– Император? Если он хочет арестовать меня, пусть придёт лично!

Это была не просто храбрость или дерзость. Николай никогда не боялся тех проблем, кто угрожает его семье.

«Измена? Пусть так.»

«Тогда вам нужно схватить меня.»

«Вот только хватит ли у вас на это силы?»

Николай уверенно сделал шаг вперёд, и воздух словно замер. Присутствующие сразу ощутили накатывающую волну страха. Старый фасад поместья заскрипел, будто оживал, подчиняясь невидимой силе.

Николай не скрывал своего раздражения, глядя прямо на Андрея Глебова и дружину, стоящую у него за спиной.

– Давай-ка отойдём.

Андрей удержал его взгляд, затем слегка кивнул.

– Как вам угодно.

В глубине души он уже знал, что это будет нелегко. Более того, тревога сменялась странным азартом.

«Даже больше… Возможно, я не справлюсь...» – мелькнуло в мыслях. Но это лишь раззадоривало его.

Топ. Топ.

Они медленно направились к лужайке перед домом. Просторное место, как раз подходящее для схватки.

В центре стоял Андрей, напротив него – Николай Некрасов. А вокруг, сдержанно выжидая, на расстоянии двадцати-тридцати метров, замерли три сотни мечников. Они выглядели внушительно: массивные доспехи, натренированные тела. Но выражения их лиц выдавали страх.

Они боялись одного.

Пузатого старика.

Почему?

За спиной Николая начала сгущаться тьма. И без того мрачная поляна стала ещё темнее. Из темноты медленно проступал образ.

Это был не просто туман, а живое воплощение кошмара. Огромное чудовище с горящими глазами и пастью, полной острых, как бритва, зубов.

Оно выглядело так, будто только что вырвалось из сна, где дремало веками, и теперь жадно оглядывало всех, словно выбирая жертву.

ГРРАААРГХ!

Ужасающий рёв потряс округу.

– Что это за тварь?!

– Ты что, не знаешь, где мы?

– Нет.

– Это поместье Некрасовых. Земли самого Николая Ясоновича, прозванного Зверем.

Единственным, кто не дрогнул, был Андрей. Он молча вытащил клинок из ножен. Лезвие багрово сверкнуло, будто напитавшись кровью. Андрей чуть прищурился, усмехнулся и хладнокровно произнёс:

– Вам всего-то нужно было сдаться.

Сначала его голос звучал спокойно, почти вежливо, но затем интонация изменилась. Взгляд стал холоднее.

– Старикам здесь не место.

Поместье Некрасовых. Улица.

Глава рода стоял в центре, окружённый многочисленной толпой. Казалось, что он один против всех, но в его глазах горел огонь.

Не огонь старика, который смирился с неизбежным, и не отчаяние проигравшего. Наоборот – в этом пламени пылала жизнь. Словно он ждал этого момента всю свою жизнь.

Он ожил.

И в голове звучали тяжёлые мысли:

«Я убью каждого подлеца, решившего, что сюда можно прийти…»

«Ко мне домой. На мою землю.»

«И думать, что меня можно убить?!»

«Ха… Это просто смешно…»

В Российской Империи частная собственность ценилась превыше всего. Земля – это не просто участок, это сила.

На своих владениях можно вводить налоги, устанавливать собственные законы, и главное – защищать их, как посчитаешь нужным. Даже убивать, если гость пришёл с недобрыми намерениями.

И за это тебя не осудят. Напротив, похвалят:

«Вот это да, настоящий аристократ! Отстоял своё, сохранил честь и достоинство.»

Почему так?

Потому что законы пишут люди. И пишут их под себя. Аристократы ценили независимость, свободу и, конечно, свои владения. Это был негласный договор между элитой: твоя земля – твоя крепость.

Судите сами: на территории империи прячутся сотни бандитов. Настоящей полиции почти нет, чтобы их ловить. Император и его дружина не станут гоняться за шайкой разбойников по лесам и оврагам.

Ему это не то чтобы не нужно – у него просто нет возможностей, чтобы обеспечить защиту всем. Поэтому право на защиту остаётся за каждым.

Но разве Адрней Глебов пришёл не с императорский указом?

Нет. Не было ни официального указа, ни письма. Ничего. По сути, Андрей из рода Глебовых просто напал. Без законных оснований, без права.

«Прихоть «дурного отца» не является весомым основанием!»

«Я на своей земле.»

«Нужно показать силу.»

«Я в своём праве.»

Эти мысли подливали масла в огонь, когда Николай смотрел на происходящее.

С виду он вовсе не был воином. Толстенький старичок в своём привычном аристократическом костюме выглядел скорее как офисный работник.

Не боец, а человек, который всю жизнь перекладывал бумаги с одного стола на другой. Даже его костюм, хоть и дорогой, наводил на мысль о странном чувстве стиля.

– Поглоти, – сказал он спокойно.

И то существо, стоявшее за ним – монстр с бездонной пастью, – шагнуло вперёд. Его челюсти раскрылись, и оно без малейшего промедления поглотило своего собственного хозяина.

Воины вокруг зашептались:

– Что он делает?

– Он решил покончить с собой?

Это было не впервые. Те, к кому в «гости» приходила дружина Императора, часто ломались, становились мягкими, выбирали, как казалось, «более безболезненный» путь.

Вот только воины ошибались. Некрасовы никогда не выберут такой путь. Николай остался на месте, как стоял, так и продолжал стоять. Только теперь его окружала странная тёмная плёнка – едва заметная, но ощутимая.

– Идти вперёд?

Никто не знал, как поступить. Любая способность Избранного, прошедшего Пять Испытаний, могла быть чем-то совершенно невероятным, не поддающимся объяснению.

– Вперёд! Атакуй!

Скомандовал один из командиров своему воину.

– Я? – воин указал на себя пальцем, будто надеялся, что приказ предназначался кому-то другому.

– Да, ты!

В дружине мотивации, прямо скажем, не было.

Большинство из них были здесь ради денег, ради жалованья. Умирать в этой схватке никому не хотелось.

Впрочем, и ослушаться приказа было нельзя – отказ означал мгновенную смерть от рук своих же. Если сказано идти в бой, никто не имел права ответить:

«Я не пойду.»

Это была их работа. Даже когда страшно, даже когда сердце сжимается от предчувствия, – нужно идти.

– Хорошо, – нехотя согласился воин.

Он шагнул вперёд. Не для того чтобы погибнуть, а наоборот – выжить. В его голове мелькнула мысль:

«А вдруг повезёт, и я быстро разберусь с этим?»

Приближаясь, он увидел странную пелену. Едва заметную, словно мираж. На первый взгляд – ничего особенного.

«Может, это просто иллюзия?»

Он осторожно вытянул руку, чтобы проверить.

– Что?

Его лицо исказилось от ужаса. Рука словно увязла в липкой массе, невидимой, но плотной. Он попытался выдернуть её, но пелена держала намертво. Сколько бы он ни пыхтел, ни тянул, результата не было.

– Что за чертовщина?!

В отчаянии он выхватил меч. Но не для того, чтобы рубить себе кисть или калечить себя. Он намеревался разорвать эту проклятую плену, надеясь, что меч сможет прорезать то, что не поддаётся человеческой силе.

Воин стиснул зубы и сделал последний отчаянный жест: острым клинком попытался отрезать часть этой непонятной, липкой субстанции.

Вот только то, что произошло дальше, оказалось для него полным кошмаром. Меч, вместо того чтобы рассечь преграду, сам увяз, словно попав в ту же липкую ловушку.

«Что это за сила такая? Как она может быть такой липкой?»

Он чувствовал себя пойманным – как крыса в липкой ловушке. Сначала увязла одна рука, затем другая. Чем больше он дёргался, паниковал и пытался выбраться, тем глубже увязал.

Ловушка играла с ним, втягивая всё сильнее.

– НЕТ! ПОМОГИТЕ!

– Как помочь? – раздался растерянный голос позади.

– НЕ ЗНАЮ! ПРОСТО ВЫТАЩИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!

Он пытался бороться до последнего, но проиграл. Что он не знал – так это то, что липкость пелены была лишь одним из её свойств. И самое страшное ждало впереди.

В том месте, где он застрял, начало формироваться нечто.