Не так уж сложно добыть немного, когда ты постоянно прикасаешься к своей невесте. Рядом с ее шкатулкой лежали платки других важных для меня персон. Все же нельзя вечно полагаться на благородство противника.
Я давал людям шанс, но они не оправдали доверия. Раз за разом заставляя меня идти и отрубать головы виновникам. О каком покое может идти речь, когда раз в несколько месяцев кто-то да покушается на моих друзей и близких?
Пришло время отложить христианское смирение и показать миру Верховного мага. А чтобы никто не упустил ничего, нужно сделать пару звонков.
Бросив платок с кровью Макаровой на стол, я достал из ящика запасной телефон. Основные мои номера, как и большинства дворян, есть в общей книге. И судя по тому, что кто угодно умудряется то вторгнуться в архивы Службы Имперской Безопасности, то подделать номера, за моим официальным телефоном тоже могут следить.
А во втором аппарате стояла карточка, оформленная на Иванова Ивана Ивановича — несуществующую личность, по бумагам обитающую где-то на Урале.
Набрав нужный номер, я дождался, когда собеседник возьмет трубку.
— Кто это?
— Здравствуйте, Венедикт Кириллович, — обратился я. — Сейчас я буду транслировать массовую казнь и хочу, чтобы Солнцевы показали ее по всему земному шару. Это возможно?
Нужно отдать должное, старик включился моментально.
— Возможно, Иван Владимирович, — ответил собеседник, судя по звуку, сев на постели. — Дайте мне минуту, я отдам приказ, вам выделят канал.
— Благодарю, Венедикт Кириллович. Трансляция будет идти с моего основного номера, — предупредил я, прежде чем положить трубку.
Над платком с кровью моей невесты полыхнула печать, транслируя мне в мозг местонахождение Снежаны Александровны, и я усмехнулся.
Вывезти из Москвы ее еще не успели, зато доставили в знакомый комплекс, на котором мы не так давно с Варварой Константиновной осматривали место жертвоприношения кровавого культа. Видимо, нужно снести комплекс к чертям, чтобы там перестала ошиваться всякая шваль.
На мой основной телефон пришло сообщение от главы рода Солнцевых, что трансляцию можно начинать. Я снял рубашку и, бросив ее на стул, добрался до шкафа.
Для проведения тестов зачарованного боевого доспеха была предназначена особая форма. В том числе и бронежилет с креплением камеры на груди, которым я и собирался воспользоваться.
Надев бронежилет, я воткнул телефон так, чтобы объектив смотрел вперед, и включил видеопоток. Не забывая о том, что Макарова на фотографии обнажена, прикрепил на спине свернутый плащ. Значок подключения к облаку Солнцевых загорелся на дисплее телефона, и я открыл окно своего кабинета.
— Добро пожаловать, дамы и господа, — заговорил я, глядя на плывущую по небосводу луну, — говорит и показывает Иван Владимирович Моров. И сегодня мы с вами поиграем в новый раунд увлекательной игры…
Оттолкнувшись ногой от подоконника, я взмыл в воздух и, резко набрав скорость, вынырнул уже в тучах над старым комплексом. Не знаю, что поняли или заметили зрители, однако я уже спускался на крышу здания, заодно просканировав его обнаружением жизни и магии.
На этот раз против меня играло тринадцать чародеев. Однако при этом третий узел был у них всех, зато парочка определялась обладателями каких-то техномагических изделий. Ну и, разумеется, резерв Снежаны Александровны я определил.
Выйдя к краю кровли, я наклонился так, чтобы в камеру попал маг, стоящий у главного входа. Он прикрывал зажженную сигарету рукой, чтобы ее не было видно, и никто со стороны не обнаружил курильщика в темноте.
— Никотин убивает, — произнес я, указывая пальцем на свою жертву.
Чародей закашлялся и, выронив окурок, стал извергать из себя кровавые сгустки. Жесткий кашель с комьями лезущей наружу плоти не позволял ему отключиться. Так что до самого конца, пока его легкие, раздробленные в мелкое крошево, не оказались снаружи, курильщик все прочувствовал.
— Я же говорил, — усмехнулся я, так же жестом призывая каплю крови убитого к себе. — А сейчас вы наблюдаете причину, по которой никому и никогда не следует оставлять своих биологических жидкостей без уничтожения.
Скомкав новый клочок ткани, я убрал его в отдельный карман, нашитый на бронежилете.
— Запомните этот момент, господа и дамы, совсем скоро мы к нему вернемся, — объявил я, прежде чем взмахом руки растворить часть кровли. Бетон обратился в труху, которую тут же снесло неуловимым ветерком. А рыжий каркас арматуры быстро расплелся, образуя довольно широкую проплешину.
В нее я и шагнул.
Оставшиеся маги застыли мигом в тех же позах, в которых находились.
— Моров⁈ — воскликнул обладатель самого большого арсенала устройств. — Только шевельнись — я отпущу взрыватель, и твоя невеста разлетится на куски!..
Остальные молчали, боясь привлечь мое внимание. А этот замер, глядя туда, где я как раз приземлился. Его глаза не могли моргать, но рот я ему специально оставил.
— Как же ты будешь отпускать взрыватель, если у тебя больше не будет руки? — спросил я, вынимая сакс.
В его взгляде прибавилось ужаса и ненависти, а я спокойно отрезал ему кисть, сжимающую устройство.
Кровь брызнула из культи щедрой струей, лицо чародея стало стремительно бледнеть. Я отпустил кисть, сжавшуюся на взрывателе, и она повисла в воздухе, удерживаемая телекинезом.
— Итак, дамы и господа, — заговорил я, не обращая внимания на противника, — настало время поговорить серьезно.
Смахнув с клинка кровь, я дополнительно вытер его об куртку покалеченного врага, после чего убрал в ножны. Пройдясь по помещению, я сложил руки за спину и, покачавшись с пятки на носок, продолжил:
— Так вышло, что я сильнейший чародей Земли, — объявил я, предварительно лишив пленных возможности вставить хоть слово. — И с того самого дня, как я стал таковым, вокруг меня постоянно возникают конфликты. Кажется, будто весь мир ополчился против молодого дворянина. Но я не хотел воевать, не хотел проливать кровь. Мне было достаточно заниматься своим делом — создавать артефакты, качественные настолько, насколько это возможно, доступные любому жителю моей Родины. Преподавать теорию магии, чтобы русские чародеи воспрянули духом и смогли встать если не впереди планеты всей, то хотя бы вровень с другими странами. Вы знали, дамы и господа, что германские чародеи — сильнейшие из тех, с кем мне довелось сталкиваться? Ни один русский маг, кроме меня, и в подметки не годится специалистам Германии. Возможно, вы никогда об этом не задумывались, но это факт. И если пожелаете, вы найдете тому множество подтверждений. Так вот, я хотел, чтобы мои студенты, мои ученики, изменили это. Стали более образованными, занимались развитием не только артефакторики, но и создавали новые заклинания. Чтобы магия перестала быть признаком элиты и стала доступна каждому. Вы знаете, что я подарил императорскому дому чертежи обелисков массового исцеления. Возможно, не везде они еще появились, но это уже небольшой сдвиг.
Я замолчал, наблюдая, как продолжает бледнеть однорукий маг. Взмахом руки залечив культю, я отвернулся от него, демонстрируя на камеру лица остальных врагов.
— Когда нападать на меня стало очевидно бессмысленно, враги — как внутри Российской Империи, так и за ее пределами — решили подобраться ко мне через моих близких, — продолжил говорить я. — И вот сегодня ночью мне прислали фотографию с телефона дорогого мне человека, с угрозами прислать мне голову, если не подчинюсь.
Я поднял руки и сжал до скрипа кулаки.
— И я понял, что мои надежды на мирное существование несбыточны. Всегда и во все времена наглые твари, считающие себя людьми, признавали только силу. И этого не изменить никакой магией, — со вздохом проговорил я. — Поэтому я решил, что больше не будет никакого снисхождения. Человек, который бросается на сильнейшего чародея Земли, безумен. И это не тихий сумасшедший, который пребывает в выдуманном мире, нет. Это опасный для окружающих психопат. И как бешеных животных, их нужно отстреливать.
