Тут же пришло смс от Глеба:

«Как насчёт встретиться?»

Пишу ему:

«Зачем?»

От подруги сообщение:

«Так он звонил или нет?»

Отвечаю Натке:

«Нет! Успокойся и забудь!»

Натка с кучей рыдающих смайликов:

«Не могу забыть! Он такой красивый, такой обаяшка. Я влюбилась!»

«Ну и дура», — ответила ей.

Открыла следующее сообщение от Глеба:

«Хочу тебя увидеть. А ты?»

Поднеся палец к букве «н», я на пару секунд застыла, прислушиваясь к своему учащённому сердцебиению. Мысленно передо мной снова возник образ «подарка»: каким он был красивым в ресторане, весёлым, когда мы танцевали и бегали по городу, прыгая по лужам, и утром с заспанным и немного испуганным лицом… А потом в мозгу прозвучал его голос: «Мне, как мужчине, обидно, что ты ничего не помнишь».

— Да, мне тоже обидно, — произнесла вслух, как бы говоря с ним.

Так как я девушка правильная, хоть и в кавычках, написала подарку: «Нет. Ты женат, я тоже несвободна. Прощай».

И вдобавок заблокировала его номер, ибо нечего женатому ко мне в любовники набиваться. Подруга продолжала писать мне сообщения один за другим, что я чуть и её не заблокировала, но всё же пожалела влюблённую дурочку.

«Светик, так Глеб тебе уже звонил или нет? Он знает, что ты в Лондоне? А чего ты в Лондоне-то оказалась? Почему мне не позвонила? Если ты так далеко, то может я с Глебом встречусь вместо тебя? А? Ну пожалуйста, пожалуйста! — десяток ревущих смайликов.

«Ты это как себе представляешь? Назначу ему свидание, а вместо меня ты придёшь? Если на моём дне рождения прокатило, то во второй раз этот номер точно не пройдёт, потому как Глеб меня уже знает». — написала я дурёхе.

«А мы скажем, что ты занята очень, и вместо тебя я его развлеку», — не унималась Натка.

«В смысле «развлеку»? Нат, ты где гордость-то потеряла?»

«А что такого?! Я уже говорила, что влюбилась. Ну подари мне его, а! Ну пожалуйста!»

Мне стало смешно, что живой человек реально стал «подарком». Сначала мне его отец подарил на день рождения, а теперь подруга просит подарить.

Отвечаю:

«Да я-то что? Он мне не принадлежит, вот у него и спрашивай!»

«Спрашивала, но он сказал, что некогда. И при этом твой номер требовал».

«Значит оставь его в покое. Нат, ну ты что в самом деле? С каких это пор ты за мужиками стала бегать?»

«За таким классным мужиком не грех и побегать».

«Вот и бегай, только меня не втягивай».

«Светик, ну помоги мне, а! Ну чего тебе стоит просто на свидание с ним согласиться? Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!»

Далее опять последовали слезливые смайлики и подруге удалось-таки меня разжалобить. Я заблокировала номер Глеба и написала ему:

«Ты где сейчас? В Москве?»

Ответ последовал почти мгновенно:

«Нет, я до сих пор в вашем городе. До мэра дошли слухи, что я приехал и он попросил меня остаться, чтобы провести праздничное мероприятие в вашем городе».

Ах да, у нас же праздник города скоро должен быть. Написала ему:

«Давай увидимся в центральном парке, возле скульптуры молодожёнов».

«Во сколько?»

Посмотрев на часы, я прикинула сколько в моём городе сейчас времени.

«В двенадцать» — написала ему.

«Ок. Ровно в двенадцать буду ждать».

Я тут же написала подруге про место встречи с «подарком», на что она мне прислала кучу целующих смайликов. После этого я вовсе выключила телефон, чтобы не выслушивать с обеих сторон претензии, если что. Пускай сами разбираются. Тут же посетила противоречивая мысль:

«А что если я наоборот им помогла? После этой встречи у них закрутится роман. И они мне ещё спасибо скажут, кроме его жены конечно».

Ну вот, снова начала испытывать муки совести: я, получается, сводница. А впрочем, причём тут я? Если он такой кобель, то это уже проблемы его жены, а не мои!

Успокоив себя этим, я увеличила звук телевизора, где, кстати, девушка в фильме, к которой ворвался ковбой, наглеца застрелила. Я злобно хихикнула, мол, так ему и надо, зачем-то представив на его месте Марка, и продолжила щелкать семечки.

Не знаю, почему я злилась, но я злилась очень сильно. Злилась на отца, что заставил меня лететь в эту чужую страну, в чужой город, к жениху, которому я по сути-то не нужна (в памяти возникли красные трусики неизвестной особы), то, что Марк здесь устроил, не поддаётся никакой логике. Либо он по-прежнему выполняет наказ своего и моего отца — сблизиться со мной, и «жених» просто другого способа не придумал, либо ему просто нечем заняться.

Вспомнив, как он тут передо мной обнажённый разгуливал и ещё фригидной меня назвал, снова стало смешно. Ну-да, ну-да, другой вот мужчина меня таковой не считает. Мысленно представив, что буквально через час он встретится с моей подругой вместо меня, с досадой сжала пакет с шелухой в руке и громко взвыла. Как бы я хотела сейчас этот пакет и в Натку, и в Глеба бросить! У-у-у-ух, ненавижу обоих! И себя заодно.

Так как здесь был уже вечер, я прикончила до конца все семечки и, выкинув кожурки с пакетом в мусорку, легла спать пораньше. Сон никак не хотел приходить, несмотря на мою усталость, разница во времени даёт о себе знать, ведь у нас день и сейчас, должно быть, Натка и мой «подарок» по нашему городу прогуливаются: в парке на каруселях катаются, в уличном кафе мороженое едят. Как бы я хотела быть на месте подруги! Но я здесь, а она там, и он, вообще-то, женат! Пора уже мне успокоиться и не думать об этом.

Наконец-то я смогла уснуть. Вот только спала беспокойно, то и дело просыпалась. Утром поднялась разбитая, ни капли не отдохнувшая. Приняла прохладный душ, чтобы взбодриться и пришла в столовую. Никого не было. Время восемь утра. Во сколько здесь завтрак подают? Я зашла на кухню и начала хозяйничать, потому что есть хотелось ужасно, разница во времени как никак.

Заглянув в большой двустворчатый холодильник, я ахнула от обилия продуктов. И это всё на одного человека?! Ну ладно, включая меня и Лауру — на трёх, но всё равно этого много. Я выбрала из специального поддона три куриных яйца, нашла оливковое масло и принялась готовить. С чужой современной электрической плитой худо-бедно разобралась методом тыка. И уже примерно через пять минут на сковороде вовсю жарились яичница.

— О, signorina-а-а!

Услышала я громкий возглас за спиной и опять невольно вздрогнула.

— Лаура, твою ж мать, — тихонько выругалась я себе под нос. Сама повернулась к ней и, мило улыбнувшись, спросила: — Доброе утро, Лаура. Вы всегда так подкрадываться любите?

— Cosa stai facendo? — что-то спросила она, тоже улыбаясь.

— Простите, но я не понимаю.

Женщина перестала улыбаться, молча подошла к плите, выключила мою яичницу и, открыв духовку, вынула оттуда готовый пышный, аппетитно пахнущий омлет. Откуда ж я знала, что он там есть?

Лаура жестом показала, чтобы я ушла в столовую. Я подчинилась и, только уселась за стол, буквально через минуту передо мной стояла большая тарелка, а в ней: приличный кусок омлета, запеченные овощи, шампиньоны, фасоль в томатном соусе и пара кусочков тонко нарезанного хлеба. У меня от всего этого великолепия аж слюна начала выделяться. Я тут же приступила к трапезе, а когда Лаура принесла мне горячий свежесваренный ароматный кофе, я и вовсе влюбилась в эту женщину.

— Лаура, ты чудо! Поехали ко мне жить! — восторженно сказала я ей и отправила в рот сочный кусочек баклажана.

Женщина лишь по-прежнему улыбалась, явно меня не понимая.

— Что это тебе вздумалось мою домработницу переманивать? — возмутился появившийся в столовой Марк с помятым и заспанным лицом. — Вообще-то мы женимся, не забывай, так что Лаура и ты, здесь остаётесь.

— То, что мы женимся, ещё не факт. А Ларуе я просто комплимент сделала, восхитившись её кухней и расторопностью, несмотря на её габариты.