– Руки нашли? – спросил Лимонов, глядя как Решетов спускается в овраг.
– Прочесали местность в радиусе пяти километров. Ничего. Вам нужен список пропавших женщин?
– Вскрытие поможет идентифицировать жертву.
– Как? – Решетов недоуменно развел руки в стороны и показал на Смирнова. – Ваш патологоанатом экстрасенс? С ним говорят даже мертвецы?
Лимонов всунул в руку следователя лупу.
– Посмотри на ее груди.
Решетов еле подавил смешок.
– А что с ними? Мой любимый третий размерчик, полагаю.
– Чего скалишься, дурень? Это имплантаты, а значит, у нас будет их серийный номер.
Лимонов приказал всем покинуть место преступления и присоединился к экспертам, наблюдавшим с тропинки за процедурой осмотра отделом профайлинга.
Свиридов разложил ножки штатива и зафиксировал в пяти метрах от жертвы. Установил сканер на штатив и вставил аккумулятор в батарейный отсек. Ввел пароль и соединился с планшетом. Далее вошел в приложение и создал новую учетную запись «Никитское». Задал параметры сканирования, и на экране планшета отразилось время процедуры «2 часа 15 минут». Свиридов отошел за границу заданных расстояний и нажал на кнопку старта.
Все заворожено смотрели, как красный луч очертил место преступления. Вслед за тем короткие вспышки отображались то на одной точке, то на другой.
– А что это за штука у вас? – испугано спросил Решетов.
– Сканер, – буркнул Лимонов, не отрывая взгляда от лазерного луча. Он, как и его коллеги, впервые видел новое оборудование в деле.
– Он что, за нас всю работу будет делать?
– Вам бы все не работать, – проворчал полковник.
Из всей команды судмедэксперт оказался более приветливым и объяснил:
– С помощью сканера со встроенными фотокамерами мы получаем детальную 3D-модель места происшествия. Прибор измеряет расстояние между объектами сканирования, горизонтальный и вертикальный угол. Из этих величин прибор вычисляет площадь и три координаты: X, Y, Z. Далее выстраивается трехмерная модель.
– Так он просто картинку в компьютере нарисует и все? – разочаровано отмахнулся Решетов. – Тьфу ты…
– А вы подумали, что он вам сразу имя убийцы выдаст и адрес проживания?
– А чего? – скривился в ухмылке Решетов. – Было бы неплохо.
– До таких технологий нам еще лет сто, – подметила эксперт.
– А я думаю они войдут в нашу жизнь гораздо раньше, – улыбнулся Смирнов. – Для этого достаточно лишь заполучить биометрические данные всего населения страны и въезжающих туристов.
†††
Москва. Кутузовский проспект
Зажав в зубах пакет с сэндвичами, Митяева накинула на плечи куртку, поблагодарила мать за вкусный завтрак и направилась к двери.
– Кируся, – окликнула ее Полина Сергеевна.
– Да, мам? – рука Киры застыла на дверной ручке.
– Я понимаю, что ты зла на Расмуса, но, пожалуйста, не иди с ним на конфронтацию. Только не после того, что он для меня сделал.
Полина Сергеевна говорила о лечении в Германии, которое оплатил и организовал Бирк, когда младшая дочь улетела на обучение.
– Только ради тебя.
– Ты не представляешь, как я рада, что ты снова дома, – мать еле сдерживала слезы.
Кира бегом спустилась по лестнице и выскочила на улицу. Посмотрела на окна родительской квартиры, в которой проживала после возвращения из Брюсселя, и помахала застывшей у окна матери. Села в стоявший под окном новенький черный джип «Чероки» и не без удовольствия прислушалась к звуку мотора. В салоне автомобиля пахло ее любимым цитрусовым освежителем. Удобно умостившись в водительском кресле, она проложила в навигаторе маршрут до офиса и вырулила на Кутузовский проспект.
В дороге ей вспомнился день, когда она, сдав экзамен, позвонила матери и со слезами рассказала, что тот самый испанец, предложивший ей встречаться после окончания курсов, погиб на тестовом задании. Мать дождалась, когда Кира выговорится, и сказала короткую фразу, которая заставила Киру пересмотреть детские обиды: «Возвращайся скорее домой, доченька. Здесь тебя любят и ждут». Когда Кира действительно вернулась, они с матерью проговорили всю ночь, наперебой делясь накопившимися новостями. Конечно, Кира разозлилась, когда узнала, что Бирк не согласовал с ней свое вмешательство в лечение матери, но все же была ему благодарна.
Заехав на парковку перед зданием, где располагался отдел профайлинга, Кира заметила новую разметку прибавившихся парковочных мест. На КПП охранник долго сверял фотографию на пропуске с оригиналом, потом попросил предъявить паспорт и злобно выпалил:
– Вот как, по-вашему, я должен понять, что это вы? – он развернул ее пропуск и ткнул в фотографию.
Накануне, по настоянию сестры, Кира не только коротко остриглась, но и сменила цвет волос. Раньше Кира бы буркнула что-то типа: «глаза разуй» или «займи у приятелей воображения», но после курсов, где она тесно общалась с европейскими коллегами и видела их уровень профессионализма, дала себе зарок сдерживаться и не грубить.
– Я только с самолета, завтра сфотаюсь и обновлю пропуск.
Охранник тут же смягчился:
– Успешного трудового дня, майор Митяева, – он отдал ей пропуск и проводил пристальным взглядом.
Кира вошла в отдел и от удивления застыла. Офис, ранее состоящий из четырех кабинетов, комнаты для допроса и кухни, преобразился в просторный зал, в центре которого разместились две комнаты для переговоров. По левую сторону от входа располагались кабинеты профайлеров. Владения Лимонова тоже расширили, добавив шкафы и стол для переговоров. По правую сторону за стеклянной стеной расположилась лаборатория, комната отдыха с диванами и мини-кухней, и глухая дверь с табличкой «Морг». Вдоль стены, примыкающей к лаборатории, стояли девять откатных досок, на которых были собраны улики по ученикам Химика1. С первого взгляда было понятно, что ее коллеги проделали титаническую работу.
Через стеклянную перегородку на рабочем столе Кира увидела табличку со своим именем и вошла в кабинет. Поставила сумку на стол и огляделась. Рабочий день начался двадцать минут назад, а офис пуст. Кира решила выпить кофе и проверить служебную почту. В комнате отдыха, где стояла новенькая кофе-машина, вчера явно что-то праздновали. Майор мысленно перебрала даты рождения коллег и в недоумении пожала плечами. Может, полковника после закрытия дела Отверженного повысили в звании?
Пропищал электронный замок на входной двери. Кира выглянула в коридор и от неожиданности застыла. Ей навстречу шел улыбающийся Алан, ее бывший телохранитель. В памяти промелькнула ночь перед отъездом в Брюссель. После того, как Алан помог ей собрать вещи в квартире, где она когда-то проживала с мужем, Кира нашла бутылку текилы и засела на кухне. Утром они проснулись в одной постели.
Сначала она подумала, что Бирк снова приставил к ней охрану, но увидела прикрепленный к пиджаку бейджик «Алан Асадов. Младший следователь».
– Вот я сейчас не поняла, – сказала она насупившись.
– Что конкретно? – он прошел в ее кабинет и положил кейс на соседний стол.
Кира вошла следом и сложила руки на груди.
– Ты тут каким боком?
Алан показал на бейджик.
– Я твой напарник.
– Кто так решил?
– Бирк.
– А Лимонов в курсе?
– Конечно. Не пойму твою реакцию, ты не рада?
Кира вспомнила, как сказала Бирку, что с Аланом она чувствует себя спокойно и надежно.
– Просто не ожидала такого поворота событий.
– Доктор Бирк вызвал меня сюда на беседу и представил Лимонову. На следующий день мне предложили работу.
Кира все еще не могла в это поверить и молча смотрела на нового напарника. Оба не знали, как перейти на новый уровень служебных отношений и чувствовали из-за этого неловкость. Нужно было как-то выходить из положения, первой нашлась Митяева.
– Вы что-то праздновали?
– Девственно чистый морг. Вчера вывезли тела учеников Химика. Так что мы официально закрыли девять дел.
