- А что любила мама?

Я на самом деле ни черта не знаю об этой Маше, проходила она по хулиганке, а я даже не интересовался, что натворила. Между нами был бурный секс, потому что девушка была очень красивая дерзкая и нам нравилось то, что мы делали украдкой.

А чего она любила или нет, я забыл спросить.

- Твоя мама тебя любила. Море, солнце, цветы. Обожала, когда ее балуют.

- Ой! – вскрикивает Ариша, хлопая в ладоши. – Я тоже люблю, когда мама Алёна меня балует и когда разрешает баловаться.

- Ну это я заметил, вы обе без тормозов, - хохотнул я.

Поворачиваюсь на крик, весь мокрый, вспотевший от своих трудов, на меня бежит фурия в пятнисто-белом полушубке. Она отчаянно машет, а я отворачиваюсь, чтобы глаза приделать бабе снежной, и в этот момент Алена налетает на меня, и мы оба падаем на бабу.

Я на бабу, Алена на меня…

***

Демид

Падаю на бабу, Алёна сверху на меня.

Лежим…

Опекунше ясное дело – удобно, это бабе плохо, как бы она третьей лишней оказалась, и ее раздавили.

Ясное дело, мне тоже не Таити, потому что холодно.

Открываем рты одновременно, чтобы сказать друг другу всё что накипело… и в этот момент дочь заваливается на нас сверху, громко хохочет.

И смех у нее как у самого счастливого ребенка на свете.

Захлопываем рты, удивленно глядим на Аришку.

Ого. А есть ведь еще один способ – забрать дочь с собой - вместе с Аленой – доходит до меня впервые.

- Поехали уже в тепло, - говорю с надеждой в голосе.

Девчонки поднимаются с меня, отряхиваются.

- Ты зачем без спросу вышел на улицу? – спрашивает меня блондинка, нахлобучивая шапку на Аришкину голову как можно ниже, до самых глаз.

- Если ты ко мне обращаешься, - умничаю я. – То я уже взрослый мальчик и не должен отчитываться перед тобой! – хорохорюсь.

Говорить ей о том, что хотел сбежать вместе с дочкой, думаю не стоит.

- Папа-мальчик, - ухахатывается Ариша, и я замолкаю.

Похоже, зря я это сказал, теперь прозвище приклеится ко мне.

В груди запредельная боль.

- Прикуси-ка язычок, - командую я. – С родным отцом так не разговаривают. Где почет, где уважение?

- Ишь ты, чего захотел! – снова язвит Алена.

Вцепляюсь в девушку злым взглядом, спрашиваю дерзко:

- Как результат? Жить будешь? Или все, пора деревяшки заказывать?

- Мамочка, ты будешь жить? - дочь бросается к Алене, оттаптывая мне ноги.

Понятно, я ошибся снова.

Опекунша обнимает за плечи мою дочь, шепчет нежно.

- Милая, всё в порядке. Я цела. Всего лишь сотрясение мозга. Через неделю пройдут симптомы, и я буду как раньше бегать с тобой и играть в снежки.

Так-то я есть играть в снежки, - прокручиваю в голове возможность приручить малявку за неделю.

- А пугать ребенка, - Алена ввинчивает в меня гневный взгляд, - не педагогично!

- Пе-да-чего?.. – ошалело гляжу на взрослую девчонку.

- О боги! Какой же ты… - поджимает губы, ищет слова в черепушке, находит, выдавливает из себя через силу: - Отбитый!

Сказала и тут же покраснела, будто что-то плохое сделала.

- Родители, а поехали за подарками! – слышу звонкий голосок дочери.

В следующее мгновение моя кроха берет меня за руку, и я растягиваюсь в наглой улыбке победителя.

Но Алена не сдается, протягивает моей девочке вторую руку, и Ариша вкладывает свою маленькую ладошку в варежке в ладонь опекунши.

У меня аж сердце щемит – мы как настоящая семья идем на выход из ворот больницы.

Уже в вагоне метро прихожу в себя – стою рядом со своими девочками – они сидят, болтают без умолку, люди смотрят на шубку Алены, но ей не до них. Она сейчас поглощена общением с Ариной.

Хочет ее привязать к себе еще сильнее, чтобы та отказалась от меня?

А я смотрю на девчонок и меня захлестывает волна противоречивых чувств и эмоций - хочу обеим счастья, но и себе тоже.

Не понимаю пока как сделать нас троих самыми счастливыми людьми на земле. Потому что мы с Аленой – антогонисты.

Ради дочери я конечно, попытаюсь наступить себе на горло, но не понятно, получится ли… характер у меня - не сахар. У опекунши также.

К тому же я дожил до тридцати, но ни разу не жил своей семьей, под одной крышей с женщиной. Мне всегда казалось, что я не создан для этого.

В последнее время начал остро ощущать одиночество, и когда, узнал о дочери, тут же забрал причитающиеся мне деньги и приехал за ней. Планировал начать жить семьей, но только с моей малышкой. Без баб.

Я не женоненавистник. Нет. Просто так сложилось, что женщины меня не любили. Сначала мать гнобила, потом подруга бросила. В результате к двадцати годам я разочаровался в женском поле окончательно и бесповоротно. Понял, что они годятся только для секса.

Когда-то я мечтал о женщине – любимой и неповторимой, но не решился на создание пары

Боль утихла, я отпустил прошлое, и вот в мою жизнь влетает женщина на метле. А я не знаю, что с ней делать. Забрать или бросить…

Меня осторожно касаются рукой, и я вскидываюсь, вижу перед собой серьезное лицо Алены.

- Демид, мы приехали. Выходим.

Я торможу, стою, смотрю на девчонок, и тут слышу у себя за спиной недовольный женский голос:

- Мужчина, забирайте уже свою семью и выходите. Я сесть хочу.

Правильно!

Не надо раздумывать, нужно забирать свою семью и бежать туда, где светит солнце, и теплая морская вода плещется у ног.

Демид

Хочу сделать приятно любимым и близким. Не хочу, чтобы считали меня камнем бесчувственным.

Выходим из метро, втягиваю холодный воздух через ноздри.

Алена держит Аришку за руку, лица обеих светятся от предвкушения. Снег скрипит под ногами, но я знаю, что скоро этот скрип останется позади, потому что нас ждёт уютный торговый центр и мраморный пол, по которому можно скользить торпедой вперед к покупкам.

- Ну что, девочки, готовы? - спрашиваю я, оглядывая их снизу вверх. - Сегодня у нас операция «обновим гардероб»!

Алена фыркает:- Тебе ли это говорить? Это у тебя джинсы на коленях протерлись, а пальто выглядит так, будто его бомж носил неделю.

- Нормальное пальто! Мужское! - возражаю. - Ну ладно, спорить не будем. Лучше покажите, куда вас отвести, чтобы не заблудились в этом лабиринте соблазнов. – Начнем операцию «подарки к Новому году».

Входим в торговый центр, и тёплый воздух заворачивает нас в кокон предпраздничной суеты, и я первым делом снимаю шапку с дочери, чтобы она не вспотела.

Аришка тут же начинает прыгать на месте, танцуя вокруг меня. А опекунша смотрит с ревностью. Будто я украл у нее ее обязанность.

Ничего, пускай привыкает.

У кого деньги, тот заказывает и музыку.

- Папа, я хочу куколку! И платье, как у принцессы! – лепечет дочь

- Ага, а потом ты ещё попросишь замок и карету, - шепчет Алена нервно. – Милая, думай, пожалуйста, прежде, чем заказывать подарок.

- Карету не надо, - хихикает Ариша, - она ведь в лифт не влезет!

- Ну да, лучше машинку настоящую, чтобы ты могла рассекать по квартире на авто! – моментально приходит идея.

Опекунша одаривает ненавидящим взглядом.

- Ну да, места маловато. Так нужно старую мебель выбросить, сделать ремонт модный, тогда появится место для автобана, - умничаю я.

У информационной будки расспрашиваю у молодых красоток, где какие магазины раскинулись.

Довольный собою, иду в детский, туда, где рай для детей.

- Так, малышня, твой выход, - командую дочке. - Выбирай себе всё, что хочешь. Сегодня папа - добрый волшебник – магнат.

Аришка хлопает глазками, взгляд у нее заводной и готовый к беспределу.

Обшаривает взглядом полки, где куколки сверкают глазами и улыбаются в ярких коробках.

Через минуту дочь уже тащит за собой огромную коробку с говорящей куклой и кричит:- Хочу эту! Она ещё и поёт!

- Зря ты это сказал, - говорит Алена, качая головой. - Она теперь не остановится. Ты же понимаешь, то что ты сейчас делаешь, очень плохо. Ты хочешь ее подкупить! Это отвратительно!