— Ты так говоришь, будто у меня ещё трёх братьев нет, и отец не может завести ещё одного наследника, — раздражённо ответил Кирилл. — Главное я то не против семьи, но формальный брак ради усиления рода это перебор для меня. Это пережиток прошлого.

— Как я тебя понимаю, — вздохнул Алексей, хлопая по плечу Кирилла. — Думаешь мне отец помолвку не пытался устроить? Ещё как пытался, только тоньше. Увы, это считай проклятие всех аристократов.

— Меня это не касается, — вставил я своё слово. — Мой выбор это мой выбор.

— Это ты у нас ходячее исключение, — усмехнулся Алексей. — Не будь ты первым из рода Волковых, то поверь, ты бы имел неиллюзорные шансы столкнуться с этой проблемой.

— Особенно будь ты из древнего рода, — подчеркнул Кирилл. — Нашим родам больше двухсот лет, из-за чего наши отцы чересчур консервативны и ничего не хотят менять. И их можно понять — не усиливай они своё влияние они через браки, и сейчас бы не стояли у верхушки власти. Однако мы тоже люди, и союзы можно заключать не только через смешение крови и становление вассалом, даже если такой союз будет гораздо долговечнее.

Я не стал продолжать эту тему, потому что она всё равно вела в никуда. Тем более ждать долго не пришлось, потому что двери наконец открылись и перед нами появился Магистр Рус. Мы тут же ударили себя кулаком в грудь, приветствуя мужчину.

— Вы заходите по одному. Начнём с восьмого, — обратился он к Алексею. — За мной.

Алексей зашёл вместе с Магистром внутрь, после чего двери закрылись, чтобы через пару минут отвориться снова.

— Четвёртый, заходи, — теперь пришла очередь Кирилла. Сцена точно также повторилась, и через пять минут двери снова отворились.

— Твоя очередь, мой ученик, — в голосе магистра слышалась лёгкая шутливость.

— Я не опорочу ваше доброе имя, наставник, — таким же голосом ответил я в ответ, на что Магистр рассмеялся в ответ.

А ведь при первой встрече он казался самой невозмутимостью и эталоном героизма, а сейчас своим поведением больше напоминал скучающего деда, которому стало охота поразвлечься на пенсии.

Я следовал за наставником, оглядывая внутреннее убранство, и надо сказать, одного слова роскошь тут было мало. Одни фрески на потолках, изображающие сражение с химерами чего стоили. А уж про мраморные колонны, на которых были высечены такие же битвы, статуи, и многое другое я молчу.

Но больше всего привлекал взгляд золотого цвета трон, на котором восседал глубокий морщинистый старик в красной мантии. Полностью лысый, но с небольшой седой бородой, один его глаз был полностью слеп, но вот другой… Посмотрев на него, я почувствовал тяжелый давящий взгляд. Сразу чувствовалось, что этот человек прожил очень непростую жизнь воина.

— Приветствую великого магистра и главу Фениксов, — ударил я себя кулаком в грудь.

— Здравствуй, юноша, — низким и хрипловатым голосом ответил старик, вставая со своего трона.

Несмотря на возраст, он держал ровную осанку, и от каждого его шага веяло мощью. Тут внешность явно обманчива — если он захочет, то сможет победить хоть меня, хоть магистра Руса. Чего уж там, он создаёт впечатление более опасного человека, чем тот же Леонид Викторович, а последний на минуточку князь с огромным боевым опытом.

— Чего ты хочешь, юноша? — смотря одним глазом прямо на меня, спросил старик.

— Уничтожить такую угрозу, как химеры, — честно и спокойным голосом ответил я, сохраняя каменное выражение лица.

— И зачем тебе полностью уничтожать химер? Не проще ли переложить эту задачу на других? Зачем тебе рисковать своей жизнью там, где тебе никто не скажет спасибо? Зачем губить свой талант?

— Химеры это зло в самом чистом его проявлении. Они угроза всему миру, и если ничего не предпринять, они нас победят. Я сделаю всё, чтобы их не стало, и если придётся рискнуть своей жизнью по благо других, я рискну, потому что это мой выбор и так в хочу. Мне плевать на то, что меня не будут благодарить за их истребление. Я хочу вступить в Фениксы не ради чьей-то похвалы, а ради своей цели. И только рискуя жизнью можно раскрыть свой талант.

— Ты готов пожертвовать мирной жизнью, чтобы посвятить себя уничтожению химер? — суровым тоном спросил меня старик.

— Если придётся, то да.

— И ты понимаешь, что как только не станет химер, человечество вновь начнёт губить само себя? Вместо мелких стычек начнутся настолько кровопролитные войны, что тебе и не снилось. Перед этим сменится три поколения, и четвертое не будет помнить того ужаса, через который проходили его предки. Ты правда считаешь, что уничтожив химер, дашь панацею этому миру? — я прям чувствовал, как старик давит на меня своим присутствием.

Только если князь делал это физически, то старик ментально. Понятное дело, что меня проверяют, но чёрт возьми, даже на меня, матёрого солдата, прошедшего множество битв и видевшего конец мира, он смог оказать мощное впечатление.

— Нет, это не избавит от войн, но во все времена будут рождаться такие как в, что будут нести мир и не давать человечеству погибнуть. Такова природа людей и отступать я не намерен, и неважно, попаду я в Фениксы или нет. Цель у меня одна и я её достигну, — продолжил настаивать я на своём.

— Значит отступать ты не намерен, — старик недовольно нахмурил свои седые брови, после чего повернулся ко мне спиной. — Хорошо, будь по твоему, юнец. Не ты первый, кто мне говорит эти слова, я немало взрастил таких птенцов как ты. Вы все самоуверенные, думаете что вам по силам совершить невозможное. Ну давай проверим, так ли это. Можешь доказать этому старику и пройти испытание, а можешь отказаться. Если откажешься, то в Фениксы попадёшь. А вот если не пройдёшь испытание, то будешь служить в любом другом отделе, но не в Фениксах. Что скажешь?

— Я в орден вступил не для того, чтобы отступать от трудностей. Если я сейчас откажусь от испытания, то что дальше? Должен буду бежать от химеры просто потому, что она может меня убить? Ни за что в жизни, — сложил я руки на груди.

— Другого ответа я и не ожидал от тебя. Как пройдёшь испытание, дам тебе имя. Посмотрим, какая у тебя душа, — услышав «душу», я потерял контроль над эмоциями и напрягся. Если это зацепка к проекту первого императора, то мне очень повезло. — Рус, будь добр, принеси сюда артефакт.

— Хорошо, глава, — со всем почтением ответил мой наставник, и вернувшись через пару минут, в руках он держал бархатную подушку, на которой лежал металлический шар с выгравированными на нём рунами.

— Видел когда такое? Знаешь, как использовать? — спросил меня уже не старик, а наставник.

— То что это артефакт, догадываюсь. А вот как его использовать, даже не представляю, — честно ответил я.

— Я объясню, — сказал глава ордена, повернувшись ко мне, и сейчас в правой руке он держал меч в ножнах. И когда только успел его в руки взять? — Этот артефакт существует с самого зарождения нашего ордена. Влив в него ману, ты попадёшь в совсем иной мир, где само пространство и время текут по своим правилам. Даю последний шанс отступить.

— Я пройду испытание, — настойчиво ответил я.

— Да будет так, — кивнул старик и показал острием ножнов на металлический шар. — Влей туда свою ману. Максимум у тебя семьдесят два часа реального времени, после чего я силком вытащу тебя из действия артефакта. Рекорд — один час, семь минут, двадцать четыре секунды. Сможешь побить рекорд — я признаю твою правоту и подарю артефакт, — старик вообще не показывал эмоции, а вот магистр, мягко говоря, сильно удивился. Это что за артефакт такой, который в шок вводит главу Академии?

— Вы об артефакте, что принадлежал «Пламенному кулаку?» — спросил он главу ордена.

— Про него. Но не тешь лишних надежд, юноша, с огнём артефакт никак не связан. Да и не верю я, что ты побьёшь рекорд двухсотлетней давности, — явно пытался меня раззадорить старик.

— Не попробую не узнаю, — пожал я плечами. — Давайте лучше приступим. Не хочу тратить ваше и своё время почём зря.