«Точно мои мысли», – пробормотал Валериус. Он не мог избавиться от ощущения, что это было больше, чем просто неисправность. Это было слишком чисто, слишком эффективно. Это казалось… запланированным.

Нужно было знать, что этот «план», о котором говорил капитан, все еще разрабатывался им, чтобы обеспечить безопасность объекта, и при этом не вызывать никаких помех. С этой целью в голове мужчина отправил своего ближайшего офицера на задание. В такие моменты его опыт воина Имперской гвардии оказался полезным для выявления подозрительных людей и приведения их к нему для последующего допроса.

Остаток дня был проведен в погружении в рутинные обязанности, но пропавший служитель задержался в сознании Валериуса, как диссонирующая нота. Пикт-трансляции безопасности не показали ничего необычного. Подсекция Гамма была тихой зоной, использовавшейся в основном для хранения. Единственной активностью за последние 24 часа были обычные патрули и регулярные перемещения служителей, включая сам 734, выполняющих свои назначенные задачи. Никто не задавал вопросов служителю, отчасти из-за его огромной силы. После некоторых сообщений о таких существах, демонстрирующих нервирующую ловкость, любые вопросы к этим существам могли означать потерю одного или двух солдат.

Только во время вечерней смены стала ясна истинная тревожная природа инцидента. Сержант Максим, бледный и измученный, подошел к Валериусу в командном центре.

«Сэр, мы завершили диагностику служителя», – доложил Максим, его голос был напряженным от едва сдерживаемого беспокойства. «Нет никаких признаков вмешательства, но… мы обнаружили кое-что еще. Рабочий отряд 734 был не единственным служителем, работавшим в этом секторе. Был еще один, назначенный рабочий отряд 801, назначенный на уборку».

«И?» Валериус спросил, наклонившись вперед.

"Последняя запись в журнале 801 была в 03:55", – продолжил Максим. "Он сообщил, что выполнил свою задачу и вернулся на зарядную станцию. Но сэр… его зарядная станция находится на другой стороне Подраздела Гамма. Он должен был пройти прямо мимо 734".

Это вызвало еще больше вопросов у командного состава. Даже их командир не осмелился рискнуть рассказать, что там произошло, поэтому были даны только некоторые простые планы и приготовления для поимки этого ренегатского служителя. На этом все не закончилось, поскольку еще одна деталь прибыла раньше, чем это было необходимо.

Максим тяжело сглотнул. "Сэр, подтверждено, что подразделение 801 все еще подключено. Однако оно не разговаривает, и никаких сообщений о его движении также не поступало. Существо, хотя и физически подключенное, отказалось выполнять приказы. Его головная бионика, казалось, была уничтожена, как будто расплавлена изнутри".

Валериус почувствовал, как холод пробежал по его позвоночнику. Служитель не мог просто игнорировать чужое отсутствие. Они были запрограммированы сообщать об аномалиях, поддерживать бесперебойную работу аванпоста. Если 801 что-то видел, почему он ничего не сообщал? А если он ничего не видел… как служитель, существо, специально созданное для труда, мог просто исчезнуть без следа? И если схемы этого существа не были уничтожены в какой-то драке, где оно прячется? Или неисправность просто произошла спонтанно? Это дело начало приобретать все больше и больше вопросов, некоторые из них все еще находились далеко за пределами любого логического мышления, в области паранормального. Единственное, в чем можно было быть уверенным, было то, что что-то охотилось во тьме Сигмы-9. И чем бы это ни было, оно было эффективным, оно было тихим, и оно начало давать о себе знать, оставляя после себя лишь пустую оболочку. И на его губах остался слабый металлический привкус, как будто Валериус вдыхал большую кучу старого хлама. Или это было потому, что пропавший служитель работал на сборе мусора, напомнил он себе, все еще пытаясь найти во всем этом логический ответ. Он не зашел бы так далеко в неизвестные силы, его годы в охране оказались все еще полезными. Он предпочел бы остаться в живых, чтобы принимать решения, чем пожертвовать собой ради неизвестного дела и погибнуть.

Фабрика был промышленным сердцем Аванпоста Сигма-9, пещерным комплексом возвышающихся машин, шипящих паровых труб и ритмичного лязга автоматизированных молотов. Здесь сырье превращалось в инструменты выживания и войны, питая ненасытный голод Империи. Это было место неустанной, целенаправленной деятельности, где даже ночная смена пульсировала пульсом промышленности. Но сегодня ночью тревожное скрытое течение страха начало распространяться по рабочей силе, нарушая привычную симфонию труда.

Все началось с шепота, нервного бормотания младшего техно-адепта по имени Омикрон-7-Каппа, работавшего в последнюю смену на основной сборочной линии Фабрики. Он сообщил, что видел что-то… необычное. «Мимолетные фигуры», – пробормотал он, его оптические линзы нервно мерцали, – «движутся в тенях, прямо за пределами досягаемости люменов. Слишком быстрые, слишком проворные, чтобы быть служителем. И бесшумные. Они не издавали ни звука, хотя находились прямо там». Однако его подчиненные-люди не смогли обнаружить ничего необычного, добавив еще один вопрос об этой смене.

Поначалу его заявления были отклонены. Работники ночной смены были склонны к галлюцинациям, вызванным усталостью, особенно в тускло освещенных, пещеристых помещениях Фабрики. Мерцающие люмены, постоянное движение машин и гулкий лязг металла могли легко сыграть с разумом шутку. Кроме того, тот факт, что он был единственным свидетелем из семи на этой станции, не добавлял никакой ясности, оставляя его в замешательстве от увиденного. Но Омикрон-7-Каппа был настойчив. Он был молодым адептом, жаждущим проявить себя и не склонным к полетам фантазии. И он был не единственным, кто видел эти мимолетные тени.

Молва о наблюдении Омикрона распространилась по аванпосту, словно вирус. Уже возросшая тревога из-за инцидента с пропавшим служителем усилила страх. Шепот становился громче, подпитываемый домыслами и паранойей. Гвардейцы на патрулировании сообщали о растущем чувстве беспокойства, ощущении, что за ними наблюдают, что невидимые глаза следят за каждым их шагом. Ритмичный лязг Фабрики, когда-то звучавший успокаивающе, теперь, казалось, нес зловещий оттенок, словно размеренные шаги чего-то неизвестного, преследующего свою жертву.

Капитан Валериус, все больше обеспокоенный растущим беспокойством, решил убедиться сам. Он спустился в Фабрика в сопровождении сержанта Максима и отряда тяжело вооруженных гвардейцев. Воздух был густым от запаха озона и машинного масла, жар от печей ощущался ощутимо. Огромное пространство представляло собой лабиринт возвышающихся машин, соединенных между собой сетью переходов и туннелей технического обслуживания. Тени танцевали в мерцающих люменах, создавая тревожную игру света и тьмы.

По мере того, как они продвигались вглубь Фабрики, Валериус чувствовал напряжение в воздухе. Рабочие, обычно сосредоточенные на своих задачах, продолжали нервно поглядывать в тени. Их движения были нерешительными, глаза широко раскрыты от смеси страха и предвкушения. Гвардейцы, руки которых никогда не отрывались от лазганов, сканировали темноту с мрачной решимостью. Однако ничего необычного не было замечено. Даже те ксеносы, которые жили в комплексе, не заметили ничего подозрительного, продолжая выполнять свои рабочие задачи.

– Есть что сообщить, сержант? – спросил Валериус тихим голосом.

Максим покачал головой. «Ничего конкретного, сэр. Но люди на взводе. Они тоже это чувствуют. Что-то не так».

Они достигли секции, где Омикрон-7-Каппа сообщил о своем наблюдении. Машины здесь были особенно плотными, запутанная сеть труб, конвейеров и роботизированных рук. Тени были глубокими, мерцающие люмены отбрасывали длинные, искаженные формы, которые, казалось, извивались и двигались, живя собственной жизнью. Валериус мог видеть, как легко разум мог вызывать фантомы в таком месте. Но предыдущее наблюдение Омикрона и предыдущий случай исчезновения служителя уже нарисовали ужасную картину в глазах командующего офицера. Это, в сочетании с постоянным отсутствием зацепок, также начало его нервировать.