него резко подогнулась, отчего враг едва не упал.

Бдзын!

Мей уже поняла, что её стрельба не приносит никакого результата, но продолжала отнимать у противника часть внимания. Скорее всего, увидев, как сильно пошатнулся он после моей атаки, посчитала, что я с ним покончу так же быстро, как и с небесным зверем в ущелье. Эх, если бы всё так было просто.

Все остальные удары я направлял по суставам и в щели доспеха. Но всё, что получалось — это заставить противника дёргаться и замирать на месте на секунду-две. Самый заметный результат, как ни смешно это выглядит, заключался в мытье панциря. Вода смывала с металла застарелую пыль и грязь, въевшиеся в завитки узоров. Всё время я отступал назад, мысленно молясь, чтобы дальше не оказалось новых врагов. Если меня зажмут, то моя песенка будет спета.

— Мать! — вырвалось у меня, когда рыцарь неожиданно рванул ко мне в стремительном рывке. Я машинально выставил перед собой скрещённые руки, прикрывая голову от кулака в стальной перчатке с мелкими ромбиками-шипами на костяшках.

Секунда, другая, третья… Чужая перчатка продолжала висеть в воздухе в считанных сантиметрах от моего блока. Рыцарь застыл в эффектной и красивой боксёрской позе, с немного согнутой ударной рукой, которой не хватило сантиметров двадцати, чтобы прилететь мне в голову.

«Может, у меня проявился новый дар по управлению временем? — пришла в голову мысль. — Типа на границе между жизнью и смертью, выложившийся на сто и один процент организм прорвал барьер и вышел на новый уровень».

— Сан, ты его прикончил! — раздался радостный голос лучницы.

— А нет, не вышел, — пробурчал я себе под нос. Версия с ускорением времени пошла в утиль. Ну, или Мей тоже овладела этой техникой. Вон вышла из темноты в освещаемый пяток факелами, которые мы бросили в момент нападения.

— Вряд ли, — сказал я, заходя за спину врагу и сделав несколько шагов назад. — С ним что-то не то. Он сам остановился и замер в этой позе.

Мей осторожно подошла ко мне и принялась сверлить взглядом массивную фигуру противника. Спустя полминуты внезапно воскликнула, заставив меня вздрогнуть.

— Я знаю кто это! Это древний голем охранник!

— Голем? — переспросил я. — Хм, ясно, это многое объясняет. И почему он такой грязный, и почему так выглядит. И почему застыл. Наверное, энергия закончилась.