Она полезла внутрь сумки, а на меня снова нахлынули воспоминания. Очень яркие…

Тогда по тревоге подняли всех. Отморозки ворвались в кассу, паля в потолок очередями. Застрелили одного инкассатора и ранили другого, вломились в помещение, где хранились деньги, ещё даже не распакованные из сумок, и побежали на улицу, в угнанную Ниву, которая ждала их у ворот.

Но на заводе позвонили в милицию ещё при первых выстрелах, и два экипажа уже прибыли на место, готовясь стрелять. А потом и мы с Сафиным, оказались рядом, как и многие другие.

Но мы не стреляли, ведь вокруг была целая толпа, опасались кого-то задеть шальной пулей. И тогда кто-то из грабителей решил взять заложников. Людей, бегающих повсюду в панике, было полно, бери кого хочешь.

Один грубо схватил Лену, которая, на свою беду, пришла продавать пирожки, думая, что народ, обрадованный получкой, будет покупать наиболее охотно. Её мать тогда заболела и осталась дома. За девушку тут же вступился брат Игорь, пришедший с ней, чтобы проводить домой с деньгами. Его-то после Чечни запугать было сложно, он и тогда не сдрейфил, даже отобрал автомат у отморозка…

А второй его застрелил длинной очередью из калаша в упор, а когда Лена громко закричала, он запаниковал и выстрелил уже в неё. Домой они так и не пришли…

Потом грабители укрылись внутри помещения у проходной, утащив с собой ещё несколько человек, причём кто-то из заложников был ранен. Стреляли из окон, требовали вертолёт и миллион долларов, но командир прибывшего СОБРа приказал начать штурм, пока они ещё кого-то не убили.

Штурм оказался успешным, заложники уцелели, а вот командира СОБРа за это сняли, потому что начальство боялось взять на себя ответственность и не отдавало приказ на штурм. Он решил всё сам, понимая, что ждать нельзя, за это его и наказали…

— Давайте с картошкой, — сказал я, прогоняя яркие воспоминания.

— Ага… а можно собачку погладить? — спросила она, улыбаясь Сан Санычу.

— Конечно.

Не важно, что тогда было. Главное, что будет. Ведь я-то уже в курсе, что случится, осталось только это предотвратить. И я что-нибудь придумаю.

— А идти домой по темноте не страшно? — спросил я. — Проводить?

— У меня брат скоро придёт, — сказала Лена, гладя Сан Саныча. Тот широко зевнул и понюхал сумку с кастрюлей внутри. — Вернулся вот на днях. А у мамы голова сегодня заболела, я вместо неё пошла. Она-то одна ходит, не боится, мы ей говорим: не надо, попроси кого-нибудь проводить. Тогда вот кошелёк отобрали.

Она продолжала мило щебетать и даже забыла, что я купил пирожок, но вовремя спохватилась и достала один, завернув в газетку. Пирожок уже остыл, но всё равно был вкусный. Пёс уставился на меня, подняв уши торчком.

— У тебя каша дома, — напомнил я. — С мясом. Я так не ем, как ты, Сан Саныч.

Лена засмеялась.

— А его зовут Сан Саныч, да? Правда? Прикольный такой.

— Ага.

Хоть немного я отвлёкся от воспоминаний, а то стоим-то мы с Леной недалеко от этого места, где тогда пролилась кровь.

Но с девчушкой всё будет хорошо, с её братом тоже, он и так своё настрелял, так что…

Настрелялся, да. В голове родилась новая мысль. Он из армии, принимал участие в боевых действиях, там у него наверняка был калашников. И эти тоже были вооружены армейскими АК-74…

А ведь я знаю, где они могли их достать. Точно. Там мы их и накроем. А если уже купили, допросим того прапора, который продал кому-то без лишних вопросов четыре автомата.

Уже завтра я могу решить этот вопрос, надо только доделать остальные дела побыстрее.

— Надо бежать, — сказал я, быстро доев пирожок. — Много работы сегодня.

— Так ведь вечер уже! — она снова засмеялась. — Или у вас смена по суткам?

— А у меня хоть днём, хоть ночью работа, — бросил я на бегу, а обрадованный Сан Саныч помчался вперёд, натянув поводок. Ему-то неважно, куда бежать, ему лишь бы была движуха.

Оружием займусь завтра, у меня в голове уже рождался план, как поймать с поличным того прапора, который толкал воинское имущество налево — и иногда это было и оружие. Возьму его за гнилые жабры и выбью, кто те отморозки, что купили оружие перед налетом на заводскую кассу. Могу даже позвать для этого Федюнина на закупку — чтобы он «приобрёл» пушку. В благодарность, что мы отвадили от него братву, он сделает, что нужно, и мы возьмём прапора на закупе.

Но тут в голову пришла ещё одна интересная мысль. Почему обязательно Федюнин? Может, лучше взять Орлова в качестве подставного покупателя? Так и мы с ним контакт наладим, да и ему самому будет только в радость помочь поймать вора. Натерпелся в Чечне от таких, кто прямо со складов толкал оружие врагам — боевикам и отморозкам.

Но на сегодня у меня ещё есть важное дело, которое нельзя откладывать.

Хоть Сан Саныч и любил движуху, сегодня ему придётся посидеть дома. Довёл я его до квартиры, покормил, а сам достал из шкафа-стенки свой костюм. А костюм-то неплох, пусть пиджак и не малиновый, а тёмно-синий, в полоску, зато широкий и почти чистая шерсть, в таких тогда щеголяли бандиты и коммерсанты.

Жаль только, что мода носить пиджак со спортивными штанами уже ушла, поэтому пришлось доставать ещё и брюки. Благо, висели они правильно, так что стрелки ещё на месте.

Я навёл марафет, побрился, побрызгался одеколоном и начистил туфли обувным кремом, после чего вышел из квартиры.

— Паша, привет, — поднимающаяся по лестнице соседка Дашка, молодая женщина лет двадцати пяти с рыжими волосами, с удивлением на меня посмотрела. — А ты куда это? На свиданку? — она засмеялась.

— На работу, Дашка, — сказал я, улыбнувшись. — Но если что, можем потом сгонять и на свиданку, а?

— Но мне…

— Потом зайду, — подмигнув, бросил я, спускаясь дальше.

Ксива со мной, пистолет сдал в оружейку на работе. Соваться в казино со стволом я не собирался, с оружием туда даже бандиты не ходят. На входе все одно обшмонают. Идти туда было минут десять, но пришлось чуть удлинить маршрут, чтобы идти тротуарами, а не по грязюке. А то уделаю все штаны и обувь — не пустят внутрь.

Яркую вывеску с надписью «Казино Зевс» и снопом молний вокруг неё в сумерках было видно издалека. Пока город вокруг пребывал в темноте, только из окон некоторых домов горел свет, у казино все лампы работали на полную мощность.

Музыка играла громко, у входа останавливались дорогие, заметные машины, а не распространенные сейчас подержанные праворульные тойоты, которые потоком шли с Дальнего Востока. Нет, тут расположились тачки классом повыше — европейские иномарки и американские джипы. Впрочем, и они тоже попадали в Россию поддержанными, это только Кросс мог позволить себе почти новый, прошлогодний шестисотый мерседес, и ещё у кого-то был БМВ, такие звали в народе «боевой машиной воров». Остальные довольствовались тачками 90–91 года выпуска, а то и более ранними.

Джипов больше всего, тут и модные «Чероки» с «Крузаками», есть и рабочая машина братвы — «Мицубиси Паджеро», он же «паджерик» или «поджарый». Ну а бандиты рангом поменьше довольствовались нашими девятками, недорогими, но надёжными. Именно про такие девятки потом будут вспоминать, когда речь зайдёт про тачки братвы этого времени.

У меня машины пока нет, ну а приезжать сюда на отцовском москвиче — так себе история. Так что я расправил полы пиджака, подзатянул галстук и пошёл к центральному входу, расположенному прямо под вывеской.

Кого попало туда не пускали, охрана серьёзная, но больше их беспокоил внешний вид, чем что-либо ещё. Выглядишь прилично — желанный гость, одет так себе — иди-ка отсюда подальше. Даже бандитов пускали не всех, если они ходили в кожанках и спортивных штанах, но мелким быкам из других группировок тут нечего было делать, всех важных знали в лицо, а свои пехотинцы знали и соблюдали строгие правила заведения.

А уж проституток тут работало — порой даже удивлялся, как много. С этим в то время была своеобразная ситуация, потому что «по понятиям» крышевать бордели было нельзя, «западло», но понятия соблюдали не все, деньги оттуда шли большие, так что говорили одно, а на деле имели с этого доход все, кроме блатных, да и они тоже так или иначе грели на этом руки. Ну а истории о коррумпированных ментах, которые имели доход с шалманов, вовсю ходили даже тогда. Да и политики не брезговали таким, чего уж говорить.