С этими мыслями Оля возвращалась домой после работы. Сегодня ей пришлось оставить малышку дома, потому что той не здоровилось. Она весь день переживала и названивала Тамаре Васильевне. Та ругалась, но, по её словам, делала для Алисы всё самое необходимое. Переступив порог квартиры, она услышала, как в гостиной её мать с кем-то разговаривает на повышенных тонах. Прислушавшись, Оля узнала голос тёти Светы.

— Да я говорю тебе, вылитый Юрка в детстве! — вещала соседка. — Губы точно такие же, бантиком, и бровки домиком!

— Быть не может! — упиралась Тамара Васильевна. — Ты сама говорила, что Юрка твой свинкой переболел и детей у него быть не может!

— Ну переболел, и что! — возмущалась тётя Света. — Чудо произошло! Вот, стоит перед нами чудо! — в её голосе прорезались заискивающие нотки. — Да? Покружись ещё раз, красавица!

Оля вошла в гостиную. На продавленном диване сидели Тамара Васильевна с тётей Светой, а перед ними стояла, неловко переминаясь с ноги на ногу, Алиса.

— Мама! — радостно воскликнула девочка, бросаясь Оле на шею.

— Что здесь происходит? — Оля недоумённо переводила взгляд с одной женщины на другую. — Мам, — обратилась она к Тамаре Васильевне. — Я же просила тебя присмотреть за Алисой, а ты что тут устроила?

— А что я? — возмутилась та в свою очередь. — Не смотрю, что ли?

— Смотрит-смотрит! — хихикнула тётя Света. — Я тоже пришла посмотреть. Что ж, ты скрыла, что от Юрки моего родила? Мы бы что, не помогли, что ли...

— Лисёнок, — прошептала Оля на ухо дочери, — иди в нашу комнату и закрой дверь. Я скоро приду.

Алиса послушно убежала, а Оля встала в центре гостиной и обвела взглядом сидевших на диване женщин.

— Хочу кое-что вам обеим разъяснить! — она еле сдерживалась, чтобы не зарычать. — Алиса — моя дочь! И к Юре вашему она не имеет никакого отношения!

— Ну как же не имеет... — начала возмущаться тётя Света, но её перебили.

— Не имеет! — выкрикнула Оля. — Вы сейчас уйдёте и забудете о своих фантазиях! Поняли меня? К дочери моей вы больше близко не подойдёте!

— Если она Юркина дочь, то я её бабушка и имею право... — не унималась соседка.

— По закону Юра ей никто! И вы тоже! Ещё раз приблизитесь, я полицию вызову! — вот теперь Оля уже рычала. — Чтоб я вас здесь больше не видела!

— Я, между прочим, к подруге своей зашла! — продолжала протестовать соседка, а Тамара Васильевна ей поддакнула.

— Ещё раз пустишь её, — обратилась Оля уже к матери. — Я подам в суд на раздел квартиры. Половина принадлежит мне по закону!

— По какому ещё закону? — пролепетала разом побелевшая Тамара Васильевна. — Лучше бы ты так с москвичом своим разговаривала, а то дал тебе пинка...

— Знаешь, помимо человеческих законов, есть ещё и божеский, — погрозила пальцем тётя Света. Она встала с дивана и направилась к выходу. — А ты не по-людски поступаешь, бабушке с внучкой видеться не даёшь! Бог тебя накажет!

— Идите уже, — теряя терпение буркнула Оля ей вслед. — И успокоительное попейте.

— Ты изменилась, — поджав губы, скорбно произнесла Тамара Васильевна. — Раньше ты не была такой.

— Может, и не была, — равнодушно согласилась Оля, подходя к своей комнате.

Ещё Юры с его матерью в её жизни не хватало! Одно радует, в тюрьме Юра, где ему и место.

Откинувшись на спинку кресла, Андрей наблюдал за игрой неоновых огней на потолке бара, в котором сегодня они с Ником решили отдохнуть после трудовой недели. Лежащий на низком столике мобильник завибрировал, и на экране высветился номер Ксении. Андрей с видимым раздражением отклонил звонок.

— Не ответишь? — усмехнулся Ник, пуская вверх дым от сигары.

— Нет, — отозвался Андрей и устало прикрыл глаза.

В последнее время Ксения стала слишком назойливой. Он не мог понять, когда эта ненасытная в постели тигрица успела ему надоесть. Возможно, в тот момент, когда она набросилась на него с поцелуями, стоило ему лишь выйти из зала суда. Первым его желанием было поставить зазнавшуюся помощницу на место, нашла время целоваться! Но это ведь был такой шанс лишний раз унизить Олю, ответить болью на боль. И Андрей ответил. Он чуть не задохнулся от её взгляда, полного обиды и разочарования. Она никогда не смотрела на него так, даже когда он велел им с Алисой убираться. И тогда в душе Андрея что-то дрогнуло. Она столько раз пыталась с ним связаться, что-то объяснить ему, но он словно раненый зверь стремился спрятаться, уползти от того, кто его ранил. Тогда он решил выслушать её, но Оля больше не желала идти на контакт. Как Андрей ни гнал от себя эти мысли, но он не мог избавиться от ощущения, что в тот день совершил чудовищную ошибку.

— Может, и правильно, ты только недавно оформил развод, наверно, Оля уж постаралась обобрать тебя, — задумчиво произнёс Ник. — Но ты знаешь, я даже не могу её осуждать, если вспомнить, откуда она родом, из какой семьи.

— Я ей ни копейки не дал, — фыркнул Андрей, вспоминая, как легко прошёл суд. Оля даже не стала оспаривать их договор.

— Интересно, это как? — удивился Ник. — А как же пополам совместно нажитое?

— Никак, — и Андрей рассказал про брачный контракт. — Счета я ей заблокировал, она из дома даже серебряной серёжки не вынесла. После развода телефон вернула. А вчера... — Тут мужчина замялся. Ему стало не по себе. — Вчера позвонила домработница, которую я нанял недавно. Она сообщила, что курьер передал мне коробку. Внутри оказались детские вещи, деньги и письмо, в котором Оля прислала расчёт стоимости аренды этих вещей.

— В смысле Оля прислала детские вещи и деньги за их аренду? — не понял Ник. — Это Алисины вещи? Ты что, запретил ей их брать?

— Я зол был тогда... — неохотно признался Андрей.

— Ну ты даёшь... — от изумления Ник даже не сразу нашёлся что сказать. Он отложил сигару и вперился в друга. — Знать не знал, что ты такой жлоб мелочный!

— Да блин... — промямлил Андрей, но Ника уже понесло.

— Ну это днище! Ладно, я могу понять твоё желание наказать Олю, но девочка-то тут при чём?! Её-то вещи тебе зачем?! Да и Олины, впрочем, тоже! Носить их будешь?! Подаришь кому-то или в магазин обратно сдашь?!

Приятель говорил и говорил, а Андрей стыдливо молчал. Он не знал, как сказать ему, что не отдал Оле вещи лишь потому, что не мог придумать, как больнее её ущипнуть. Он уже не в первый раз выслушивает подобную лекцию. Маргарита Павловна успела высказаться по этому поводу раньше Ника. Та даже звонила Оле после развода, хотела с ней поговорить, поскольку от сына ничего вразумительного не услышала, но было уже поздно. Её старая сим-карта осталась в телефоне, а новый номер Андрею известен не был.

— Да и как ты мог выгнать их ночью из дома без денег?! Женщину с ребёнком! — не унимался Ник. — Не чужих тебе, между прочим! А если бы с ними что-то случилось?!

— Ну не случилось же, — вяло отмахнулся Андрей, но слова друга метко били в самое сердце.

— К счастью, не случилось! К счастью, у Оли нашлись деньги на билеты! К счастью, её мать приняла их! А если нет?! Если бы ты ходил потом на опознание двух трупов, тебе это принесло бы радость?! — гремел Ник.

— Нет, — буркнул Андрей, принимая всю серьёзность слов приятеля. Он и сам не раз об этом думал, но гнал от себя всякие сомнения.

— Если бы Оля решила ловить попутку, потому что идти им было некуда, а водитель оказался бы маньяком? Ты об этом не думал, когда выгонял на мороз? А если бы они элементарно замёрзли?!

— Чёрт! Да прекрати уже! — взревел Андрей, не зная куда деваться от стыда. — Ты меня ещё виноватым сделай в этой истории! Не я чужого ребёнка ей подкинул, не я устроился в жизни за её счёт!

— Кстати, об этом! — довольно кивнул Ник. — Непохожа твоя Оля на охотницу за чужими деньгами. Я помню, как ни приду к вам, она с тебя пылинки сдувает. Хозяйкой она была хорошей и женой тоже. Может, ребёнка вам вообще в роддоме подменили. Такое ведь бывает, ошибаются.