— Идём, провожу, — проговорил “подарок”, тоже поднимаясь.

Выглядел он трезвым, прям ни в одном глазу, а когда я пришла сюда, он пил. Почему кто-то пьянеет от одного лишь бокала, а кому-то и бочонка мало? Такая несправедливость меня ещё больше задела. Я показала ему неприличный жест, что никак его не впечатлило, судя по спокойному лицу, затем откинула назад прядь волос, что упорно лезла в глаза и, собрав всю волю в кулак, самостоятельно отправилась к выходу, стараясь держать при этом королевскую осанку.

Не знаю, как я смотрелась со стороны, но мне казалось, что у меня получается идти ровно и красиво. Вот только перед самим выходом координацию немного упустила, оступившись и подвернув ногу.

— С-с-с-с-с-с-с-с, — прошипела, испытывая острую боль. Показалось, что я даже мгновенно протрезвела в этот момент.

Немного придя в себя, попыталась идти дальше, но как только ступила на проблемную ногу, невольно вскрикнула. Ко мне подошли сразу два официанта, наперебой предлагая свою помощь на английском. Подошёл Глеб, что-то им сказал на их родном языке и они оба удалились.

— Держись, — проговорил он, подхватывая меня за талию и выводя в открытые двери.

Сильно хромая и морщась от боли, я прошла практически через весь холл с поддержкой “подарка”, и так же зашла в лифт.

— Всё, дальше я сама, — произнесла, обращаясь к помощнику.

— Где же сама, ты едва на ногу встаёшь, — возразил он, нажимая кнопку лифта на мой этаж.

Внутри меня вдруг взбунтовалась независимая девушка. Захотелось доказать этому недотёпе, что женщины на самом деле — очень сильные!

— Почему все мужчины думают, что женщины не могут без них обойтись? — высказала я ему, сердито прищурившись.

— Я вовсе так не думаю, — спокойно ответил Глеб.

— Нет, думаешь!

— Да нет же.

— Да! Ты думаешь, я беспомощная!

— Ты подвернула ногу, сама не дойдёшь, — решил он использовать весомый, как ему казалось, аргумент.

— Дойду! Ещё как дойду! Вот назло тебе дойду! — прокричала я, повернувшись к нему лицом и ткнув пальцем в его каменную грудь.

Даже от такого прикосновения меня словно током прошибло. К тому же он так близко стоял и так проникновенно смотрел, что у меня чуть обе ноги не подкосились. Всему виной его дорогой и немного терпкий парфюм, аромат которого кружил голову так, что и вина не надо. Так захотелось обвить его шею руками и прижаться к его губам своими! Но, самоконтроль я всё же сохранила, несмотря на выпитый алкоголь, и ещё, к моему счастью, лифт вовремя приехал на нужный этаж и распахнул двери, выпуская нас.

Отпихнув Глеба, так как он опять собрался меня поддерживать, и закусив нижнюю губу, претерпевая боль, я поковыляла по коридору. Идти было больно, но я старательно делала вид, что справлюсь без помощников, надеясь, что сейчас Глеб стоит позади, очень расстроенный. Напрасно я так думала, не собирался он стоять и с грустью смотреть мне вслед — подошёл, схватил и понёс меня, как невесту. От неожиданности я опять икнула.

Пока я думала какие слова ему сказать, чтобы отпустил, как он уже поставил меня на ноги перед дверью моего номера.

— Сама откроешь или мне позволишь? — спросил Глеб.

— Сама! — с гордостью ответила я, вынимая ключ из кармана и уронила его.

“Подарок” тяжело вздохнул, поднял ключ, открыл им замок и распахнул передо мной дверь, как бы приглашая войти. Как будто это его номер, а не мой. На всякий случай я взглянула на число на двери, а то от этого человека всего можно ожидать.

Убедившись, что это моя комната, я воспряла духом, гордо выпрямилась и произнесла:

— Хм, если думаешь, что скажу за это спасибо, ошибаешься.

— Я и не жду от тебя благодарности, — опять нисколько не расстроившись ответил он.

— Ну и всё! Иди тогда отсюда! — грубо высказала я и шагнула внутрь своих апартаментов, забыв про больную ногу и тут же вспомнила, ступив на неё. — Ой!

Глеб опять подхватил меня на руки, занёс в комнату и уложил на кровать. Далее, снял мне обувь и принялся осматривать покалеченную лодыжку. Я опять пару раз ойкнула, когда он надавливал на больную точку, ладно хоть не пнула его по инерции. У меня создалось впечатление, что Глеб в этом что-то понимает.

— Ничего страшного, небольшое растяжение, тугая повязка на пару дней, ногу сильно не напрягать, и всё будет в порядке, — заключил он, как доктор.

— Зашибись. Это мне целых два дня из номера никуда не выходить? — пробухтела себе под нос.

— А тебе куда-то срочно нужно?

— Нет, — честно призналась.

— Вот и отдыхай, ешь фрукты, мультики смотри.

— Ага, и с ума сходи от одиночества, — снова проворчала я, скрестив руки на груди.

— Зови меня, составлю компанию, но только после репетиции свадьбы, я ведь всё-таки здесь по работе.

— Без тебя обойдусь! — снова проснулась во мне злая и независимая женщина.

— Хорошо, сейчас наложу тебе повязку и уйду, — произнёс Глеб, затем взял трубку внутреннего телефона гостиницы. Поговорил с кем-то по-английски и нагло уселся в кресло, не собираясь уходить. Я дотянулась до пульта, что лежал на тумбочке, включила телевизор, упорно делая вид, что не замечаю гостя. Буквально через пять минут в дверь постучали, Глеб пошёл открывать и вернулся ко мне с какой-то упаковкой в руках. — Сервис здесь потрясающий, всё что хочешь принесут, — улыбаясь произнёс он, открывая упаковку и вынимая из неё новенький эластичный бинт.

Наблюдая, как Глеб ловко справлялся с бинтом, туго обмотав мою лодыжку и хорошо зафиксировав, я убедилась, что он и правда в этом разбирается.

— Ты медбрата что ли где-то играл? — предположила, ухмыльнувшись.

— Военно-полевого доктора.

— Понятно.

— Ну всё, готово. Старайся меньше на ногу вставать, утром к тебе врача приглашу, — проговорил он и, склонившись надо мной, поцеловал как ребёнка — в щёку.

Его терпкий и дурманящий парфюм снова ударил в нос, проникая в мозг и в сердце.

“Неужели он сейчас вот так просто возьмёт и уйдёт?” — подумала я.

Сама не понимаю, как умудрилась вцепиться в его рубашку и потянуть к себе. Глеб снова навис надо мной, упершись руками в кровать.

— Что-то ещё? — вымолвил он.

— Да. А ну поцелуй меня нормально! — ответила я и сильней рванула мужчину на себя.

Послышался треск ткани, ну и плевать, не единственная же у него рубашка! Я сама с жадностью впилась в его губы, а он не сопротивлялся. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я с ловкостью перевернула Глеба на спину и оказалась сверху. Пуговицы отлетели в один миг, от того как я рванула на нём рубашку. Дыхание “подарка” стало более шумным, а грудная клетка вздымалась и опускалась, как после изнурительной пробежки. Это подействовало на меня ещё более магически и я принялась раздеваться сама.

— Стоп-стоп-стоп! — неожиданно остановил он, ухватив меня за запястья, как только я сняла с себя блузку, оставшись в одном бюстгальтере и пока ещё в джинсах.

— Почему?

— Ты не совсем трезва. Боюсь завтра опять ничего не вспомнишь.

— А мне плевать…

— О! Чё-о-о-орт! — невольно выругалась я, открыв утром глаза и увидев рядом с собой лицо спящего Глеба.

Он тут же проснулся, немного поморщился, переваривая мои слова и, тут же улыбнувшись, ответил:

— Доброе утро, любимая. Спасибо за комплимент, — посчитал нужным он напомнить мне прошлый наш случай.

— Бли-и-и-и-ин! Как же меня опять угораздило-то? — начала я причитать, усевшись в постели и прикрываясь одеялом.

— Только не надо говорить, что я снова тобой воспользовался, — усмехнулся он, легко касаясь моей голой спины пальцами.

Я вздрогнула от его прикосновения, после чего он сразу убрал руку.

— Помню, от этого ещё тошнее, — призналась я и прикусила губу, поняв, что сейчас, наверное, обидела его.

А ведь он по сути ни в чём не виноват. Здесь целиком и полностью моя вина — сама напилась, сама подвернула ногу, сама к нему приставала.