Капрал коротко хохотнул.

— Это ненадолго. Пара дней в казарме, первый боевой выход — и всё. Будет думать только о том, как получить пайку да поспать. Выхода у них всё равно нет.

На мгновение замолчав, продолжил:

— Знаешь, что самое смешное, Патрик? Они ведь все знают, что сдохнут. И не когда-то там, в будущем, а совсем скоро. Некоторым осталось по три-четыре месяца, не больше. А за жизнь всё равно цепляются. Упорные сукины дети. Пусть и искусственные.

В этот раз я благополучно сдержал порыв кинуться на военного. Всё равно бы ничего не вышло. Сейчас же, я хотя бы получал информацию. Пусть не совсем понятной ценности, но других источников сейчас не было.

Диалог они затягивать не стали — попрощались сразу же после этих фраз. Снова окинув меня взглядом, военный приказал следовать за ним, и тело неожиданно отреагировало на команду против моей воли. Всё, на что я оказался способен — буквально на мгновение оттянуть момент подъёма с кровати. Затем процесс уже было не остановить: я шагал следом за парнем в военной форме, не в силах свернуть в сторону или остановиться.

Где именно мы находились я так и не понял. Узкий коридор с голыми бетонными стенами не позволял предположить, что это было за здание. Когда же добрались до его конца, то оказались в крохотном вестибюле, откуда сразу вышли наружу. Скользнув взглядом по округе, я быстро понял, что зацепиться особенно не на что. Внутренняя территория была абсолютно пуста. А высокий забор полностью перекрывал вид на окрестности.

Правда, садясь в машину, мне удалось повернуть голову назад. И рассмотреть приземистое двухэтажное здание — глухую бетонную коробку с редкими узкими окнами, которые были задраены изнутри. Без какого-либо дизайна, отделки или опознавательных надписей.

Через несколько мгновений мы уже выехали за ворота, которые открылись при приближении автомобиля, и помчались по городу. Закрывать мне глаза никто не приказывал — видимо, сопровождающий не видели в этом смысла. Так что я спокойно изучал городской пейзаж по обе стороны от машины.

Судя по тому, что ничего знакомого в дороге не попадалось, мы однозначно находились в южной части города. И, надо сказать, она сильно отличалась от того, что я привык видеть в северной.

Гуляющие парочки, некоторые из которых держались за руки. Шагающие по тротуарам семьи с детьми. Открытые веранды ресторанов, где люди поедали такие блюда, о которых я мог только мечтать. Один раз я вовсе заметил, как официант нёс тарелку с запечённой или зажаренной птицей. В нашей части города о подобном даже не мечтали. Там вовсе не было заведений, где можно просто усесться за столик и заказать нормальной еды.

Я вспомнил о том несчастном кафе, куда заходил дважды в неделю, чтобы выпить кофе с пирожным. Которые, как выяснилось, были откровенно ужасны на вкус. Потом снова посмотрел на пары, гуляющие по широкому тротуару. Счастливые, довольные жизнью, люди в разношерстной одежде. Без одинаковых рабочих комбинезонов, на которых была обозначена их специализация. На момент представил свою жизнь здесь. Или, что было бы, живи северная часть полиса так же, как южная. Внутри сразу же плеснула острая злость, смешанная с печалью.

Откинувшись на спинку сиденья, я прикрыл глаза. Тот мерзкий «свин» в белом халате сказал, что выбраться хочет каждый. А капрал утверждал, что любой ломается через пару дней. Представления о том, что меня ждёт впереди в моей голове сейчас не имелось. Но в одном я был уверен на все сто процентов: я не сломаюсь. Ни через два дня, ни через десять, ни через месяц. Я найду способ выбраться. Заберу Люсию и уберусь из этого лживого, насквозь прогнившего места.

На мгновение мелькнула мысль, что куда лучше было бы выжечь полис калёным железом. Но она моментально угасла. Несмотря на часто прорывающийся наружу гнев, свои возможности я старался оценивать рационально. Один раз я уже ошибся, что и привело меня сюда. Второй провал станет смертельным.

Радовало лишь одно: никто ничего не сказал про Люсию. Ни «поросёнок» в халате, ни капрал. Уверен, имей они хоть какую-то информацию о ней — как минимум один из этой парочки, обязательно бы воспользовался ею, чтобы поиздеваться. Значит, она в безопасности. По-прежнему, в ужасных условиях, но жива. Теперь оставалось лишь надеяться на разум девушки и рассчитывать, что она не совершит опрометчивого поступка.

Капрал обращал на меня не больше внимания, чем на предмет мебели, даже не пытаясь наблюдать за поведением своего «груза». Так что, открыв глаза, я вновь принялся изучать улицы. Присматривался к примечательным объектам и пытался соотнести их с тем, что видел на карте в компьютере шефа департамента. Та была достаточно подробной, а память у меня работала хорошо. Подход сработал — к концу поездки я уже представлял, в каком районе города мы находимся. Даже попробовал набросать пути отхода: как в направлении северного района, к Люсии, так и к тоннелю, за которым находилась дамба.

Потом перед автомобилем снова распахнулись автоматические ворота и мы въехали на территорию, окружённую высоким глухим бетонным забором. Что интересно, видеокамер наблюдения, я здесь тоже не заметил. Интересно, почему их не используют в массовом порядке? Если посмотреть на ситуацию объективно, они могли бы помочь «Гелиосу» вычислить меня куда раньше. По сути, прямо в тот момент, когда я гулял по площади рабочего квартала. Одной этой записи уже было бы достаточно, чтобы проявить интерес, а возможно, и начать действовать. Неужели дело в экономии ресурсов? Или есть иная причина?

Как только машина оказалась внутри, эти мысли моментально вылетели из головы. Вот чего я не рассчитывал здесь увидеть, так это небольшую военную базу. Самую настоящую — с множеством разнообразных построек, ангаров и людьми в форме, что перемещались по территории. Водя взглядом по сторонам, я пытался оценить их численность и оценить потенциал этой небольшой армии. С первым не задалось. Учитывая количество жилых корпусов, разброс численности мог оказаться весьма большим. Навскидку, здания могли запросто вместить до полутора тысяч человек. Если же отталкиваться от тех, кто оказался перед глазами я насчитал около трёх десятков военных. Тем не менее, на мой взгляд, солдат тут было намного больше. Иначе не было смысла возводить все эти многочисленные постройки. Судя по всему, Полис № 16 располагал неплохой ударной силой.

Вернее, не совсем так. Насколько эта группировка была опасна или значима в мировом масштабе, я знать не мог. Зато в качестве препятствия на пути к свободе, они выглядели более чем внушительно. Да и технику я здесь тоже заметил. Четыре вертолёта и около двадцати боевых машин пехоты. Готов поспорить, где-то на территории гарнизона, если его можно так назвать, находилась ещё и артиллерия. Возможно, даже танки.

Разум свободно оперировал терминами, которые совсем недавно были мне полностью незнакомы. Сейчас же я мог определить марку любой военной машины, назвать её комплектацию и обозначить уязвимые места. Это наталкивало на мысль, что потенциальные противники Полиса № 16 способны использовать схожую технику. Вывод несколько смущал, поскольку я всегда считал, что «Гелиос» производит все ключевые компоненты самостоятельно. Особенно те, что относятся к сфере безопасности.

Хотя, возможно, так оно и было. Мне могли залить общий блок данных, рассчитывая, что я никогда не сорвусь с крючка и больше не буду представлять угрозы корпорации.

В конце концов, машина остановилась у небольшого одноэтажного здания, которое примыкало к одному из корпусов. Открыв дверь, капрал выбрался наружу и бросил взгляд на меня.

— Выходи. Следуй за мной.

Ослушаться приказа я снова не смог и спустя секунду оказался снаружи. Но в этот раз, двигаясь вслед за военным, попробовал поставить небольшой эксперимент. Не прекращая идти, замедлил шаг. Получилось. Судя по всему, чип реагировал на сам факт выполнения команды. Если в приказе не указывались дополнительные параметры, то открывались определённые рамки для манёвров.