Мужчина быстрыми энергичными движениями потёр лицо и вышел из машины. Что ему теперь делать? Подняться в квартиру? Учинить Оле допрос при Оксане и при ребёнке? Нет, это не самая лучшая идея. Сердце сжалось, стоило Андрею лишь подумать об Алисе. Как она? Судя по снимкам, подросла немного. Наверно, уже не помнит его...

Подумав, Андрей написал Оле в соцсети: «Спустись, пожалуйста, я у подъезда. Мне нужно срочно с тобой поговорить». Сообщение было прочитано, но осталось без ответа.

Он нервно нарезал круги перед холлом, уже дважды отклонив звонки Марины, боясь пропустить хоть какое-то известие от Оли. Андрей отправил бывшей жене с десяток сообщений и собрался было уже подняться в квартиру, как стеклянная входная дверь наконец-то отворилась. Он чуть не задохнулся от волнения, когда увидел щурящуюся от солнца Олю, направляющуюся к нему.

Одетая в джинсы и свободную футболку, Оля остановилась в нескольких метрах от него, сложила руки на груди и потопталась на месте. Бросила на Андрея хмурый взгляд.

— Зачем приехал? — недружелюбно спросила она. — И как узнал, где я живу?

— Сорока на хвосте принесла, — обескураженный её тоном, несколько грубовато ответил Андрей. — Нам надо поговорить.

— Нам не о чем говорить. Кажется, это твои слова были, — нервно дёрнула плечом Оля. Она провела носом кроссовка по асфальту и оглянулась на подъездную дверь.

— Мы... Я... Нам... — Андрей принялся тщательно подбирать слова. В горле внезапно пересохло. Он подозревал, что диалог, если состоится, будет нелёгким. Слишком много всего стоит между ними. Андрей так соскучился по ней за все эти месяцы. Его Оля, тихая и нежная... вот она рядом, только протяни руку, но вместе с тем такая далёкая и закрытая от него. — Мне следовало сразу тебя выслушать. Тут на углу я видел кофейню, давай сходим туда и спокойно всё обсудим.

— Нет, — упрямо мотнула головой Оля. — Говори, зачем ты приехал и уезжай.

Андрей огляделся. Новый микрорайон, состоящий из высоток. «Человейники» — так называют подобные дома. Сколько людей будут свидетелями их беседы, которая должна остаться приватной? Он покрутил на пальце ключи от автомобиля. Что ж, раз в кафе Оля не хочет, не поведёт же он её туда насильно.

— Давай тогда в машине поговорим, — предложил он.

— Андрей, — Оля снова покачала головой. — Между нами всё кончено. Я сделала все, что ты хотел: исчезла из твоей жизни и не взяла от тебя ни копейки, а что взяла, то вернула. — На этих словах мужчина дёрнулся как от пощёчины. — Или я что-то забыла? Так ты написал бы, необязательно было приезжать.

Оля развернулась и направилась к холлу. Андрей не мог её отпустить, и его неожиданный вопрос заставил девушку замереть на месте.

— Тебя изнасиловали? — его голос звучал глухо и с надрывом.

Оля вздрогнула. На её плечо опустилась тяжёлая рука и потянула назад. Девушка сама не поняла, как дала усадить себя на переднее сиденье. Хлопнув дверью, Андрей расположился на водительском кресле вполоборота к ней.

— Откуда ты знаешь? — собственный голос казался ей чужим.

Когда-то Оля желала лишь одного — чтобы Андрей узнал правду, но время шло, и с каждым днём она всё больше и больше понимала, что не хочет с ним откровенничать, пусть прошлое останется в прошлом. Так безопаснее. Так не ранит.

— Почему ты молчала? — ответом ей был новый вопрос. — Чёрт возьми, Оля! — пальцы Андрея побелели, сжимая руль. — Почему ты молчала?! Как это произошло? Почему ты не написала заявление в полицию?

Девушка облизнула пересохшие губы. Она не скажет ни слова, это не его дело, но вместо того, чтобы молча покинуть автомобиль, провалилась в воспоминания.

— Ты уехал... — начала Оля свой рассказ. Её подбородок дрожал. Она смотрела сквозь лобовое стекло, но видела не спешащих по своим делам пешеходов и мирно прогуливающихся мамочек с детьми, а тот вечер: бывшую подругу с её новым бойфрендом, смеющихся парней и девушек, и Юру... — Ты обещал позвонить... И я ждала... Ждала твоего звонка. Нет, я всегда знала, что наши отношения не будут долгими и закончатся именно так, но убедиться в этом в реальности оказалось слишком болезненно. А потом я увидела твои фото в соцсети. Ты обнимал какую-то девушку, такую красивую и яркую, под стать тебе, и какой мне никогда не быть. Знаешь, ты ведь был моим принцем из сказки. И если бы мне пришлось прожить свою жизнь заново, я всё равно не отказала бы тебе, ты лучшее, что в ней было.

Оля смахнула набежавшие на глаза слёзы и продолжила:

— Юра был моим соседом. Сколько себя помню, он постоянно говорил мне какие-то гадости. Моя мама уверяла, что он делает так, потому что я ему нравлюсь. Представляешь? — она неестественно хихикнула. — Это же надо такое придумать! — Андрей молчал. Смотрел на неё не отрываясь. — Юра подмешал мне что-то в тот вечер. Ты не представляешь, какое это ужасное чувство, когда не можешь ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Потом мне говорили, что я перепила и сама на него набросилась. Именно эту версию он всем и рассказал, но я выпила всего один бокал вина. Когда я шла домой после той вечеринки, то долго стояла на мосту и смотрела на реку. Я представляла, как прыгаю, и волны смыкаются надо мной.

Оля украдкой взглянула на Андрея: губы плотно сжаты, на скулах играют желваки, лицо превратилось в застывшую маску.

— Что с тобой? — испугалась она.

— Продолжай, — коротко потребовал он, и Оля подчинилась.

— Знаешь, что люди говорят в маленьких городках о таких, как я? — девушка горько усмехнулась. — Сама виновата! Сука не захочет — кобель не вскочит! Со всех сторон только и слышала, какая я гулящая. Кто-нибудь осудил Юру? Нет! В глазах людей, даже тех, кто знал меня с детства, я видела осуждение. Посмотрите на неё! Дрянь такая, решила хорошего парня за решётку отправить ни за что! Потому и не сказала тебе ничего. Боялась в твоих глазах то же увидеть. Думала, не переживу, если и ты меня гулящей назовёшь. Глупая. Ты меня потом ещё хуже назвал, пережила же.

Оля отвернулась и долго смотрела в окно. Вечернее солнце ласково пригревало идущих по тротуару молодую женщину и маленькую девочку.

— Когда я узнала, что беременна, было поздно делать аборт. Я не знала, кто из вас двоих отец, и потому не писала тебе и не звонила. Да и как звонить, если ты сменил номер?

— Тем номером я пользовался только в вашем городе, — зачем-то пояснил Андрей.

— Удобно! — хмыкнула Оля. — Когда об этом узнала моя мама, то сразу же побежала к тёте Свете, своей подруге и Юркиной матери. Эта женщина потом орала на меня, что её сын бесплоден, переболел свинкой в детстве. А я... С какой же радостью я ей поверила! Боже! Да с меня тогда такой груз свалился! Мой ребёнок не от насильника! Сейчас мне страшно в этом признаться даже себе, но не будь я уверена в том, что Алиса — твоя дочь, я не смогла бы её полюбить. Когда она родилась, я только и делала, что искала сходство с тобой. И ведь находила! Потому что очень хотела найти... — Оля замолчала. Женщина с девочкой уже скрылись в холле, а она всё смотрела на закрывшуюся за ними дверь. — Я очень люблю свою дочь. Алиса — то, чем я дышу. Всё для неё сделаю и никому не дам в обиду.

— Что случилось потом с этим Юрой? — имя насильника Андрей презрительно выплюнул.

— Посадили, — ответила Оля. — Подмешал клофелин другой девушке, а она оказалась посмелее меня. Она заявление и написала.

— Урод! — скривился Андрей. — Туда ему и дорога.

— Дорога, — фыркнула Оля. — Он уже освободился. Его мама, как увидела Алису, так сразу ворковать начала «внученька-внученька»! И ему на мозги, наверно, накапала. Явился в её день рождения. Папашка! — зло пробормотала она. — Права качать начал. Видеться с ней захотел! Да чтоб я к своей дочери уголовника подпустила?! Никогда! Прогнала его. Тогда он на следующий день подкараулил меня в подъезде и угрожать начал. Не помню, как домой вернулась. Собрали с Алисой вещи и тем же вечером в Москву.