— Он... он... — в висках бешено пульсировало, Оля глотала ртом воздух. — Я пошевелиться не могла...
— Ещё бы! Уж не знаю, сколько ты выпила... — Надю ситуация явно забавляла.
— Всего один бокал... — сдавленно прошептала Оля. — Он что-то подмешал мне, а вы все видели и не помешали ему...
— Слушай меня, подруга! — Надя внезапно возмутилась. — Пьяная женщина своим золотым вратам не хозяйка — это всем известно! Так что не строй из себя несчастную девственницу! Тем более, мы обе знаем, что это не так! Получила удовольствие? Имей смелость это признать, а не оговаривать порядочных людей!
Оля не помнила, как оделась и покинула квартиру Артёма. Она шла домой, качаясь словно пьяная. Наверно именно это и думали прохожие. Слова Нади эхом звучали в её голове: «Получила удовольствие? Имей смелость это признать!»
Но Оля не хотела! И ни о каком удовольствии и вовсе не могло быть речи. Голова кружилась, а ноги подкашивались. Стыд заполнил все её существо. Если бы она только могла провалиться под землю, исчезнуть навсегда...
Квартира Артёма находилась на окраине, и Оле пришлось идти домой чуть ли не через весь город. Остановившись на мосту, она приникла к ограждению и долго смотрела на реку, представляя, как она прыгает вниз, а над её головой смыкаются волны. Нет. Она не сделает этого.
«Подумаешь, воспользовался! — вопила Надя ей вслед. — Не ты первая, не ты последняя! От тебя что, убудет? Да и вообще ничего страшного не произошло, раз ты не помнишь...»
Со страхом Оля зашла в подъезд, ожидая наткнуться на соседа, но, к счастью, обошлось. Она поднялась на свой этаж и открыла дверь. Едва девушка переступила порог квартиры, как получила от матери пощёчину.
— Где ты шлялась, мелкая дрянь? — орала Тамара Васильевна. — Посмотри на себя! Посмотри, как ты выглядишь! Как будто тебя всю ночь на панели драли!
— Мама, — прошептала Оля, держась за щеку, срываясь на слёзы. — Меня изнасиловали...
— Что? Как? — Тамара Васильевна, выпучив глаза словно рыба, открывала и закрывала рот. — Кто? Проходи-проходи!
Она налила дочери крепкий чай, придвинула вазочку с дешёвым печеньем и внимательно её выслушала, после чего отправила Олю в душ, а сама пошла к соседке тёте Свете, своей подруге и матери Юры. Тамары Васильевны не было до вечера. Оля грызла ногти, кусала губы и металась из угла в угол. Она отговаривала маму от разборок с соседкой, но та была непреклонна. На её памяти Тамара Васильевна впервые за долгое время повела себя как мать, на душе даже немного потеплело.
Тамара Васильевна пришла, когда уже начало смеркаться. Нетвёрдой походкой она прошла в гостиную, которая была по совместительству её комнатой, и плюхнулась на диван. Оля несмело последовала за ней. Сердце тревожно сжалось.
— Я всё знаю! — обличительным голосом произнесла Тамара Васильевна, посматривая на дочь мутным взором. — Я поговорила с тётей Светой и её сыном Юрой. У вас всё произошло по согласию. Ты напилась и сама на него полезла. А протрезвев, видимо, решила стрясти с него денег, а меня опозорить перед порядочными людьми.
— Что? — пробормотала Оля, качаю головой. — Не верю...
— Юра — хороший парень! Я его с детства знаю... — менторским тоном продолжала говорить Тамара Васильевна.
— Я в полицию пойду! — крикнула девушка, потерявшая всякую надежду достучаться до матери.
— Не смей! — подскочила Тамара Васильевна, откуда только прыть взялась. — Не смей меня перед соседями позорить! Никуда ты не пойдёшь или ты мне не дочь и выметайся из квартиры! Юрка-то с тобой встречаться хочет...
На этих словах Олю замутило. Она выбежала из гостиной и заперлась в своей комнате. Тамара Васильевна ещё долго стояла под её дверью, то уговаривая дочь выйти, то ругая её последними словами.
— Что за девка непутёвая! Богатенького москвича упустила, нормального парня за решётку упечь решила! А ты хоть знаешь, как тебя допрашивать будут? Без конца в участок мотаться будешь и там в подробностях всё рассказывать. Хотя что там рассказывать, твоё враньё быстро раскусят! Ещё сама за клевету сядешь!
Оля лежала на постели, сжавшись в калачик и спрятав голову под подушку, чтобы не слышать материнских воплей. Она не пошла на смену ни сегодня, ни на следующий день, лишь отправив сообщение начальнице, что заболела и какое-то время пробудет дома. Из комнаты девушка тоже лишний раз старалась не выходить. Надя ей звонила, писала, даже как-то заглянула к ней домой, но Оля оборвала все контакты с бывшей подругой. К счастью, та быстро успокоилась и перестала искать с Олей встречи. Единственное, что тревожило Олю — учиться они будут в одном колледже, благо на разных специальностях.
Время шло. Переборов апатию, Оля стала потихоньку выходить из дома. Сначала только до работы и назад, каждый раз опасаясь встретить в подъезде Юру, но тот, как потом стало известно, покинул город. Может, побоялся её угроз, а может, была какая-то другая причина. Вскоре началась учёба, и Оля с головой ушла в неё, отправляясь в колледж на весь день. Там до обеда она училась, а потом в библиотеке делала домашнее задание, после чего бежала на работу, сократив общение с матерью до минимума.
Новые знакомства и новые знания немного приободрили девушку, вытянули из кокона, в который она спряталась. Оле даже показалось, что жизнь начала налаживаться, пока в конце октября она с тревогой не осознала, что уже очень давно у неё не начинался новый цикл.
Глава 9
Купив в аптеке тест и выполнив инструкцию, Оля села на борт ванны и принялась ждать. Она и ранее волновалась из-за задержки, но её успокаивала тянущая боль внизу живота, как всегда бывало перед началом нового цикла. Время шло, к тянущей боли добавились сонливость и лёгкая утренняя тошнота, которые девушка, погруженная в переживания, по неопытности даже не заметила.
Оля взглядом гипнотизировала маленькую белую полосочку в своих руках. Вот появилась первая красная чёрточка, а следом и вторая. Депрессия как цунами снова накрыла девушку. Хуже всего то, что она понятия не имела кто же отец ребёнка, поскольку оба парня средства защиты проигнорировали. Андрей уверял, что успеет прерваться, и не успел, а Юра... Юра просто животное! Взвыв от отчаяния, Оля опустилась на пол ванной комнаты и схватилась за голову. Какой ей ребёнок?! Ей самой жить не на что!
— Тринадцать недель, — оповестила Олю узистка, внимательно глядя в монитор, когда девушка наконец-то попала на приём в женскую консультацию. — Вот посмотрите и послушайте сердцебиение!
Женщина включила звук и развернула к ней экран, на котором Оля разглядела голову, ручки и ножки ребёнка. Тот активно двигался.
— Ну, мамочка, малыш с вами здоровается! — пошутила узистка, а Оля всплакнула. Когда она увидела ребёнка и услышала его сердечко, её решимость сделать аборт начала таять.
Позже, находясь в кабинете гинеколога с результатами ультразвукового исследования и других анализов, девушка услышала следующее:
— Какой вам аборт?! Вы где раньше были?! Все сроки уже давно прошли! — гремела доктор на весь кабинет. — Какие ещё социальные показания? Вас изнасиловали? Заявление в полицию было? Не было! Ах, денег нет, содержать не на что? Государство вас не бросит! Да поймите же вы, — смягчилась женщина, — даже если вы найдёте кого-то, кто за деньги проведёт вам эту операцию, вы слишком молоды, нельзя вам делать аборт, тем более на таком большом сроке. Сколько я таких девчонок повидала! Потом плачут, забеременеть не могут, клянут себя последними словами, говорят, лучше б родили! В общем, давайте документы, ставлю вас на учёт, — доктор принялась заполнять необходимые бланки, подсовывая их Оле на подпись. Оля же, впечатлённая громкими словами, послушно всё подписывала. Под конец девушка получила напутствие: — Берегите себя и ребёнка. Не нервничайте, больше отдыхайте и гуляйте. Ко мне на приём через две недели.
