— Эм, простите, Таилен-Эр, а вы человека вообще не выпускаете? — осторожно спросила у дракона.

Тот горько усмехнулся.

— Его нет. Давно уже. Я один много лет, — у меня лицо вытянулось от удивления.

— Как нет? Так не может быть!

— Однако это так. Он отвернулся от меня, бросил, оставил одного, — зло выкрикнул дракон и прикрыл глаза ладонью, — Я сожалею о многом, но покаяться не перед кем.

Пока дракон молча смотрел в пространство перед собой, я усиленно рылась в памяти. В паре дракон-человек связь действует в обе стороны. Умирает один, следом и второй. Обычно звериная часть более подвержена безумию и в большинстве случаев первым погибает именно зверь. Нет, погибает не то слово, зверь уходит от человека и тот уже физически не может продолжать жить. Человек не подвержен в такой степени безумию, он не может ментально скончаться. При нормальном взаимодействии зверя и человека, они довольно быстро притираются и живут уже как одно целое, редко когда возникают конфликты. Они «прорастают» друг в друга, уравновешивают звериные инстинкты и холодный разум.

Я уверена, что дракон не может выжить без одного из своих «я», а значит человеческая половина жива, только по какой-то причине не хочет, чтобы зверь это знал.

— А вы когда метку на супругу ставили ваш э-э, человек был влюблен или женат? — как можно мягче спросила я.

— Собирался жениться, — без особых эмоций подтвердил дракон, — она была человеком. Потом вышла замуж, с тех пор я его не чувствую.

— Боюсь вам не удастся разорвать связь с женой, — печально сказала я, — но почему вам не попробовать наладить с ней отношения? Все же вы вместе больше века.

— Я не могу, — простонал дракон, — мне не хватает терпения, я выхожу из себя даже если она молчит, — мужчина закрыл лицо руками и всхлипнул, — мне его не хватает. Я устал быть один. Я боюсь всю жизнь подойти к сыну, боюсь, что накроет беспричинная ярость, боюсь навредить ему.

Мне было жалко дракона, но я не представляла, как ему помочь.

— Я вам могу сказать одно. Он жив. Почему вы его не чувствуете, я не знаю, возможно, потому что он этого не хочет, — дракон сгорбился и понуро опустил голову, — попробуйте позвать его, поговорить, повиниться. Не уверена, что поможет, но это ваши внутренние проблемы и решить их можете только вы, вдвоем.

Домой я вернулась далеко за полночь и ещё долго не могла уснуть, обдумывая все произошедшее этим вечером. Древние драконы были намного мудрее, почему же их потомки забыли заветы предков? Только ли из-за непомерной гордыни? Почему закрыли древнее хранилище знаний? Почему? Почему? Почему? Одни вопросы.

Им дела нет, а я, дура, мучаюсь голову ломаю. Разозлившись на собственную глупость, побила подушку и приказала себе спать.

— Я ненавижу драконов, — прошипела себе под нос, когда очередной страдалец покинул лавку. За последние два месяца это уже семнадцатый! Вздохнув, аккуратно подписала карточку с именем, сделала несколько пометок и убрала в зачарованный ящик, который теперь служил мне картотекой, — и как я докатилась до такой жизни? Хоть переименовывай лавку в «психологическая помощь для неуравновешенных драконов».

Устало потерла глаза. Вот нужны мне их проблемы? Драконы тысячелетиями хранили свои тайны за семью замками, варились в собственных комплексах, но стоило появиться мне, как они с цепи сорвались. Ходят жалуются, рыдают, боятся, умоляют помочь. Такое ощущение, что им не хватало кого-то, кто подтолкнет их ипостаси к диалогу. Бесит. Корчат из себя крутых драконов, а копнешь чуть, так там два обиженных ребенка, которые не могут поделить собственное тело. Самое смешное, что некоторых приходится долго уговаривать хотя бы поговорить. Многие даже ментальными щитами отгораживается от своей второй половины.

В дверь постучали.

— Лэйра Магариет, я закрываю лавку? Уже поздно.

— Идите домой, лэйра Тотарина, я сама закрою, — на улице стремительно темнело, — Возьмите экипаж, не ходите по темноте, — строго сказала девушке, та кивнула и попрощавшись, ушла.

Я прошла в торговый зал, потушила светильники и хотела запереть дверь, как та открылась и на пороге возникла фигура в темном плаще. Я закатила глаза. Начинается.

— Добрый вечер, — глухо сказал дракон.

— Добрый вечер. Мы уже закрываемся.

— Я не отниму много времени, лэйра Магариет, — сказал мужчина, ловко протискиваясь мимо меня. Поджав губы, заперла дверь и проводила наглого дракона в гостиную. Указала на кресло, взяла новую карточку и приготовилась к долгому разговору.

Мужчина присел и, помявшись, скинул капюшон.

Сказать, что я была удивлена, значит ничего не сказать. Я как рыба, выброшенная на берег, открывала и закрывала рот. Дракон дал мне немного времени прийти в себя, а потом добил одной фразой:

— Здравствуй внучка.

— Я смотрю проблем со зверем у вас нет, так зачем вы пришли? — немного резче, чем хотела спросила я, глядя в разные глаза деда Магариет, а теперь уже и моего.

— Поговорить, — устало сказал дракон и показал запястье, где была видна тонкая вязь узора, — Я надеюсь ты поможешь убрать это.

— Насколько я могу судить единение у вас прошло давно, почему же сами не сняли?

— Я не знаю как, — глухо сказал дракон.

Я тоже не знаю, как.

— А как вы клятву бабушке дали, будучи связанным?

— Я не знаю, я был тогда в таком отчаянии, что пройдет немного времени и я больше не увижу Эсатеру. Как-то само собой получилось, — сокрушенно вздохнул дракон.

— Единение тогда уже произошло?

— Оно произошло, как я проснулся в постели с чужой женщиной, — горько усмехнулся дракон, — я разнёс дом, перепугал слуг и ту женщину. Обернулся и полетел в горы, чтобы убить зверя и самому сдохнуть. Две недели мы боролись, изводя друг друга. Когда силы кончились, мы поговорили. Зверь даже не знал, что у нас есть дочь. Потом мы долго наблюдали за ними. Эсатера плакала, Нини меня возненавидела, а у меня не хватило смелости показаться им на глаза. Это больно, когда знаешь, что сам во всем виноват. Я помогал тайно, чтобы они не нуждались, но подойти ближе так и не решился.

— А где ваша законная жена? — задала резонный вопрос.

— Понятия не имею, я когда вернулся домой выставил ее. Общается с ней мой поверенный, — равнодушно сказал дракон. Значит я была права, после единения связь теряет актуальность.

— Вы по-моему первый в истории дракон — двоеженец, — мрачно пошутила я.

— К сожалению нет закона, который признавал бы клятву равной истинной связи.

— Есть, только драконы его не помнят, — буркнула я, и наткнулась на внимательный взгляд дракона, — это сейчас не важно. Я не знаю, как дракон снял с меня метку, но я точно знаю, что в этот момент обе его ипостаси, слились в едином порыве, чтобы меня убить.

Родственник надолго замолчал. По его лицу то и дело прокатывались волны чешуи, когтями он царапал подлокотники несчастного кресла. Мебельных дел мастер, за последние два месяца озолотился на моих заказах.

— Как думаешь Эсатера сможет принять меня, простить? — скрипучим голосом спросил дракон. Он так сильно сжимал челюсти, что я боялась, что зубы раскрошатся. Как по мне, если бы со мной так поступил кто-нибудь, а потом через пятьдесят лет пришел прощенья просить, я бы послала его в пешее эротическое. Но то я. А бабушка может и простить.

— Вам придется постараться, чтобы вновь завоевать ее, но думаю шанс есть. Хотя я не уверена, что бабушка удовлетвориться ролью любовницы, поэтому пока у вас есть жена, подходить к ней не советую.

Дракон горько усмехнулся.

— Какая жена? Эсатера единственная жена в моей жизни, после той проклятой ночи, когда, — дракон снова стиснул зубы и выдрал ещё один кусок из подлокотника, — я не касался больше ни одной женщины.

— Однако истинную вы все же попробовали, — ухмыльнулась я, а дед побледнел, глаза вспыхнули, и он прожёг меня яростным взглядом, — будьте уж честным хоть с самим собой. Ваш зверь пометил ни в чем не повинную девушку, поимел ее, а потом вы вместе обвинили ее в своих же ошибках, вышвырнули из своей жизни и стали страдать по бывшей жене. Мне даже помогать вам не хочется. Вы драконы странные существа, все свои слабости, пытаетесь переложить на плечи несчастных женщин, хотя именно вы ставите эти противоестественные метки, потому что не можете смириться со своей сущностью, а страдать должны женщины. Вот и сейчас вы пришли за помощью, но до сих пор не можете решиться разорвать связь, почему? Потому что боитесь. Боится в первую очередь зверь, что вы опять задушите его контролем!