Вспоминая, потом как на ее лице отразился страх, как она жалобно просила не пытать ее, я испытывал жгучий стыд. Она даже не слышала, что я ей говорил и так горько плакала, что мне убить себя хотелось и зверь был со мной солидарен. А когда она успокоилась и снова начала язвить, я сделал то, о чем мечтал с самого утра. Но она опять начала сопротивляться, это меня окончательно выбесило. Она хотела меня, но все равно сопротивлялась, даже зверь был недоволен, а Магариет снова смотрела на меня, как на чудовище, ее слова меня немного отрезвили и заставили пойти на попятную. После того, как она ушла, я разнёс кабинет и пошел к Мимилине, желая снять напряжение, которое мешало нормально думать. Но и тут меня ждало разочарование. Глядя на раскрашенное лицо любовницы, на ее пышные формы у меня в штанах даже ничего не шевельнулось, и зверь ещё раздражал своими комментариями: «Фу. Бе. От нее воняет». Ушел я от Мимилины ещё более злой и напряжённый. И встретился с генералом Делен-Эром, который решил вступиться за честь Магариет. Я пришел в ярость. Ревность взвилась огненным смерчем. Драка вышла отменная и я хоть немного спустил пар. Правда, потом, когда нас растащили и Делен-Эр сообщил мне, что в любовницах у меня мало того, что дева из уважаемого рода, она ещё и приходится ему внучкой и окончательно добила меня новость, о том, что Магариет дракон. Дракон! И что-то мне подсказывает, что зверь знал об этом с самого начала и мне ничего не сказал! Девушек — драконов, по неписанным правилам нельзя было брать в любовницы на них можно только жениться. Я был несколько ошарашен этой новостью, и не знал, как теперь выбираться из столь щекотливой ситуации, а зверь бухтел, что не надо никуда выбираться, нужно брать её себе, что доказывало мою догадку о его осведомленности.
И ведь взял. Ее слова о том, что она хочет чтобы ее украли привели его в бешенство, я пытался успокоить его, понимая чем все закончится, потом подумал и не стал вмешиваться. Мысль о том, чтобы присвоить её себе целиком и полностью уже прочно поселилась в моей голове. А попытка ее похищения шпионами из Агдара укрепила это желание, сделало его почти невыносимым. После того, как несостоявшихся убийц допросили, выбив из них всю возможную информацию я готов был убить себя за беспечность. Мимилину задержать не удалось… Живой. Она оказала неожиданно яростное сопротивление при задержании и была убита. Слугу, помогавшего убийцам проникнуть во дворец взяли, и он поведал много интересного. Я чувствовал себя полностью раздавленным. Генералы пытались меня поддержать, но они тоже понимали, что мы облажались по всем фронтам. Шпионы были везде, даже в тайной полиции.
Под утро я приполз в свою спальню, сел на пол возле кровати и прижал руки Магариет к своему лицу. Она сладко спала, а я как безумный гладил ее руками себя по голове и мечтал, услышать ещё раз: «Мой золотой мальчик». А когда услышал, готов был расплакаться от счастья. Эта захватчица взяла в плен мое сердце одной фразой, зверь тот вообще готов был на брюхе за ней ползать. Я не понимал, как такое возможно. Девочка из сна. Я даже лица никогда не видел, но нежный голос, эти слова и моя на них реакция. Как она узнала? Может я ей тоже снился?
Я готов был на все, чтобы удержать ее, даже признался в своих чувствах, не прямо, нет. Заявить ей, что влюблен у меня духу не хватило, она не поняла. Когда вспомнил, что близится последний день нашего пари, пришел в отчаяние. Она за неделю ни разу не уступила мне. У меня была последняя возможность выиграть и оставить ее рядом с собой, но и тут я облажался, слишком боялся, не хотел отпускать и наворотил дел. А когда она сбежала, думал рехнусь. Мы оба рехнемся. Зверь отказывался вернуться в человеческое тело, сидел под ее окнами до следующего рассвета, мне этого времени хватило, чтобы успокоиться, подумать и разработать план действий.
Я дам ей время успокоиться и привыкнуть к моему присутствию. На следующий день «Императорский свиток» вышел с сенсационным сообщением. Я постарался, чтобы ни у Магариет, ни ужителей империи, даже мысли не возникло, что я не серьёзен. Все четко и по делу. Проиграл, признаю, обещанный подарок ожидает получения. Даже страшно не было, что отвергнет. Почему-то точно знал, что не равнодушна ко мне, но день шел за днём, а она молчала. Игнорировала мое присутствие, а вчера даже лавку не открыла, пришлось полевой лагерь посреди улицы ставить. Вот что за упрямая девчонка?
В этот раз все сделал как положено, с отцом ее поговорил, даже с Делен-Эром помирился. От выкупа лэйр Варел отказался, чем очень удивил меня, но я спорить не стал, видно вся семья принципиальная. К брачному обряду всё было готово, платье невесты, украшения и прочие необходимые атрибуты. Все было готово, не было только самой невесты. Заперлась, обвешалась защитными артефактами и даже носа не кажет. Зверь недовольно вздохнул. Он тоже винил себя. Напугали, оттолкнули теперь маемся на морозе. Краем глаза заметил, как колыхнулась занавеска в окне. Наблюдает? Может попробовать поговорить? Там под окном есть небольшой выступ, залезу, постучу в окно, вдруг выглянет. В окне вспыхнул свет, я смотрел не отрываясь, надеясь увидеть ее. Думал, что я ей скажу, что она ответит. Дракон бухтел, что говорить ничего не надо, надо брать за шкирку и тащить в пещеру, пусть сопротивляется, но уже под нашим крылышком. Не знаю сколько времени прошло, но одно я решил точно или она мне сейчас даст ответ сама, или я ее заставлю его дать. Больше мы терпеть не можем.
Лезть по обледеневшей стене то ещё удовольствие, хорошо сугробы намело большие, если свалюсь, то не на твердый лёд. Зацепился за заснеженный выступ, подтянулся. До подоконника не дотягиваюсь. Пришлось использовать магию, только бы защита не посчитала за взломщика. В прошлый раз, когда с ней столкнулся, подпалины долго заживали. Вроде пронесло. На выступе стоять пришлось практически на одном пальце, прижавшись носом к стеклу, в надежде рассмотреть хоть что-то, чуть не свалился, когда окно приоткрылась внутрь. Не долго думая, толкнул створку и проник в комнату. Тихо закрыл окно, выглядывая из-за шторы. Мне повезло? Или меня нарочно пустили внутрь, чтобы потом поджарить каким-нибудь хитрым артефактом? Я обоснованно опасался, с талантами и характером Магариет невозможно предугадать, что ей взбредёт в голову. Сглотнув, чуть отодвинул штору, чтобы увеличить себе обзор. В комнате пусто. Может это сквозняк колыхнул шторы, а я тут уже размечтался, что любимая за мной подглядывает. Но лампу кто-то зажег. Осторожно ступая прошел к приоткрытой двери в ванную. Заглянул и тут же отпрянул тяжело дыша. Она стояла перед зеркалом обнаженная, приподняв темные мокрые волосы. Снова не удержался и посмотрел. Магия лёгким облаком окутала ее тело, волосы вмиг высохли и упали тяжёлым водопадом на спину. Магариет взяла со столика какую-то склянку, плеснула на ладонь зелья и медленно стала натирать им тело, огладила шею плечи, руки, груди с темно-розовыми сосками, спустилась по животу, налила ещё зелья, завела руки за спину, прошлась по пояснице. Я сглотнул, когда ее руки скользнули по ягодицам, она наклонилась вперёд и я еле сдержал стон, жадно рассматривая ее женское естество, пока она натирала зельем ноги. Потом она стала умащивать лицо, а я горел в первобытном огне животной похоти. Отступив на пару шагов, пытался немного успокоиться. Надо уходить, иначе я сорвусь. Я даже додумать не успел, как дверь открылась шире и на пороге возникла голая девушка. Магариет замерла, глядя на меня расширившимися глазами, ее руки метнулись вверх, чтобы прикрыть пухлые грудки. Зверь взревел внутри и я окончательно потерял остатки разума.
Миг и она прижата к стене, а я сминаю нежные губы, сжимаю ее, вдавливая в свое тело. Моя, моя, моя! Сладкий дурман обволакивает мозг и я бросаюсь с головой в этот жаркий омут. У меня терпения хватило, только чтобы расстегнуть штаны. Никаких нежностей, никаких долгих ласк или прелюдий. Раздвинул пальцами податливую, влажную плоть и забылся в жарком мареве страсти. Она кричала. Я рычал. Меня смяло ослепительным по силе освобождением, наслаждение прошло судорогой по телу, я еле на ногах устоял. Никогда такого со мной не было. Зверь внутри лежал кверху брюхом и пел дурным голосом, что он влюблен и наделает этой горячей самке кучу дракончиков. Когда я смог отдышаться и отлепиться лбом от стены, в которую упёрся боясь, свалиться от переизбытка ощущений, посмотрел на Магариет. Она, откинув голову, упёрлась затылком в стену, на ее щеках были видны дорожки слез. Я испугался.
