От скамьи у входа отделились две фигуры и поплыли в их сторону, втягивая головы в плечи и уворачиваясь от пыли, которую ветер бросал в лицо.

– Артур! – воскликнула мама Алисы, всплеснув руками. – Мальчик мой!

Она сгребла его в охапку, крепко обняла, отступила на шаг и оглядела с ног до головы.

– Еще больше стал на Сашу похож, – улыбнулась женщина.

Артур грустно усмехнулся, опустив глаза.

– Хоть бы раз пришел, – тут же принялась отчитывать мама. Он открыл было рот, но не смог возразить. – Помолчи! Рассказывать будешь, что у тебя работы много, что ты занят, забыл! Да, я знаю!

Артур поджал губы и выдавил виноватую улыбку, а глаза смотрели с преданностью ребенка, который впервые за долгое время услышал похвалу от матери.

– Простите, – выдавил он. – Правда, как-то не всегда получалось… и Вас своим присутствием смущать…

– Смущать? – строго спросила мама, подняв бровь. – Меня? Напомни мне, кто тебя растил.

Артур закусил нижнюю губу, виновато опустил глаза.

– Вы…

– И?

– Простите…

Парень, который утром был вместе с Артуром, улыбался от уха до уха, наблюдая за ними. А на Алису волнами накатывал страх.

Жизнь хрустела, медленно поворачиваясь к ней.

Стать Хранителем – значит перевернуть все: переехать, уволиться с работы, сменить круг общения, распорядок дня и ритм. Отменялись подъемы в шесть утра, пыльный кабинет бухгалтерии, девочки из офиса, редкие походы с ними кафе и пустые, наполненные молчанием, вечера. Все это оставалось за пределами пыльного двора. Все это наконец-то заканчивалось. Несбыточная мечта, которую Алиса старательно рисовала каждую ночь перед сном, проявлялась, выходя из мрака небытия и слез.

– Если мы хотим успеть поужинать вместе, стоит поспешить, – произнес второй Хранитель с вежливой улыбкой.

Мама повернулась к нему, внимательно оглядела с ног до головы.

– Простите, – встрепенулся он, едва поклонившись. – Меня зовут Тимур. И я пришел позже вас, мы не знакомы лично, к сожалению.

– Поразительная воспитанность, – кивнула мама Алисы. – Любовь Андреевна. Это – Алиса, моя дочь. Рада знакомству.

– Вы не представляете, как рад я, – улыбнулся Тимур. – О Вас здесь ходят легенды!

– Правда? И какие же?

Тимур огляделся по сторонам, словно их могли подслушать, склонился ближе и доверительно сообщил:

– Говорят, Вы были самым сильным Хранителем и держали в страхе весь Совет вместе с председателем.

Мама самодовольно улыбнулась, медленно кивнула ему:

– Не врут.

– Пойдемте в дом? – предложил Артур, ежась на ветру. – Погода не для разговоров.

Тимур выпрямился и жестом пригласил следовать за ним, придержал для гостий массивную металлическую дверь, дождался Артура и вошел следом.

Алиса застыла на пороге, оглядывая холл. Он ничуть не изменился с тех пор, как они покинули дом четырнадцать лет назад. Блестящий паркет с темным узором посередине, высокий потолок, увенчанный огромной хрустальной люстрой и белоснежные стены в мелких трещинках, оставленных беспощадным временем. Единственной новой деталью был большой шкаф у входной двери. Слева из распахнутых дверей доносился звон посуды и запахи еды. Столовая снова работала в полную силу. Прямо напротив входа, как всегда, запертые двери актового зала, проход в коридор, ведущий к спортивному залу. Справа вверх убегала узкая лестница, накрытая бордовым истертым ковром.

Несколько сотрудников замерли, с интересом разглядывая Алису с мамой, вопросительно кивали друг другу, но подойти не решались.

– Люба!

Из столовой вышел невысокий мужчина лет сорока с глубокими залысинами, развел руки и заключил маму Алисы в объятия.

– Клянусь, я чуть со стула не упал, когда тебя почувствовал!

Мама тепло улыбнулась ему, оглядела с ног до головы.

– Рада видеть тебя. Как ты?

– Да как, – отмахнулся Хранитель. – На пенсию хочу, Лена не пускает, говорит, сидеть на даче не для нее.

– А Марина как? – поинтересовалась мама.

– Марина уже большая совсем, – кивнул мужчина. – Двадцать семь отметили. Работает хорошо, молодец. Все говорю, что ей ученика пора брать, а она не хочет.

– Не всем же учеников воспитывать! – улыбнулась мама. – Сам-то давно ученика брал?

– Да мне-то куда, – вздохнул Хранитель и с интересом оглядел Алису. – Ну Витина копия! Алиса, большая какая. Как ты?

Алиса смущенно улыбнулась, пожала плечами:

– Хорошо, спасибо.

– Рад, что ты будешь с нами. Не буду задерживать, идите. За ужином поболтаем.

Он пожал плечо мамы, подмигнул Алисе и вернулся в столовую.

– Да, нам стоит поспешить, – кивнул Тимур и жестом указал на лестницу.

Они медленно поднимались по ступеням, пока мама рассказывала о прошлых сотрудниках, большинство из которых уже давно вышли на пенсию и покинули дом. Тимур с интересом слушал ее и задавал наводящие вопросы. Встреченные по пути сотрудники вежливо здоровались и с интересом разглядывали Алису.

– Боишься? – Артур поравнялся с ней.

– Не боюсь, – тихо ответила Алиса. – Или боюсь… не знаю, честно говоря. Хотела вернуться, а теперь не знаю…

– Это нормально, – улыбнулся Артур. – Чего-то бояться.

– Ну ты-то точно ничего не боялся, – поддела Алиса с нервной усмешкой.

Артур нахмурился, глядя в спину Тимуру, не нашелся, что ответить. Конечно, ему не было страшно. Он с детства в Хранилище. Его буквально с пеленок растили для этой работы.

У последнего пролета Артур зло выдохнул, проигнорировал предупреждающий взгляд Тимура, брошенный через плечо.

– Приперся, – прошипел Хранитель.

– Кто? – не поняла Алиса.

– Комаров.

Память, порыскав по закоулкам, подсунула образ коротко стриженого мальчишки со светло-русыми волосами и коричнево-зелеными глазами, худощавого и всегда глядевшего исподлобья, словно вечно виноватого.

– Вы поругались же, – осторожно произнесла Алиса, краем глаза наблюдая за реакцией Артура.

– Мягко сказано…

– Что случилось?

Но они уже поднялись в коридор пятого этажа. У ближайшей от лестницы двери, прислонившись к стене, стоял парень среднего роста, все так же короткостриженый, худой, хоть и крепко сбитый, с мягкими, словно размытыми, чертами лица. Он сильно повзрослел с их последней встречи, стал симпатичнее и явно сильнее. В детстве Кирилл был достаточно хилым мальчишкой, а от наказания за мелкие пакости и шалости, его часто спасали Артур с Ромой. Единственным человеком, от которого Кирилл спастись не мог никогда – его родной отец.

– Потом, – бросил Артур.

Кирилл встрепенулся и уставился на Алису с ее мамой так, словно не узнал. А может, действительно не узнал. Они не виделись четырнадцать лет…

– Здравствуйте, – произнес он задумчиво. – А вы…

Он задумался, пока мама Алисы смотрела на него с доброй улыбкой. Тимур с Артуром переглянулись и картинно закатили глаза.

– Моя бабушка в восемьдесят соображала быстрее, – шепнул Тимур, Алиса сжала губы, чтобы не улыбаться.

– Любовь Андреевна! – воскликнул Кирилл, без особой радости посмотрев на женщину.

Тимур нахмурился.

– Аллилуйя! – Артур демонстративно похлопал в ладоши. – Одно дошло.

– Так, – мама Алисы строго посмотрела на него, – ведите себя прилично!

Кирилл перевел глаза на Алису и надолго задумался, пристально разглядывая ее. Конечно, узнал. Даже если бы не узнал, уже давно понял, кто она такая.

– Комаров, смени дискету, – посоветовал Тимур. – Тормозишь.

Мама метнула на него предупреждающий взгляд, Хранитель поднял ладони к груди в капитулирующем жесте.

– Алиса! – улыбнулся Кирилл. – Ты так… выросла… Честно говоря, не узнал бы тебя, если бы встретил на улице.

– Спорим, он себя-то в зеркале не всегда узнает, – шепнул Тимур, наклонившись к Артуру с Алисой.

Они покосились на него, сдерживая улыбки. Мама тяжело вздохнула, но промолчала. В ее взгляде отчетливо читались все нравоучения, которые она собиралась выдать.

– Привет, – отозвалась Алиса, заправив прядь за ухо. – Ты тоже… вырос…