Я поперхнулась. Хахаля? Так Кира представила ему Андрея Федоровича? Чёрт, она точно всё поняла.

— Главное, заранее не начинай, — буркнула я, отбрасывая подбирающуюся к моей коленке руку.

— Так это тебе — для тренировки, — без тени смущения нашелся Славчик. — Вот так и продолжай меня отталкивать. Можешь даже пощечин надавать — я не обидчивый. Кира сказала — всё должно выглядеть натурально, но не так явно, чтоб ментов вызвали. Типа как семейный скандал с переходом в легкую агрессию. Давай-как еще разок попробуем…

На этот раз быстро среагировать я не успела, и рука шлепнулась мне чуть повыше коленной чашечки. Я только и успела, что ойкнуть от неожиданности.

— Не будешь сопротивляться — реально зажму где-нибудь в углу, — пригрозил Славчик — то ли шутя, то ли всерьез.

Опомнившись, я схватила его руку за запястье и с силой отбросила ее к рулю. А заодно еще и лупанула его по плечу со всей дури.

— Еще раз дотронешься без надобности, дам в ухо, — пообещала голосом персонажа из сериала «Реальные пацаны».

Славчик хмыкнул, но больше облапать меня не пытался.

Доехали мы без приключений, не считая того, что Славчик всё время забывал остановиться на красный свет — так часто, что я даже засомневалась в его причастности к торговли наркотиками. Те обычно не такие болваны, чтобы попасться на ДТП с полным багажником закладок, и едут как-то… поосторожнее.

— Этот твой, да? — спросил он тихо, как только помог мне выбраться из машины на стоянке клуба попечителей. — Зырит-то как, а?

Еще не оглянувшись, я чуть заметно кивнула, спинным мозгом почувствовав сверлящий между моих голых лопаток ненавидящий взгляд. Это надо же было так вовремя приехать — одновременно с Игнатьевым!

Медленно обернувшись, я поняла, что ошиблась — декан, вероятно, приехал раньше, а сейчас вышел сопроводить какую-то знакомую — пожилую даму, вышедшую из клуба покурить.

Явно остановившись на полуслове, прищуренным, тяжелым взглядом он смотрел на меня так, словно хотел немедленно испепелить. А когда перевел взгляд на Славчика, я увидела, как его грудь вдруг расширилась, а ноздри затрепетали, словно он глубоко втянул воздух.

— Что с вами, Андрей Федорович? — обеспокоилась его спутница и тоже обернулась. Решив, видимо, что декан недоволен появлением какого-то распущенного типа на парковке клуба, она фыркнула в нашу со Славчиком сторону. — Молодежь уже не знает, как выпендриться! Вот в наше время, люди старались выделиться умом, а не кроссовками… Не правда ли, Андрей Федорович?

— Понятия не имею! — отрезал тот, продолжая сверлить взглядом поочередно то меня, то Славчика. — В ваше время меня еще не было, Елизавета Николаевна.

Побагровев от такого такой бестактности, дама молча впилась губами в свою длинную, тонкую сигарету. Я же за это время успела полностью выбраться из машины, вытащить сумочку, поправить прическу…

— Наклонись посмотреться в зеркало… — одними губами, повернувшись ко мне проговорил Славчик.

Не думая, я машинально согнулась к зеркалу бокового вида. И тут же получила увесистый шмяк ладонью по заднице.

— Ах ты… — словно пружина разогнувшись, я замахнулась, чтобы влепить ему пощечину…

Готовый, он словил мою руку и так же одними губами прошептал.

— Спокойно, Алин… Твой сейчас чуть не взорвался… Сделай вид, что ты меня простила, хотя недовольна. Еще не время для скандала.

Не ожидая от гламурного наркодилера такой смекалки, я растерялась. Да, мне совсем не понравилось ощущение его ладони на моей филейной части, но я и сама видела, каким зеленым стало у декана лицо. Чёрт, придется и в самом деле подыграть…

— Ты просто кретин, Славчик! — сердито заверещала, влепляя ему несильную пощечину. — На нас люди смотрят! Идем уже, горе мое!

Схватив его под руку, я потащила моего «бойфренда» в сторону входа в клуб.

— Здравствуйте, Андрей Федорович, — проходя мимо декана, я опустила глаза и почти непритворно покраснела.

Словно опомнившись, он вдруг шагнул ко мне, преграждая нам обоим дорогу.

— Что ты здесь делаешь, Сафронова? — прошипел он. — Мы же с тобой договорились… Проблем захотела?

— Простите, Андрей Федорович… — не глядя на него, залепетала я. — У меня давно билет куплен был… Не пропадать же, правда? И мы вам не помешаем, обещаю… Вы нас даже не заметите…

— Уже заметил! — прорычал он.

Волны злости, исходящие от него, были почти ощутимы на физическом уровне — он буквально пылал от гнева. И в принципе, логично, что мне от этих волн стало не столько страшно, сколько… жарко.

Надеясь, что он не заметит, как раскраснелось мое лицо, я попыталась просочиться между ним и припаркованной рядом машиной, зацепилась сумочкой за зеркало, заметалась, пытаясь оторвать ее… задергалась, запаниковала… и слишком резко отцепившись, потеряла равновесие и влепилась попой в Игнатьева. Прямо ему в пах.

— Ты что творишь, Сафронова?! — зашипел он, отшатываясь, насколько позволяла соседняя машина.

От этих слов мне стало совсем горячо — вспомнилось, как то же самое он говорил мне вчера, когда я сидела перед ним на столе с задранной юбкой и джемпером, задвинутом на затылок. Прямо перед тем, как зажмурился, содрогнулся и, ругаясь, кончил мне на ногу.

Судя по напрягшейся ширинке декана, он вспомнил об этом же. Какое-то мгновение мы так и застыли, пытаясь совладать с нахлынувшим возбуждением, тяжело дыша и глотая скопившуюся во рту слюну…

— Ты что, совсем охренела?! — опомнился Славчик и изображая взбешенного мачо, принялся оттаскивать меня он декана. — Уже к каждому встречному клеишься!

Подхватив меня под локоть, мой «бойфренд» буквально вытащил меня из-под Игнатьева и поволок дальше, не останавливаясь, пока мы не добежали до центрального входа. И только там, в том же темпе проведя меня через турникет, остановился и выдохнул.

— Охрененно сыграли, Алин! Он теперь точно твой! Главное, не переборщить, чтобы он меня не выгнал… Еще раз хоть посмотришь в его сторону, я тебе устрою «свободные отношения»!

Последнее было явно обращено в сторону подоспевшего декана — чтобы он услышал. И тут же я успела сориентироваться и включиться в игру.

— Слав, ну я же не специально, ей богу… И причем тут «свободные отношения»? Это же наш декан — не могла же я его оттолкнуть!

Игнатьев явно слышал меня, хоть и пытался делать вид, что сосредоточен на том, что говорят ему коллеги, уже успевшие обклеить его высокую фигуру. Даже со спины было видно, как он напряжен — у него, кажется, даже уши шевелились.

— Иди, осмотрись. Но всё время делай такое лицо, будто ты сейчас заплачешь, — шепнул мне на ухо Славик. — Я пойду коктейли принесу, чтоб его не раздражать, а потом появлюсь, устрою скандал и утащу тебя наверх, на второй этаж. Помнишь, как Кирюха сказала — надо, чтобы ты выглядела одинокой и затравленной! Чтоб в нем взыграл этот… как его…

— Спаситель… — растерянно закончила я, оглядываясь. — Смотри только безалкогольное неси. Мне пить нельзя.

— Естеесно.

Славчик удалился. Я же отвернулась, чтобы сделать соответствующее лицо — без того, чтобы отвлекаться на декана — а заодно и в самом деле оглядеться, чтобы хоть было что потом рассказать девчонкам — никто из нас еще не был в клубе попечителей.

Больше всего это напоминало какой-нибудь зал торжеств. Помимо лобби, выполненного в стиле роскошной колониальной эстетики, в помещении располагался коктейльный бар с закусками и вход в основной зал, завешанный старинными портьерами. Медленно крутя головой, я проследовала туда, оставляя за собой Игнатьева и его фанклуб.

Ага, шведский стол, уже ломящийся от яств… Вполне ожидаемо — за такие-то деньги. И чуть подальше вокруг сцены с живым оркестром, наигрывающим легкий джаз — небольшой танцевальный зал. У стены — составленные в высокие столбики стулья, по всей видимости для представлений или аукционов…

Обсмотрела я и людей — где я еще увижу столько богатых мужчин за один присест? И тут же поразилась самой себе — еще несколько дней назад я бы уже высматривала какого-нибудь филантропа посимпатичнее среди этой разодетой в самый дорогие брэнды столичных богачей… Просто так, из спортивного интереса.