— Как всё прошло? — Мей с беспокойством посмотрела мне в глаза. — Всё хорошо? Что тебе сказал Господин Нурш?

— Сначала хотел выгнать из города и содрать штраф. Потом передумал, — сказал и следом спросил. — А у вас всегда так с гостями?

— Глава городской стражи троюродный брат матери Прамода. Потому этот говнюк такой наглый, — просветила меня Мей.

— А-а, вот оно что, — всё понял я. — Как думаешь, мстить станет? Или как-то ещё гадить?

— Не знаю. Не должен, так думаю, — не очень уверенно произнесла лучница. — Прамод же жив. Переломы ему быстро вылечат.

— Ещё бы не вылечить с такими-то деньгами у его семьи! — фыркнула Рани. — Надеюсь, что мозги заодно вправят. Объяснят, что не стоит лезть против практика земного ранга.

Никаких последствий драка не повлекла. Ни для меня, ни для сестёр. По крайней мере, следующие несколько дней прошли тихо, как и до той чёртовой сцены в таверне. А потом мы с Мей вновь отправились в рейд. Сейчас был самый сезон для сбора особо редких и ценных растений. Упустить его — это потерять половину годового заработка. За Ра́ни пообещали присмотреть какие-то хорошие знакомые и дальние родичи сестёр. В их надёжности травница была уверена. Мало того, подкрепила всё подарками. Вроде и свои, но с подобной завуалированной наградой отношение значительно укрепится.

Ботша всё ещё приходил в себя после ран, оставленных небесным зверем в ущелье, поэтому нам пришлось взять в аренду мулов. Коротконогие, но очень крепко сбитые. Эдакие низкорослые, но очень широкие качки. Спокойные, послушные, без проблем принимающие разных хозяев, отлично чувствующие себя в джунглях и реагирующие на опасность не хуже собак. При этом совсем не дорогие. Даже если мы их потеряем, то выплата не опустошит наш кошелёк.

— Пойдём в старый город, — огорошила меня Мей, когда мы провели в пути почти сутки.

— Что? Мы так не договаривались, — возмутился я.

— Да там не опасно. Он рядом с равниной и там уже не один раз наши бывали. И я в том числе. Просто он очень далеко от дома, — принялась увещевать меня травница. — А на равнине сейчас пора цветения особого мака. Горсть его коробочек идёт по цене серебряной монеты. Мы, может, даже в город не станем заглядывать, если мака наберём большой запас.

— Что за город? Какие там монстры?

— Вообще никаких, — заверила меня спутница. — Могут быть обезьяны, тигры или леопарды, волки. Но это обычные звери, с которыми даже я легко справлюсь. А к тебе они даже не приблизятся, — под конец она польстила мне.

— Ну, Мей, — покачал я головой. — О таких планах предупреждать нужно сразу. В следующий раз я просто развернусь назад, приеду к Рани и буду с ней тебя ждать.

— Клянусь, что больше такого не повторится.

До неизвестного города пришлось ехать почти четыре дня. Когда до него оставалось километров двадцать время шло к вечеру, и мы решили, что благоразумно заночевать в безопасном месте, а в город попасть ближе к полудню. Без Бошты нам пришлось поделить ночь на дежурства, но на наше счастье никто не рискнул наведаться к нам на огонёк. Правда, скорее всего, причина была не в безлюдности местности, а в дожде. Стихия разбушевалась около трёх часов ночи. Я едва только передал дежурство напарнице, завернулся в меховой плащ и устроился на нагретой девушкой лежанке, как сверху полило, будто из ведра. Спас косой (одновременно и стена, и крыша) навес от воды с неба, и толстый слой веток с травой от влаги с земли.

Несмотря на то, что поспать удалось от силы часа три, самочувствие утром было прекрасное. Есть всё же плюс от этих рангов культивации. Они не просто дают возможности швыряться огнём и водой, но и капитально улучшают тело.

Спустя час после начала движения холмы и джунгли резко пропали. Перед моими глазами появилось море травы. Редкие крупные деревья торчали в нём как вышки сотовой связи в моём мире.

— Трава растёт быстрее деревьев. Огромные кочующие стада съедают растительность почти до земли. В том числе и молодые деревья. А то, что остаётся втаптывается в землю, — пояснила мне Мей, когда я поинтересовался, почему джунгли не захватили равнину. Мало того, даже не видно молодой поросли на опушке. — Ещё случаются пожары. Поэтому деревья почти невозможно тут встретить.

— А эти? — я кивнул на двух великанов, торчащих на гладкой травяной поверхности.

— А этим повезло. Успели войти в силу до крупного пожара и их миновали копыта стад. Теперь их погубить может только острый топор или очень крупный монстр не ниже земного ранга.

Город притулился всего в нескольких километрах от границы с джунглями. Будто отдавая дань солидарности равнине, на которой расположился, он оказался слабозаросшим. Крупных деревьев на его территории почти не было. Только кусты, цеплявшиеся за карнизы, остатки крыш и стены, да вездесущие лианы с пучками жёсткой травы.

— Сначала поищем мак, — скомандовала травница. — Если не найдём его в ближайших окрестностях, то зайдём в город и полазаем по развалинам.

— А если найдём?

— То всё все равно пойдём в город, — улыбнулась она мне. — Только ближе к сумеркам, чтобы найти хорошее место для ночёвки. Я здесь была давно, многое забыла. Да и измениться что-то за это время могло.

Крупную поляну мака мы нашли только после полудня. Для этого пришлось намотать пару десятков километров вокруг старого города. Технически первым обнаружил искомое я. Но в моём понимании мак — это мак. Я машинально высматривал красные или бледно-розовые характерные бутоны с очень крупными лепестками. Здесь же мало того, что бутончики были мелкие, размером с куриное яйцо. Так ещё имели цвет ближе к лавандовому, а лепестки скручивались так, что походили на бутоны пиона. Поэтому я мазнул взглядом по цветам и отвёл его в сторону.

— Есть! — раздался голос Мей. — Вот они. Смотри, Сан!

Мака было много. Один стебель рос в среднем на квадратном метре. Всего же поляна растянулась соток на двадцать или даже двадцать пять. Девушка показала, как правильно срезать бутоны с коробочками и отдельно стебли, из которых сочился густой белый сок. Стебли сгибались пополам без перелома и укладывались в специальные вытянутые длинные сосуды из керамики срезами вниз, чтобы сок стекал на дно. Бутоны срезались целиком и убирались в коробочки из плетённой лозы. Ну, или местного тонкого ротанга. По сути это были обычные туески. Переработкой займёмся позже.

Работа оказалась простой и до смертной скуки монотонной. Я даже ловил себя на мысли, что напрочь позабыл о том, что нахожусь в ином мире, который пережил глобальную катастрофу, полностью изменившую его. Мало того, торчу в землях, где можно в любую минуту лишиться головы. Зато Мей пребывала в крайне приподнятом настроении. Носилась аки пчёлка от цветка к цветку, не забывая крутить головой по сторонам.

— Сан, ты мне приносишь удачу! — крикнула она мне, убирая в рюкзак очередной туесок полный бутонов. — Уже третий раз.

— Тихо ты, крикунья, — шикнул я на неё. — Здесь же звуки разносятся далеко. И какие три раза?

— Первый — это когда ты прикончил морозную и пламенную обезьяну. Я же потом ходила в ратушу и сообщила, что эта угроза устранена. Во второй раз спас мне жизнь в ущелье и прибил небесного зверя земного ранга. А сейчас третий раз. Я никогда столько лазурного мака не видела. Тут на несколько золотых монет.

— Не дели шкуру неубитого медведя, — буркнул я себе под нос.

Мы полностью обчистили поляну, забив добычей всю взятую травницей посуду. Часть бутонов пришлось складывать в обычные матерчатые мешочки.

Дальше искать мак не стали пусть время ещё и было. Решили повернуть в сторону города и пользуясь оставшимися дневными часами побродить по нему в поисках незамеченных другими ценностей и места под ночлег.

Мулов взяли с собой. Это не крокад, который сможет постоять за себя и попутно закусить глупым хищником, не рассчитавшим свои силы. Наши новые животные могут только сбежать, спасая свою жизнь.

Снаружи город выглядел куда приличнее. Но стоило оказаться внутри, как взгляд то и дело падал на руины, оставшиеся от древних построек. Уцелели только каменные постройки. Всё, что было возведено из дерева давно сгнило или было сточено насекомыми, после чего остатки рухнули под собственной тяжестью. Предыдущий город, где на меня охотились одержимые, на фоне окружающей картины выглядел кварталом-новостройкой.