— Нет, — мужчина тяжело вздохнул. — Она утверждает, что и сама не знает, где тот может быть. Но! Она сообщила, что у её сына диагностирован рак поджелудочной в терминальной стадии. Пока он был в тюрьме, его не обследовали, потому болезнь оказалась запущена. Жить ему осталось недолго. В последнее время он бредил дочкой и...

— Он не отец ей! — выкрикнула Оля со слезами на глазах. Крик получился слабый. — Алиса только моя девочка! Только моя!

«И моя!» — мысленно добавил Андрей. Главное сейчас — найти ребёнка. Всё разговоры потом.

— Поиски в любом случае продолжаются. Ты же знаешь, у нашей семьи широкие связи. Обещаю, мы вернём Алису, а Юра не уйдёт от наказания.

Андрей не сказал, какими словами соседка Тамары Васильевны поливала Олю. Женщина абсолютно не стеснялась в выражениях, обвиняла ту во всём, что случилось с Юрой. По её мнению, если кого и надо сажать в тюрьму, так это Олю. Сотрудник полиции, бравший у неё показания, даже подумал, что старушка сошла с ума.

Узнав об ужасном происшествии, Маргарита Павловна разрыдалась и всё рвалась навестить Олю в клинике. Александр Иванович никак не мог её успокоить. Сам он тоже не находил себе места. Пусть он и относился скептически к Оле и Алисе, но зла им никогда не желал.

Андрей корил себя за то, что не сразу поехал к своим девочкам. Если бы он прибыл хотя бы на несколько минут раньше, то не позволил этому уроду похитить малышку. И вообще, если бы он сразу выслушал Олю, а не рубил сплеча, то ничего этого бы не произошло. Андрей уже сбился со счёта, сколько раз он успел проклясть сам себя за собственную гордыню и горячность, только толку от этого не было.

— Мы обязательно найдём Алису, — в который раз пообещал он Оле. — С ней всё будет хорошо, клянусь тебе.

Вот только его самого снедал страх. А что, если движимый отчаянием и ненавистью к этому миру, мерзавец решит покончить с собой и забрать с собой малышку? Ведь жить ему и так осталось недолго, и наверняка его мучат жуткие боли. Андрей не говорил Оле, как самолично обзвонил все морги и больницы, как у него замирало сердце, при прослушивании сводки криминальных новостей. Их девочка, их милый лисёнок сейчас в руках негодяя, и они ничего не могут с этим поделать, только сидеть и смиренно ждать.

Что-что, а смирение не было его сильной стороной. На уши была поставлена вся полиция Москвы и Подмосковья. Особые указания получили и частные сыщики. Андрей не пожалел денег на поиски дочери и поимку похитителя. Он не сомневался, что Юру найдут в ближайшее время, единственное, что его беспокоило — это безопасность девочки.

Удостоверившись, что Оля получает квалифицированный уход и медленно идёт на поправку, Андрей ушёл. А с его уходом вернулась тревога.

— Постарайся что-нибудь поесть, — сказал он на прощание. — Хотя бы фрукты. Ты должна поправиться, ты очень нужна Алисе и... мне, — добавил Андрей и покинул палату, пообещав в скором времени вернуться.

С трудом преодолевая слабость и головокружение, Оля медленно поднялась с постели, сделала несколько шагов и зашаталась. Прикрыв глаза, постояла несколько секунд на одном месте, ожидая, когда пройдёт дурнота, затем доковыляла до стула и села. Есть не хотелось, более того, сам вид еды вызывал отвращение. Пока находился здесь, Андрей успел помыть для неё фрукты и выложить на тарелку. Кроме того, в холодильнике хранились самые вкусные блюда из лучших ресторанов Москвы, к которым Оля так и не притронулась. Да и как можно проглотить хоть кусочек, когда неизвестно, что сейчас происходит с дочерью. Ела ли Алиса сегодня? Как этот негодяй с ней обращается? А вдруг он обидел её? Наверно девочка очень напугана. Оля надеялась лишь на то, что у зверя, похитившего её, есть хоть что-то святое. Она слабо в это верила, но старалась думать о том, что даже животные заботятся о своих детях.

Оля включила телевизор, несмотря на запрет лечащего доктора. Она переключала с канала на канал в ожидании новостей, но о Юре пока ничего не было слышно. Через полчаса к ней заглянула медсестра. Отругав, она выдала необходимые препараты и отправила Олю соблюдать постельный режим.

— Вы должны беречь себя! — назидательно произнесла женщина. — Вы нужны своим близким, думайте об этом почаще. Вот, выпейте это лекарство, оно от головокружения. И вообще, соблюдайте все рекомендации доктора.

Постаравшись улыбкой смягчить резкость своих слов, медсестра вышла из палаты, выключив при этом телевизор. Вскоре подействовало успокоительное, и девушка погрузилась в глубокий сон.

Когда Оля проснулась в следующий раз, за окном уже сгустились сумерки. На столе стоял остывший ужин — кто-то из медперсонала принёс ей еду. Глянув в телефон, она убедилась, что звонков от Андрея больше не было, значит, Алису ещё не нашли. А ведь он и правда переживает за девочку, Оля прекрасно это видела. Бывший муж забросил все дела и занимался только поисками пропавшей малышки.

Несмотря на принятое успокоительное, Оля больше не смогла уснуть. До утра она промучалась бессонницей, изводясь тревогой за дочку. Лишь с рассветом ей удалось забыться тяжёлым беспокойным сном.

Два последующих дня были наполнены тревогой и переживаниями за Алису. Поддавшись уговорам Андрея, Оля все же начала понемногу есть, с трудом справляясь с то и дело подступающей дурнотой. Благодаря своевременному лечению, приступы тошноты и головокружения случались все реже и длились меньше.

Андрей навещал её каждый день, рассказывая о том, как продвигается расследование, какие версии и зацепки уже были отработаны. Он старался её поддержать и приободрить, тщательно скрывая собственное волнение за судьбу ребёнка. Щетина с каждым визитом становилась всё длиннее, под глазами залегли тёмные круги, во внешнем виде появилась лёгкая неряшливость. Оля не припомнила, чтобы её бывший муж когда-либо позволял себе небрежность в одежде, а он уже который раз появлялся у неё в одной и той же помятой рубашке и брюках. Закрадывалось подозрение, что Андрей вообще не бывает дома.

За эти дни Оля сдала кучу анализов и прошла несколько исследований. Её обследовал терапевт, невролог и другие специалисты, даже состоялся разговор с психологом. Лечащий врач уверял, что пациентка идёт на поправку, и, возможно, в скором времени будет выписана из клиники и отправлена домой на амбулаторное лечение.

За дверью послышались знакомые шаги, и в палату вошёл Андрей.

— Привет, — в руках он держал корзину с цветами и неизменный пакет со свежими фруктами. На лбу залегла глубокая напряжённая складка, а круги под глазами стали ещё темнее. — Как ты?

Оля кивнула в знак приветствия и неопределённо повела плечом в ответ на вопрос о её состоянии. Что она может ещё сказать? Тело поправляется, а душа находится в аду.

Андрей прошёл в палату и сел на стул. Выглядел он неважно: похудел, лицо осунулось, а глаза воспалились и покраснели. Одет мужчина был во всё ту же рубашку, ворот и манжеты которой уже приобрели серый цвет.

— Ты вообще спал сегодня? — озабоченно спросила Оля. Она приподнялась на постели, цепко всматриваясь в бывшего мужа.

— Конечно, — хмуро ответил он и опустил взгляд.

— Скажи правду, — настаивала Оля.

— Спал... в отделении... пару часов в кресле, — нехотя признался Андрей, потирая глаза. — Я должен быть рядом, — продолжил он, перебивая Олины возражения, — когда Алису найдут. Не хочу, чтобы она оказалась совершенно одна в окружении незнакомых людей.

— Ты себя в гроб загонишь, — неодобрительно покачала головой Оля.

— С чего вдруг? — удивился Андрей и попытался беспечно улыбнуться. Не вышло. — Со мной всё в порядке, — подмигнул он.

— Ты плохой актёр, Андрей, — прошептала Оля. — Когда её уже найдут? — всхлипнула она.

***

Андрей застыл. Лицо превратилось в маску.

— Их ищут лучшие сыщики столицы, — напомнил он. — Были пересмотрены все камеры на выездах из города. Судя по всему, они ещё в Москве...