Игорь вздыхает и молчит какое-то время. Он приобнимает меня за плечи и говорит:

— Ты как закрытая книга, Янка, — качает головой Игорь. — Я никогда не лез к тебе в душу, потому что боялся, что закроешься ещё сильнее. Но жизнь — она разная. Она не делится только на черное и белое. В ней столько оттенков, и счастье — это тоже часть жизни. Нельзя всё время жить в боли. А ты так долго жила в своем коконе, что разучилась видеть свет. Никому не веришь. Твой страх — твоя темница. Но, ты не можешь прожить всю жизнь взаперти.

— Могу, — упрямо мотаю головой. — Так проще и легче.

— Легче? — он усмехается. — Посмотри на себя. Ты только стала легче на несколько килограмм, а на сердце разве не тяжелее? Разве ты счастлива? Это по-твоему твой жизненный комфорт?

— А если у меня не получится? — пальцы начинают дрожать, и мандарин выскальзывает из рук, — Если я не сумею довериться? А если снова предадут? Как мне тогда собрать себя по частям? Мне кажется от меня и так практически ничего не осталось…

— Сможешь, — он обнимает меня крепче. — Потому что ты уже влюблена. И это пугает тебя больше всего.

Вздрагиваю от этих слов, потому что слышать их вслух совершенно другое, нежели произносить в голове.

— Я отвезу тебя 21ого если захочешь, заодно и познакомлюсь.

Брат укладывает мою голову на плечо, гладит по волосам и продолжает:

— Жизнь вообще удивительная штука. Ты будешь идти по ее по ее дороге, где-то спотыкаться, где-то бежать, где-то наслаждаться, где-то страдать. Это и есть опыт, это и есть жизнь. Не нужно закрываться от всего мира. Вот смотри, этот Макс, он же проявляет к тебе чувства не в подарках, он проявляет чувства в поступках. Это важнее любых обещаний и слов.

— Это страшно, — пытаюсь сделать кружево из мандариновой шкурки — Он слишком… настоящий. Слишком хороший.

— Знаешь, что по-настоящему страшно? — Игорь обнимает меня, — не попробовать и пожалеть об этом.

Я молчу. Мне нужно переварить этот диалог.

Приближается полночь. Тетя Лена, Игорь и Оля пытаются создать праздничное настроение, но я словно не здесь. В голове крутится «я люблю тебя».

Достаю телефон, открываю диалог с Максом. Пальцы зависают над клавиатурой. Я каждую букву и каждое слово знаю в прошлых сообщениях наизусть. Я быстро печатаю: «С Новым годом!» и нажимаю отправить прежде, чем успеваю передумать.

«С Новым счастьем, Василёк»

Бьют куранты, мы поднимаем бокалы с шампанским, обнимаемся и желаем друг другу счастья.

— Загадывай желание, — шепчет Игорь, обнимая меня за плечи.

Макс предлагал загадать желание в день, когда пошел первый снег — я тогда была в какой-то другой реальности, я даже не знала, что можно попросить. Сейчас стараюсь четко сформулировать свое желание. Оно только одно.

Игорь с Олей зовут меня с собой — они едут в «Догму» продолжать празднование, но я отказываюсь.

Остаемся с тётей Леной вдвоем перед телевизором. За окном гремят салюты, народ шумит и веселится. Мы сидим на диване, она обнимает меня, и я чувствую такой родной запах имбирных пряников. По щеке катится слеза — я привыкла, что кроме неё с Игорем у меня никого нет. Может, поэтому так страшно впустить кого-то ещё?

Почти под утро, уже в кровати, достаю коробочку от Макса. Долго верчу её в руках, разглядывая небрежно завязанный бантик. Улыбаюсь, проводя по нему пальцами, понимая, что Макс завязывал его сам.

Наконец решаюсь открыть. Задерживаю дыхание и срываю обёртку. Внутри украшение — кулон на цепочке в виде василька. Он выглядит так естественно, будто только что сорван в поле. Несколько раз провожу пальчиком аккуратно и бережно по тоненьким синим лепескам. Замечаю маленькую открытку, на которой корявым почерком, как-будто в спешке, написано:

«Всегда рядом. С любовью, твой М.»

Улыбаюсь, закрыв глаза и прижимая кулон к груди. Может быть, Игорь прав? Может быть, пора наконец открыться и позволить прочитать кому-то свою книгу? Не всю сразу, постепенно, страницу за страницей.

Засыпаю с мыслью: «Пора начать жить с новой главы».

21 января. Сижу в машине, нервно теребя кулон на шее, все еще не веря в происходящее. Рюкзак с вещами, лежащий на заднем сидении как напоминание о принятом решении. Несколько раз перекладывала вещи как и мысли в своей голове. Толком не знала, что собирать — ни пункта назначения, ни длительности поездки мне неизвестны. Игорь, как и обещал, привез меня утром к дому Макса.

Часы в телефоне показывают, что они уже минут пять о чем-то беседуют. Через стекло не разобрать слов, видны только их серьезные лица. Нервничаю. Они обмениваются рукопожатием.

Игорь идет к машине. Открыв дверь и протягивает мне руку, помогая выйти.

— Янка, удачной дороги. Если что — звони, я сразу приеду, — говорит мне и крепко обнимает на прощание.

Судя по всему диалог прошел положительно и они о чем то договорились. Мне становится спокойно.

Смотрю Максу в глаза и делаю шаг навстречу. Он открывает для меня дверь машины и улыбается. Я понимаю, что безумно соскучилась по нему.

— Привет, Василёк! Поехали?

Несмело улыбаюсь в ответ и киваю. Я не знаю куда мы поедем, но мне совсем не страшно. С Максом не страшно.

Он поворачивается ко мне и смотрит трепетным взглядом. Наклоняется и целует меня, сначала нежно, но потом немного нетерпеливо. От него пахнет мятой и какой-то безмятежностью. Одним своим присутствием выжимает счастье за границы погрешности моей неуверенности. В его глазах столько желания, что становится жарко, и от этого страх смешивается с непонятным для меня чувством.

Макс отъезжает от дома и берет меня за руку. Смотрю в окно, пытаясь понять, куда мы едем. Он только загадочно улыбается на все мои вопросы и крепче сжимает руль. Несколько часов петляем по заснеженным дорогам. За окном проносятся белые поля, припорошенные снегом деревья, маленькие деревушки.

— Скажи хотя бы, долго ещё? — поворачиваюсь к нему, надув губы.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — смеётся и целует тыльную сторону ладони. — Потерпи. Обещаю, тебе понравится.

Смелею и кладу свою руку ему на бедро. Даже через ткань его спортивных штанов чувствую каменные мышцы. Замечаю, как напрягается его рука на руле, как учащается дыхание.

Да, у нас были и объятия и прикосновения до этого. Но, сейчас что-то изменилось — атмосфера становится интимнее. Воздух плотнее, дыхание глубже, приглушенные тона. Нас несет в водоворот неизвестности. Для меня точно, ни разу еще таких ощущений не испытывала как сейчас.

— Остановимся на заправке? — предлагает Макс через некоторое время. — Выпьем кофе, разомнёмся.

Киваю, соглашаясь. Он уже довольно долго за рулём, представляю, как затекло его тело. Предлагаю сменить место водителя, он лишь смеется в ответ. На небольшой заправке почти пусто. Макс берёт нам кофе и какие-то сэндевичи. Сидим за маленьким столиком, и он рассказывает смешные истории из своей жизни.

— В общем, получилось как-то так, что в жизни я боялся только одного — разочаровать родных. Не оправдать их ожидания, не справится с ответственностью, — Макс так просто об этом говорит. Мне нужно у него поучиться так же легко относится к своим страхам.

— А сейчас? — спрашиваю, грея руки о стаканчик с кофе. — Сейчас ты тоже этого боишься?

— Знаешь, мне все в жизни давалось легко. Любящие родители, голова на плечах, ни в какие плохие компании меня не тянуло, драйв и кайф получал от жизни просто потому что все хорошо. Да, конечно, с родителями ругался. Я не лишен эмоций. Но, впервые мне стало страшно по-настоящему, когда ты сказала не приходи. Тогда я узнал, что душа тоже имеет свой болевой порог. Я боюсь только одного — делает паузу и смотрит мне прямо в глаза, — потерять тебя, — продолжает серьёзным тоном.

Так удивительно, что эти слова с легкостью оседают во мне и не вызывают дискомфорт. Я закрыла все двери, но нашелся человек, который сорвал все замки. Когда я себе твердила, что меня ждет ад, с Максом я вижу теперь только свет.