- Я – за, тем более, покупки обмыть нужно, чтобы носились с удовольствием.

- «Объесть»! – шумит дочка и смеется. – Покупки нужно объесть.

Ах ну да. Снова я не понимаю свою кроху. Мне нужен перевод.

Мы сидим за столиком, окружённые пакетами, Ариша хохочет, обсыпая стол шоколадной крошкой, а я замечаю, как Алена смотрит странно то на меня, то на дочь.

- Что? - спрашиваю.

- Ты не так уж плох, Демид, - говорит она с лёгкой усмешкой. – Может, мог бы стать хорошим отцом, если бы тебе досталась другая доля…

Не такой уж я и обделенный, как ей кажется!

Пожимаю плечами, но внутри что-то шевелится. Надо же, опекунша соизволила меня похвалить.

«Может, семья - это всё-таки не так уж и страшно?» - думаю я, глядя на девочек.

В груди разливается тепло.

Спустя десять минут садимся в такси, предварительно сложив пакеты в багажник.

Я смотрю на Алену, а она не осмеливается поднять на меня глаза. Такое ощущение складывается, что в моем присутствии она цепенеет.

К сожалению, у меня такая же реакция на нее. Щеки покрывает румянец, едва я задерживаю взгляд больше чем на пару секунд на ее милых щечках.

Взгляды девушки обжигают меня, и я готов сломаться, рассказать ей всю правду.

Может, тогда она будет относиться ко мне лучше и спокойнее?

Перестанет бояться за дочь?

Доверит себя?

От ее преданности моей дочери у меня сердце щемит. Безумно хочется отплатить той же монетой.

Чувствую, Алена заслужила быть счастливой, жить беззаботно, хотя бы в материальном плане.

Но как сказать ей, что я не тот, за кого себя выдаю.

Чувствую и вижу, что сердце и душа опекунши были растерзаны каким-то мужиком, вот она и залечивает раны, любит до безумия Аришку. Фактически прячется в этой любви.

Или девочка и есть – все ее чаяния?

А как же мужчина и женское пресловутое счастье?

Справедливости ради, надо заметить, что Алена не падкая на мужиков. В этом есть как свой плюс, так и минус. Понять не могу, нравлюсь ли ей...

А это для меня очень важно, в свете моих планов.

- Может, нам купить билеты на Щелкунчика? – спрашиваю я тихо. – На завтра. Говорят, если тридцать первого декабря посетить Щелкунчика, новый год пройдет так, как мечтаешь. Все желания сбудутся.

- У нас гости. Ты забыл? – вскидывается девушка. – Обещал мне помочь – нарядить елку, убрать квартиру, приготовить жаркое и нарезать овощи на салаты? Или ты уже сдулся?

- Ариш, как ты думаешь? – оборачиваюсь и вижу, что дочь спит, склонив головку на мамину грудь. Тихо посапывает, прижав к себе игрушечную змейку в шапке Санты.

Сердце щемит, глядя на эту картину.

В сотый раз убеждаюсь в том, что нельзя разделять этих двоих - Алену и Арину. Они – единое целое.

Дем

Конечно, же я не забыл.

Только есть одно осложнение – моя невеста, которая еще не знает, что она больше не моя. Потому что я так решил только сегодня.

А еще гора лжи, которую я нагородил, чтобы объяснить свое долгое отсутствие дочери и опекунше.

Всё не так, как я представил.

Да, меня зовут Демид Демидович Демидов. Мне тридцать лет. Когда-то по молодости я работал и вертухаем, и охранником на перевалочном пункте, где останавливались этапируемые на запад нашей необъятной родины, зэки и зэчки.

Но это было давно, и быльем поросло.

После этого была работа на золотых приисках. Легально и не очень. Я хорошо поднялся на не учитываемом бабле, не облагаемом налогами.

Сейчас я уважаемый человек, бизнесмен.

Живу в столице нашей необъятной родины. И о дочери я знаю уже четыре года.

С того самого момента, как мне сообщили о смерти ее матери Маруси Климовой, и предложили удочерить девочку.

Я даже не поехал посмотреть на нее…

Испугался, что девчонка вырастет преступницей, как ее мать, что гены у нее плохие. К тому же кроха в два года плохо разговаривала и была маленьким диким запуганным существом, которого я испугался, увидев только на видео.

Я не поехал и не забрал ее.

К тому моменту был женат, растил чужого сына, думал, так положено. Всё делаю правильно. Своего ребенка бросил, потому что он не такой, как надо, а чужой – хороший, подходящий, его и воспитываю. Горжусь. Чужим.

Девочку сдали в интернат, и я забыл о ней. Совсем забыл. Поскорее вычеркнул из памяти.

Жена оказалась меркантильной заразой, меня не любила, хотела только денег. Чем больше я зарабатывал, тем хуже становились наши отношения. То ей квартиру купи в центре столицы. Наутро и этого мало. Царица просыпалась, на вопрос: - где завтрак, лишь хлопала глазами с приклеенными ресницами, и требовала апартаменты в Дубае. И чтобы обязательно балкон выходил на залив, и на детской площадке росли пальмы для ее сыночки.

С каждым днем, с каждой просьбой отношения ухудшались, и в конце концов, начались бесконечные скандалы.

Я резко урезал ее содержание, не стал снимать очередной бестолковый клип для безголосой девицы.

Она назвала меня чудовищем, и «наказала» - подала на развод, решив оттяпать половину имущества.

За тем начался громкий скандальный развод с дележкой имущества.

В тот самый момент, когда Лера потребовала переписать на ее сына всё, что я заработал непосильным трудом, я вспомнил о родной дочери.

Меня как обухом по голове ударили. Я прозрел.

Какие бы плохие гены не были в моей дочери, она моя кровь, она –моя наследница!

Я сглотнул нервно ком обиды и злости на самого себя.

- Арина будет меня презирать и ненавидеть. Не подпустит к себе, как только узнает, что я ее предал, оставил одну, беззащитную, совсем малышку, - сокрушался я.

Тогда мой пиар-директор Нина придумала абсолютно сумасшедшую историю, не несущую в себе ни грамма нормальности.

Но я доверял Нине, она мою компанию из всех передряг вытащила.

- Чтобы замять один скандал, нужно устроить еще больший скандал!

Предложила мне прийти с сумкой денег в дом к опекунше, рассказать историю о том, что я якобы в беде.

- Женщины, они такие, даже если их укусит бродячая собачка, они ее пожалеют, накормят, не выгонят на мороз. Будем бить на жалость и женское сострадание!

Что я и делаю… пока успешно. План Нины срабатывает.

Только есть одно «но»… С каждой минутой врать становится всё тяжелее и тяжелее. А невеста, от которой я не успел избавиться, названивает и шлет эсэмэски.

Когда мои девочки – Алена и Арина узнают правду, могут не простить.

Но сказать сейчас эту гадкую правду, значит, не дать себе шанса вовсе. А так есть возможность, хотя бы праздник встретить впервые в кругу настоящей семьи.

Друг советовал купить право на отцовство – предложив деньги опекунше или людям при исполнении, если «мать» откажется. Но мне идея сразу не понравилась. Слишком жестокая.

Увидев Алену, я сразу понял, она никогда не откажется от моей дочери.

Она не я, совершивший роковую ошибку четыре года назад. Умеет ценить то, что дает судьба.

Моя же ошибка стоила моей дочери множество бессонных ночей со слезами обиды.

Мой котенок, как же я виноват перед ней.

За всю жизнь не вымолить этот грех.

Вот отметим завтра Новый год, съездим на море, а там, глядишь, обстановка сменится и я смогу донести до Алены и Арины правду в мягком переплете.

Алёна

- Я донесу ее, - бормочет Демид, желая взять спящую Аришу на руки.

- Не получится. У нас пакетов – гора и маленькая тележка. А у меня голова кружится, я не донесу.

- Может водитель за вознаграждение поможет нам? – мужчина смотрит озадаченно на водителя, который даже не шевелится.

- Исключено, - констатирую я. И бужу дочь, тормоша ее за плечи.

- Ариша, золотко, нужно встать и дойти до квартиры. Давай, моя хорошая.

- Мам, можно я здесь буду спать? – дочь поворачивается на другую сторону.

- Нельзя, милая. Чужой дядя тебя увезет…