Пол опустился на несколько дюймов ниже ног Дока, настолько стремительно начался спуск. На протяжении всех шестидесяти этажей он почти не касался пола. Затем последовал медленный, сильный толчок остановки. Пятеро помощников Дока, все крепкие мужчины, обычно падали на колени, когда это происходило.

Силы бронзового человека были настолько мощными, что он выдержал удар без видимых усилий.

Он выскочил в вестибюль высоченного здания. Клетка, в которой находился молодой человек с пистолетом, еще не прибыла.

Но она подъехала через несколько мгновений. Молодой человек вышел из нее, отступив назад, чтобы угрожать своим оружием лифтеру.

Док схватил его за руки. Бронзовые пальцы, крепко сжатые, почти не были видны.

Сквозь зубы мужчины вырвался мучительный вопль. Он выронил пистолет. От мучительного давления на мышцы рук его пальцы разжались, как когти.

Он попытался оттолкнуться ногой. Но от боли он обмяк, как большая тряпка. Его голова поникла, глаза остекленели. Он был на грани обморока от этой пытки.

Док подхватил обмякшую фигуру под мышку, вошел в скоростной лифт и поехал обратно на восемьдесят шестой этаж.

Тетя Нора, Элис Кэш и остальные ждали в коридоре.

Пленник Дока едва держался на ногах. Его колени подгибались. Док схватил его за руку, не слишком крепко, и удержал в вертикальном положении.

Тетя Нора смотрела на пленника, не отрывая глаз.

Удивление охватило и привлекательные черты лица Элис Кэш, когда она взглянула на молодого человека.

— Знаете его? —  тихо спросил Док.

— Это Оле Слейтер! — воскликнула Элис. — Молодой человек, которому я нравлюсь!

После того, как ему помогли зайти в кабинет и усадили в глубокое кресло, Оле Слейтер смог говорить.

— Я забеспокоился и поехал за тобой в Нью-Йорк, — сказал он Элис и тете Норе.

— Тебе не следовало красться за этой дверью, — сурово сообщила ему тетя Нора.

— Я уже понял! —  Оле Слейтер осторожно потрогал свои руки, затем посмотрел на металлические руки Дока Сэвиджа, словно удивляясь, как они могли причинить ему такие мучения. — Я на минуту остановился за дверью, чтобы послушать. Я просто был осторожен. Потом эти люди набросились на меня. Наверное, я потеряла голову - подумала, что это Зеленые Колокола!

Тетя Нора улыбнулась Доку. — Этот молодой человек - наш друг. Я уверена, что он не хотел ничего плохого.

— Конечно, не хотел! —  добавила в его оправдание Элис Кэш.

— Мне очень жаль, что так вышло, — кротко сказал Оле Слейтер. — Я очень переживал за тетю Нору, Джима и Элис.

Горе вернулось на утонченные черты лица Элис Кэш. — Джим исчез, Оле.

Теперь Оле Слейтер получил рассказ о том, что произошло на дороге в Нью-Джерси, начиная с ужасающего звона, неожиданно раздавшегося из радиоприемника.

Тетя Нора Бостон добавила еще несколько подробностей об условиях в Проспер-Сити. Хотя Док внимательно расспрашивал ее, он узнал мало того, что уже не было озвучено.

Элис Кэш, как выяснилось, была личным секретарем Коллисона МакАлтера, владельца хлопчатобумажной фабрики «Литтл Гранд». Хлопчатобумажная фабрика «Литтл Гранд»  была главным конкурентом компании  «Тагг и Ко»  в Проспер-Сити, но сейчас была закрыта, как и все остальные предприятия.

Зеленый Колокол по непонятной пока причине держал весь бизнес Проспер-Сити в состоянии покоя, используя террор. Вот к чему это привело.

Они обсуждали ситуацию уже около получаса, когда в кабинет вбежали двое мужчин.

Один из них жестикулировал тонкой черной тростью и рявкнул: — Док! Ты попал в страшную передрягу!

Трость, которой размахивал мужчина, выглядела невинно, но на самом деле это была трость-шпага с лезвием из тонкой дамасской стали. Джентльмен, который ее нес, был стройным, с резкими чертами лица и высоким лбом. Его одежда была по последнему слову моды и из тончайшей ткани.

Это был бригадный генерал Теодор Марли Брукс - Хэм в группе Дока, членом которой он являлся. Он был самым проницательным юристом из всех, кого когда-либо выпускал Гарвард. Кроме того, он так изящно одевался, что портные иногда следовали за ним по улице, просто чтобы посмотреть, как носят одежду.

—  Тебя обвиняют в убийстве, Док! — воскликнул второй из вновь прибывших.

Этот человек был высок и так худ, что казался не более чем конструкцией из обтянутых кожей костей. Он носил очки, левая линза которых была гораздо толще правой. Левая линза представляла собой мощное увеличительное стекло. Костлявый человек потерял левый глаз во время войны, а поскольку лупа была необходима ему в его профессии археолога и геолога, он носил ее в левой части очков для удобства.

Это был Джонни - Уильям Харпер Литтлджон, одно время возглавлявший научно-исследовательский отдел естественных наук в одном из известных университетов и обладавший почти повсеместной репутацией специалиста в своей области.

Эти двое дополнили группу Дока Сэвиджа из пяти необычных помощников. Каждый из них был человеком, равных которому в его профессии было немного. Они любили азарт и приключения. С Доком Сэвиджем они находили их в избытке. Странный бронзовый человек, казалось, всегда ходил по опасным тропам.

Несомненно, самым удивительным фактом в этой замечательной компании охотников за неприятностями была способность самого Дока превзойти любого из своих помощников в его собственной профессии. В области электричества Док разбирался лучше, чем Длинный Том, волшебник электричества; такое же превосходство над остальными было и в области химии, геологии, юриспруденции и инженерии.

— Что это значит, что я убийца? — резко спросил Док.

— У полиции Нью-Джерси есть ордер на твой арест! — объявил Хэм, все еще размахивая тростью-шпагой. — У них есть четыре свидетеля, которые утверждают, что видели, как ты бросил человека на третий рельс междугородной линии и убил его током!

— И они приведут свидетелей сюда, чтобы опознать тебя! — добавил Джонни. Взволнованный, он снял очки с лупой на левой стороне. — Они будут здесь в любое время, сейчас!

Хэм энергично кивнул. — Будут! Полицейский из Нью-Джерси, зная, что я обычно забочусь о соблюдении закона в наших делах, позвонил мне и сообщил об этом деле.

— И кого же я должен был убить? — сухо поинтересовался Док.

Хэм задумчиво постучал тростью по своей шпаге. — Парня, о котором я никогда не слышал. Его звали Джим Кэш!

Элис Кэш беззвучно опустилась на стул и уткнулась лицом в руки. Ее плечи начали судорожно вздрагивать.

Монк, который прокрался к окну и стоял, глядя вниз, резко позвал: — Посмотри-ка!

Док бросился к нему.

Далеко внизу к обочине подкатывала машина. Из нее выходили люди. В темноте и под дождем их невозможно было опознать. Их было девять.

Слабый свет лился с фасада небоскреба, высвечивая нарисованные на крыше машины для удобства опознания с самолетов буквенные символы полиции штата Нью-Джерси.

— Офицеры из Нью-Джерси со своими свидетелями! — пробормотал Монк.

Док отступил от окна. Без видимой спешки, но тем не менее с обманчивой быстротой он подошел к массивному столу и коснулся нескольких инкрустированных сегментов. Они подались под его пальцами, но тут же вернулись на место, чтобы скрыть тот факт, что столешница была одним большим скоплением кнопок.

— Монк, вы с Хэмом оставайтесь здесь и задержите этих парней! — приказал Док.

Монк оглядел безупречного с точки зрения партнерского искусства Хэма и скорчил ужасную гримасу. — Ладно, я постараюсь смириться с этим прохвостом!

При этом Хэм оскалился и многозначительно поднял свою трость-меч. Выражение его лица говорило о том, что ничто не доставит ему большего удовольствия, чем вонзить клинок в антропоидную фигуру Монка.

— Когда-нибудь я заберу эту твою волосатую шкуру домой на ковер! — пообещал он.

В этом обмене свирепыми взглядами не было ничего необычного. Хэм и Монк постоянно набрасывались друг на друга. Их добродушная ссора началась еще во время Великой войны, когда произошел инцидент, из-за которого Хэм получил свое прозвище. Чтобы немного развлечься, Хэм научил Монка нескольким оскорбительным французским словам, сказав ему, что это подходящие слова, с помощью которых можно добиться расположения французского генерала. Монк использовал их - и попал на гауптвахту.