И если наш небольшой отряд размещался в пристройке к корпусу одиннадцатой роты, то Люсию повели в похожее, но стоящее гораздо дальше здание. На котором я не заметил никаких табличек или иных опознавательных знаков.

По дороге нам никто не мешал. Поглядывали с некоторым интересом и порой непониманием в глазах, но вопросов не задавали. Все были уверены, что без приказа мы ни на что не способны. А раз так, значит выполняем указание лейтенанта.

Стоило нам оказаться внутри нужного корпуса, как я понял, что на казармы одиннадцатой роты оно не похоже. Жилые отсеки тут тоже имелись, но большую часть площади первого этажа занимали вовсе не они, а склады. Причём, носящие импровизированный характер — насколько я понимал, изначально профиль у этих помещений был совсем другой.

— Ну и где нам её тут искать?

Голос “Старого” был полон скепсиса. Я же остановился на развилке первого этажа, смотря по сторонам и чувствуя, как внутри постепенно нарастает тревога. А в следующую секунду послышался тихий шёпот Штайнера.

— Вы тоже это слышите?

Поймав на себе сразу несколько вопросительных взглядов, он показал глазами на потолок.

— Музыка. Откуда-то сверху идёт.

Мы разом замолчали. А через несколько секунд действительно услышали отзвук мелодии, звучавшей где-то наверху. Учитывая, что других ориентиров у нас сейчас не было, группа двинулась к лестнице. Если быть более точным — туда отправился я, а уже за мной выдвинулись все остальные, включая крайне недовольного “Старого”.

Как быстро выяснилось, источник звука находился на втором этаже. Судя по тишине и закрытым дверям, большая часть помещений здесь тоже выполняла роль складов, так что я с трудом представлял, чего именно ждать от комнаты, где звучала музыка. Тем не менее, проверить следовало. Как минимум, здесь мог оказаться человек, который в курсе местонахождения Люсии.

Сначала я тихо нажал на ручку, решив испытать удачу. Лишь убедившись, что помещение заперто, приложил к сканеру ключ-карту лейтенанта.

Дверь я постарался открыть максимально плавно и осторожно. Но предосторожность оказалась излишней — в помещении, наполовину заполненном крупными ящиками, находился всего один человек. Он устроился на стуле и мерно раскачивался под музыку, звучавшую из колонок. Ноги были закинуты на стол, а военная форма выглядела растрёпанной.

Я сделал шаг в направлении неизвестного, но тут мой взгляд упал на ещё один предмет, сначала оставшийся незамеченным. Вернее, сразу два предмета. Женское бельё. Бесформенное, хлопчатобумажное и уродливое — именно такое выдавали всем женщинам Полиса. По крайней мере, из числа таких, как мы.

Чтобы сопоставить факты, мне потребовалась лишь доля секунды. Картина произошедшего была слишком очевидна, чтобы заниматься долгим анализом. А внутри моментально полыхнула жгучая ненависть.

Я сделал ещё шаг вперёд, стараясь не шуметь. И присмотрелся к противнику. Его китель был небрежно брошен на спинку стула, благодаря чему мне удалось детальнее рассмотреть знаки различия. Младший капрал. Такой же как Клэнс, но, судя по всему, относящийся к совсем другому подразделению.

Подобный расклад означал одну простую вещь — заговорить ему зубы не получится. Это не рядовой, которого можно ввести в заблуждение и заставить выложить нужную информацию. Допрашивать же младшего командира при наличии активного коммуникатора было равноценно самоубийству.

Поэтому я медленно вытащил “излучатель” и, приблизившись ещё немного, навёл его на голову врага. А в следующую секунду нажал на спуск.

Какие ощущения испытал младший капрал, я мог лишь догадываться. Судя по всему, они были крайне болезненными, что сейчас меня несказанно радовало. Ублюдка сразу скрутило судорогой, и тот рухнул на пол вместе со стулом. Однако, в отличие от рядовых “горилл”, умирать он не собирался. Вместо этого схватился руками за голову и, катаясь по полу, мерзко скрежетал зубами.

Я, на всякий случай, увеличил мощность трофейного устройства на одно деление и принялся водить им по всему телу военного. Он отреагировал и на это — в его организме однозначно имелись активные импланты, помимо коммуникатора.

Спустя четверть минуты военного слегка отпустило. Что значило - импланты благополучно уничтожены. Так что я перешёл к следующей фазе.

Выключив “излучатель”, убрал его в разгрузку. Затем опустился на одно колено и приставил острое лезвие ножа к подбородку младшего капрала.

— Сегодня здесь была девушка. Где она сейчас?

С первого раза он мой вопрос не понял. То ли уровень боли оказался слишком высоким, то ли противник был особенно тупым. Тем не менее, когда я повторно озвучил те же слова, пленник отреагировал. На меня уставился затуманенный, абсолютно ничего не понимающий взгляд.

— Ты что делаешь? Тебе кто приказал? Это что за…

Вместо ответа я надавил на рукоять ножа. Остриё пронзило кожу, и по шее капрала потекла струйка крови. Он испуганно замер, неотрывно смотря на меня.

— Я спрошу ещё один раз. Где девушка, которую ты сегодня сюда привёл?

Лицо капрала я уже узнал. Тот же самый, что сопровождал Люсию. Он однозначно должен был знать, где сейчас находится девушка.

— Ты…

Уловив в его голосе совсем не ту интонацию, которую хотел услышать, я снова надавил на рукоять ножа. На этот раз лезвие вошло немного глубже.

Безусловно, какие-то защитные импланты у капрала имелись. Ультразвук на их функционал повлиять никак не мог. Тем не менее, я только что сжёг все его активные боевые компоненты, включая коммуникатор. Тот, к которому он наверняка привык с самого детства. Сейчас военный был дезориентирован и шокирован. Неплохое сочетание, если являешься стороной, что задаёт вопросы..

— Её отправили в Центр содержания. Увезли буквально час назад.

В стороне шумно вздохнул “Старый”, который вместе с остальными ввалился внутрь, услышав шум. Я же, смотря в глаза пленника, задал ещё один вопрос.

— Где этот Центр содержания находится? Что рядом приметного? Зачем её туда повезли?

Капрал скосил взгляд на группу бойцов в полной выкладке и с автоматами в руках. Потом снова посмотрел на меня.

— Центр в том же квартале, где общественные бани. А через дорогу от него — лавка сладостей.

Договорив, почти сразу, без всякой паузы, продолжил:

— Послушай, я не знаю, что происходит и чей приказ вы выполняете, но что бы там ни было, я ни при чём. Я обычный человек, который выполняет приказы. Всё.

Похоже, первый шок прошёл, и до него начала доходить суть ситуации. Вот только оценивал он её абсолютно неверно.

Я попытался восстановить в памяти карту Полиса №16. Выудил из неё местоположение общественных бань. Комплекс был достаточно крупным, чтобы мой взгляд за него зацепился, пока я изучал картинку на мониторе. К счастью, на этом виде развлечений администрация решила не экономить. Вот где в этом квартале находится лавка сладостей, я, если честно, не представлял. Но с этим можно было разобраться в процессе.

Ещё раз глянув в глаза военного, я медленно кивнул.

— Ну конечно. Ты обычный солдат, который чётко следует распоряжениям командования. Ничего личного, так?

Судя по тому, что пленник попытался ответить, подтекста он абсолютно не уловил. Я же чуть наклонился, заглянув ему в глаза. Впечатал левую ладонь в лоб и, прижав голову капрала к полу, тихо проговорил:

— Ты забыл упомянуть один нюанс — для каждого из нас, это как раз очень личное.

Озвучив слова, я всем своим весом налёг на рукоять армейского ножа. Но, в отличие от лейтенанта, у младшего капрала никакой серьёзной защиты не оказалось. Лезвие свободно пробило нёбо и погрузилось глубже, а спустя пару секунд глаза военного закатились, и тот затих.

Вытащив сталь из раны, я вытер лезвие о его рубашку. Смотря на лицо трупа, внезапно понял, что абсолютно не ощущаю угрызений совести. Скорее наоборот — внутри разливалось мрачное удовлетворение.

Вернув нож на место, я поднялся на ноги и сразу же поймал на себе взгляд “Старого”, который снова решил испытать меня на прочность.