После чего переход на Изнанку совершила уже наша группа. Сразу после выхода я набросил на себя невидимость и шагнул в сторону, оставив в коробочке свою копию. Поэтому выход второй двойки наблюдал, ни на что не отвлекаясь, и видел, как старший группы коснулся кинжала, как будто проверяя на месте ли.

«Я на Изнанке. Слышно меня?»

«Слышно».

«Пока все по плану. Изнаночный клинок изъял».

«Хорошо. Жду».

Эмоций этот вид связи не передавал, но мне казалось, что Олег сейчас так же напряжен, как и я, а я чувствовал себя натянутой стрелой.

Группа слаженно двинулась вперед, и я, включив телефон на запись, пошел за ними.

Почти сразу все пошло не так. Не у меня — у группы. Я получил зримое подтверждение того, что твари реагируют на магию. И если меня они не видели, то фантом очень даже хорошо был заметен. На него все и наводились.

Стайки клювоголовых змей, особей по семь-десять, налетали буквально каждые пять-шесть минут. Расправлялись с ними быстро, но неаккуратно: будет сложно собрать что-то приличное, когда двинусь назад.

Но это были цветочки, ягодки пошли, когда напало небольшое стадо камнеплюев, которые метко отправляли нехилые такие булыжники в цели. Эти твари убивались только магией, причем уязвимых мест у них было мало: либо глаза, либо открытая пасть. И близко подходить к камнеплюям было опасно: зубы там такие, что враз без ноги останешься. Поэтому народ маневрировал, пытаясь избежать соприкосновения и обстреливая точечными заклинаниями. Мой фантом активно в этом участвовал: отправлял фантомные же ледяные стрелы. Летели те чуть медленней, чем настоящие, но кто за этим будет смотреть во время боя?

Справиться с нападавшими удалось, но группа стала выглядеть весьма потрепанной и побитой. За исключением моего фантома, разумеется.

— Хорошие у тебя артефакты, паря, — сплюнув, мрачно сказал один из мужиков.

— Не жалуюсь.

— Но, сдается мне, они и привлекают тварей.

— С чего бы мои привлекают, а ваши — нет?

Над передачей голоса стоит еще поработать: высоковат получается. Но это можно отнести на нервы, о чем наверняка и подумали эти типы, обменявшись понимающими взглядами.

— И ведь нет чтобы чего полезного лезло, мусор всякий, — продолжил тот же.

— Харе трепаться, — бросил старший. — Дальше идем.

«И ничего не мусор, — проворчал Песец. — Возвращаться будем — шкуры снимешь».

«Зачем? В списке полезных тварей камнеплюев нет. Так и написано: мусорная тварь».

«Про слизня тоже так написано, — намекнул Песец. — Алхимию для обработки ты знаешь. Результат тебя порадует».

Я припомнил, что у меня действительно было что-то для обработки изнаночного меха, и решил последовать совету Песца. Даже если ничего не получится — потренируюсь в алхимии. А в том, что получится, я сильно сомневался, потому что шкуры камнеплюев выглядели очень непрезентабельно. Такой мех вряд ли кому-нибудь понадобится. Но поскольку никакого другого не было, то и этот для тренировки сгодится.

Очередную партию клювоголовых змей покрошили, когда наконец заметили слизня. Огромная, мягко колышущаяся груда желе величаво переползала, изредка что-то подхватывая с земли.

— Вот твой слизень, — кивнул старший группы. — Увидел? Доволен?

— Доволен буду, когда его убью, — честно признал я.

— На это мы не подписывались.

Он стоял за спиной моего фантома, поэтому был уверен, что я не вижу, как он вытаскивает кинжал. Пришлось слизня пошевелить, отправив в него заклинание, но так, чтобы остальные не видели: под покровом невидимости. Поэтому слизень рванул в нашу сторону аккурат в тот же момент, когда мой фантом начали убивать. Не уверен, что мне правдоподобно удалось изобразить собственную смерть, но остальным было не до меня, потому что слизень начал плеваться, как только группа оказалась в зоне досягаемости. А плевки там были убойные: яд прожигал на своем пути все.

Действовали мужики слаженно, пытаясь добраться до головы и ее отрубить, только вот я вносил коррективы точечными заклинаниями, выводя слизня аккурат на «труп». Поэтому, когда слизня добили, он растекся, полностью прикрывая то место, где лежал «я».

— Твою ж мать! — ругнулся старший. — Одно из требований Живетьева — труп снять.

— Я видео писал, — сказал тот, кто всю дорогу находился сзади. — Всегда пишу, ты же знаешь.

— Покажь.

Они прокрутили до момента моей смерти и решили, что этого доказательства будет достаточно. Меня тоже порадовало, что прозвучало имя заказчика. Писал я аж тремя камерами: двумя от Древних и одной с собственного телефона — так что хоть одна запись должна получиться нормальной.

«Все. Убили», — спохватился я, отправляя Олегу сообщение.

«Слава богу», — прилетело в ответ обрадованное.

«Сейчас они уйдут, а я делом займусь. Все. Отбой».

— Видео — это хорошо, но я бы артефакты с парня снял. И контейнер, который ему князь вручил.

— Нет, — отрезал старший. — Во-первых, они наверняка приметные.

— И чего? Я ими щеголять открыто не собираюсь.

— А, во-вторых, после слизня от них вряд ли что останется. И копаться времени нет. Твари активные сегодня.

— Вот ведь. И подохнуть нормально не смог, нагадил напоследок, — зло бросил любитель чужих артефактов. — У него еще ботиночки зачетные. Были.

— А ты уже губу раскатал?

— Раскатал, не раскатал — поход убыточный вышел. Глянь только на мою куртку.

Он растянул полу, на которой красовалась здоровенная дырища с оплавленными краями.

— Через неделю-другую вернемся, может, что останется. А сейчас — быстро на базу. Живетьев ждет отчет.

«Кажется, они меня и без всяких поводков согласны были убить».

«Поводок обеспечивает полную лояльность. Но так-то, разумеется, выбирают на задание тех, кто больше подходит».

По-хорошему, нужно было проводить «своих убийц», убедиться, что они ушли далеко и не успеют вернуться, но тогда я не успевал бы разобрать слизня — там слишком короткий срок годности.

Поэтому я извлек транспорт, поставив его в режим невидимости и отпугивания тварей, включил в постоянном режиме Поиск Точек Жизни и принялся потрошить слизня, собирая в контейнеры с него слизь и яд, а также кожу, рожки и здоровенный кусок ноги. А то рецепт у меня есть, а здесь мясо пропадает.

Загрузив все это в ларь, я поехал к камнеплюям. Вот здесь пришлось повозиться, потому что шкура у них была прямо-таки каменная и резалась с трудом. Если бы не подначки Песца, я бы плюнул и забил на это грязное дело, но симбионт от меня не отставал, пока я не обесшкурил всех. Получилось этого добра столько, что первый ларь забился полностью.

А ведь еще были клювоголовые змеи, где нашлись относительно годные куски, например, просто с отрубленной головой, остальное можно было забирать целиком с тем, чтобы потрошить в безопасном месте, все равно тушка почти полностью идет в дело: кожа — в кожевничество, мясо — в кулинарию, а сердце, печень и желчь — в алхимию. В отдельные контейнеры я собрал яд и мозги, неповрежденных было мало, все же группа сопровождения действовала на редкость неаккуратно, не задумываясь об алхимических нуждах.

Только после этого я активировал карту и принялся изучать маршрут. Сеть Проколов была разветвленной, но отнюдь не все сейчас были открыты. Направление с обеих сторон совпадало, так что можно было понять, где дальградский Прокол. Но немедленно туда идти не было необходимости: пара часов в запасе оставалась, поэтому я хотел поездить по меткам, чтобы хотя бы примерно понять, какая что значит. Но отъехать я не успел: увидел еще одну группу, которая столь шустро двигалась в моем направлении, что я еле успел отъехать с их пути и поэтому не сразу заметил, что груз, который они тянули волоком по земле — моя прошлая группа сопровождения.

Я настроил прослушку.

— Потому что идиот, — бубнил незнакомый голос. — Они сами бы сюда пришли, все показали. А теперь поди найди этого дохлого слизня.