Тяжелая палка сделала в воздухе пару оборотов и саданула гоблина по затылку. Тот слетел с крыльца и упал мордой в грязь. Там он и остался. Огромное бревно с хрустом опустилось на его тщедушное тельце, превращая в гоблина в кровавую лепешку.

— Мелкие пакостники, — раздался глухой голос, больше напоминавший скрип древесных стволов. — Получили по заслугам.

Из темноты в свет кристалла вышло нечто. То, что я поначалу принял за огромное бревно, оказалось ногой создания, больше напоминающего ожившее дерево. Могучие руки-ветви, листва вместо шевелюры, борода из мха и паутины, коричневые глаза, едва заметные на фоне коры, крючковатый нос-сучок и дупло вместо рта. Вид существо имело жуткий, но нападать не спешило.

— Я — Семеон, — прогудел какой-то родственник энтов. — Друг Нираиады. Твой друг.

— Дмитрий, — представился я, придя в себя. — Можно просто «Злой».

— Рад знакомству, — прогудел Семеон и склонил голову, зашуршав густой кроной.

— Взаимно.

— Те, что прятались в темноте, мертвы. — Сообщил энт. — Почти все. Двое сбежали. Могу еще чем-то помочь тебе?

— Нет, вроде как, — я взглянул на трупы гоблинов у крыльца. — Дальше я как-нибудь сам. Спасибо.

Семеон величаво кивнул.

— Если понадоблюсь — зови, — проскрипел он. — Я буду на опушке леса. Там хорошо слушать дождь.

— Удачи.

Энт снова кивнул, и медленно двинулся в сторону леса. Забор он, разумеется, сломал. Надо бы придумать ему калитку какую-то или типа того. А еще надо поблагодарить Ниру — она как в воду глядела.

Но это все завтра. А сейчас…

Я еще раз посмотрел на тела гоблинов и пошел за лопатой. Нире это точно не понравится. Но что делать? Она далеко не первая и не последняя женщина, которую я, так или иначе, разочарую. Это не смертельно. И не больно. В большинстве случаев.

Под нос напевая песню о зайцах, которым все равно, я оттащил гоблинов подальше к забору. Там и закопал, раз уж деревьям такое соседство не по душе. Или они только фейгоблов в качестве удобрения не переваривают?

Впрочем, какая разница?

Провозился я до глубокой ночи. Вернулся в дом весь вымокший, сбросил тряпки и остался в одном исподнем. Оно, кстати, тоже промокло. Можно было снять, то теперь уже домашняя кошка наблюдала за мной как-то слишком уж внимательно.

— Чего тебе?

Обладательница пушистой кости не ответила. Просто спрыгнула с подоконника и засеменила к черному сундучку, который лежал у порога. Она начала ходить вокруг него, топорщить усы и вилять хвостом.

Это подстегнуло мое любопытство. Вообще я планировал сначала разжечь камин, чтобы согреться и высушить одежду. Но теперь планы изменились. Взяв с полки ключ, я направился к сундучку.

Ключ подошел идеально.

Щелк!

Кошка взволнованно поднялась на задние лапы. Я открыл крышку, и запоздало вспомнил предупреждение дриады.

Все вокруг заполнил густой черный дым…

Такое ощущение, что внутри сундучка имелась хитрая ловушка с перцовым баллончиком. Кряхтя, как старый дед, кашляя, как он же, истекая слезами и соплями, я выбежал на улицу. По пути к двери сшиб что-то и больно ударился мизинцем на ноге о стенку шкафа.

Матерясь на чем свет стоит, я все же оказался на крыльце и судорожно вдохнул свежего воздуха. До сюда едкий черный дым не добрался, поэтому получилось худо-бедно прийти в себя.

Не знаю, что это было, но штука ядреная. Минут пятнадцать пришлось сморкаться, отплевываться и стирать выступавшие на глазах против моей воли слезы. В молодости мы с дворовыми пацанами прикола ради и по собственной глупости баловались баллончиками. Заливали друг друга перцовкой, типа кто дольше выдержит. Помню, тогда приятного мало было, но не настолько.

Этот черный дым вполне себе тянет на средство не только для самообороны, но и для нападения. Можно противников выкуривать, если у них специальной защиты не имеется. Да и если имеется — дым меня мгновенно пробрал, за секунду.

Но это все лирика. Сейчас есть другая проблема, а именно — попасть обратно в дом. Не очень приятно ночью на крыльце в одних трусах торчать. Увидит кто…

— Вечер добрый, — раздался томный и немного хриплый голос.

Ага, блин, добрее некуда!

Вновь потерев все еще слезящиеся глаза, я попытался сфокусировать взгляд на визитере. Получилось. А жаль, век бы этих двух придурков не видел.

У крыльца стояли вампир Влад и бард Люциан. Оба шатались и выглядели весьма довольными. Алкоголем разило за версту. Люциан держал в руках огромную бутылку, которой и отсалютовал мне в знак приветствия.

— Чего надо? — грубо спросил я.

— Где ваши манеры? — изумился вампир и, кажется, побледнел еще сильнее.

Привычку у него такая что ли? В первую нашу встречу то же самое спрашивал. Или дело во мне? Да нет, бред какой-то.

— Манеры дома спят.

— А ты… ИК!.. — Люциан надолго припал к бутылке. Сделав внушительный глоток, он обтер губы пышным кружевным рукавом. — Что тут делаешь в таком виде?

— Загораю. — Хорошего настроения у меня не прибавилось, а самоконтроль стремительно таял с каждой секундой.

— Впрочем, — бард оперся на калитку и окинул меня насмешливым взглядом. — Тебе так лучше, чем в тех ужасных вещах.

— Чья бы корова мычала, — я окинул разодетого мужчину скептическим взглядом: перламутровый камзол, розовая вышитая кружевом рубаха, фиолетовые штаны-галифе и высокие сапоги из шкуры какой-то змеи.

— О чем ты? — не понял меня Люциан.

— Ты — тоже вампир, — я кивнул в сторону Влада, — в зеркале не отражаешься?

— Не-е-е-ет, — замотал косматой головой Люциан. — Я не вампир. Я это… отражаюсь! А что?

— То есть, ты видел свое отражение и все равно решил выйти из дома в таком виде?

Влад прыснул в ладошку. Люциан же глубоко оскорбился.

— Это последний писк моды континента! — выпалил он, стремительно краснея.

— Скорее предсмертный. — Скривился я, про себя подумав, что если на континенте все так одеваются, то, может, мне туда и не надо вовсе?

Пока вампир хихикал, как школьница, а бард пытался подобрать слова и беззвучно открывал и закрывал рот, я поинтересовался у этой парочки:

— Чего вам надо, черти?

— Мы выпивали…

— Я вижу, — перебил я барда и перевел взгляд на Влада, — А вампиры разве пьют?

— Не в привычном понимании этого слова, — отозвался тот и улыбнулся, продемонстрировав острые клыки.

Оба, кстати, на месте. Интересно, новый вырос или старый как-то приделал?

— Мы пьем кровь, — продолжил вампир. — А если это кровь пьяного человека, то можем опьянеть и мы.

— Ага, — я кивнул, переваривая информацию. — Так. Стоп! То есть ты, — мой взгляд вернулся к припавшему к бутылке барду, — у него…

— Он меня угостил, — подобрал слово Влад.

— Ага, — оторвался от горлышка Люциан. — Мы же друзья!

— Это отвратительно. Проваливайте! — Я уже собирался вернуться в дом и закрыть дверь, так как даже едкий черный дым лучше, чем кампания этой парочки чудил.

— Подождите! — вампир поднялся на ступеньку, но дальше застыл в нерешительности. — Мы же пришли не просто так!

— Ну чего еще?

— Понимаете, — Влад прочистил горло, — наше с вами знакомство не задалось. Но Бранн убедил меня и моего друга, — он указал на шатающегося барда, и тот с совершенно идиотской улыбкой помахал мне рукой, — в том, что вы хороший человек, пусть и грубоватый. Поэтому мы решили прийти и начать наше знакомство заново!

— Великолепная идея. — Сухо бросил я.

— И мы так подумали! — пьяный в стельку Люциан не понял сарказма.

— Итак, — поправив плащ, Влад приосанился. — Добрый вечер, дорогой сосед!

— Доброго времени, сука. — Я изобразил некое подобие улыбки.

— Эм… вы хотели сказать, суток?

— Нет.

— А… — Влад растерялся. В поисках поддержки он взглянул на Люциана, но тот только театрально развел руками. При этом он отпустил перила, за которые держался, и упал на спину. Бутылка булькнула рядом.