— Ерунда какая-то. Ведь можно сражаться в разломе, а можно просто постоять за спинами гвардейцев и получить более высокий ранг, не ударив и пальцем о палец, — возмутился Леший.

— Ха-ха. Молодой человек, всё предусмотрено. Татуировка считывает, участвовали ли вы в бою и сколько существ сразили. Если же вы были балластом, то зачищенный разлом вам в зачёт не пойдёт. Да и нет смысла фальсифицировать свой ранг. Чем выше ранг, тем более сложную работу получает гвардеец, и тем выше шанс помереть во время службы. Сами понимаете, наш барон очень любит помахать кулаками. — Углов натянуто улыбнулся и повернулся к Лешему. — Начнём?

Лёха кивнул и подошел ближе, закатав рукав. Углов поднёс шприц к сгибу локтя и просто выдавил на кожу чернила.

— Эммм… Вы же сказали, что чернила вводятся под кожу, — растерянно спросил Леший и вдруг взвизгнул от неожиданности.

Чернила взмыли вверх острыми иглами, и тут же обрушились на кожу. Чёрная жижа впиталась, не оставив после себя ничего, кроме маленьких красных точек выступившей крови.

— А где…? — спросил я.

— Немного терпения, — улыбнулся Углов.

И правда, спустя полминуты, рядом со сгибом локтя проступила ранговая татуировка оруженосца. Леший так широко улыбнулся, что я, было, подумал, он вот-вот вывихнет себе челюсть от счастья.

— Теперь моя очередь, — ссказал я и протянул руку.

— О, нет. Михаил Константинович, вы аристократических кровей. Вам полагается перстень. Ведь татуировки ставят лишь простолюдинам. — На этих словах Леший немного нахмурился; не понравился ему тон Углова. — Сейчас. — Иван Викторович обошел шкаф слева, присел и стал рыться в коробке, а после покачал головой. — Вот незадача. Я думал, что ещё пара штук осталась. Оказывается, нет… — Встав, он пригладил усы и продолжил. — Новую партию перстней привезут только в следующем месяце. Но татуировку можем поставить прямо сейчас. Если я уменьшу концентрацию чернил, то через год они рассосутся, и я вручу вам перстень. Одним словом, решать вам, подождать месяц или же сделать татуировку сейчас.

Я посмотрел на Лешего и понял, что не хочу ждать. И, если честно, быть белой вороной я тоже не хочу. Сергей, Остап и Леший будут ходить с татуировками, а я с перстнем? К чёрту. В прошлой жизни я татуировок не делал, так хоть в этой оторвусь.

— Конечно же, делаем татуировку, как и Алексею, только не надо ничего разбавлять. Пусть остаётся на всю жизнь.

— Как знаешь. В случае чего сам будешь перед отцом оправдываться, — кивнул Углов и повторил процедуру.

Прохладные чернила плюхнулись на кожу, а через мгновение пробили её и впитались.

— Спасибо, — поблагодарил я Углова. — Ну, мы пойдём.

— Да, конечно. Хорошего вам… Какого чёрта? — прошептал куратор и резко схватил меня за руку.

Углов замер, нависнув надо мной. Иван Викторович протёр глаза. Достал из кармана телефон и посветил на моё предплечье. На коже красовалась татуировка в виде щита, позади которого торчала рукоять меча.

— Я был так хорош, что мне сразу же даровали ранг воина? — усмехнулся я.

— Ничего не понимаю… — прошептал Углов и стал клацать по экрану телефона. Внезапно послышался щелчок, как будто он сделал фото. — Я впервые с таким сталкиваюсь. Вы прошли экзамен на оруженосца, и должен был быть только щит… — Углов посмотрел на Лешего, а потом на меня. — Может, партия чернил бракованная? Ладно. Доложу наверх, пусть разбираются.

— А можно и меня бракованной партией уколоть? Я от воинского ранга не отказался бы, — улыбнулся Леший.

— Что? — нахмурился Углов, который мыслями был явно не здесь. — Всё, ребята, бегите. Мне нужно сделать пару звонков.

Пытать куратора мы не стали, и сразу же отправились в общагу, так как на часах была уже полночь.

— Да, Миш, подфартило тебе. Сразу на воинский ранг скакнул, — с завистью сказал Леший и, немного помедлив, добавил. — Хотя, заслуженно, если так подумать. Ты в свои пять лет куда сильнее меня, — резюмировал он и натолкнул меня на мысль.

Для получения воинского ранга необходимо сразиться против пяти оруженосцев одновременно и победить. А ещё уметь укреплять тело с помощью маны. И так уж вышло, что вчера я отлупил не пять, а сразу восемь оруженосцев. Саныча бить не стал и ещё один выпрыгнул в окно. Укреплять тело маной я и вовсе умею с пелёнок. Теперь понятно, почему я получил воинский ранг.

Правда об этом Углову я не скажу. Да и как тут расскажешь? Если он узнает, что из-за меня лазарет пополнили девять человек, то по голове точно не погладит. По сути, я завис на уровне развития между воином и аколитом. Колдовать я могу и довольно сносно. А вот закрытых разломов не хватает для перехода на новый ранг.

Для ранга витязь нужно закрыть три разлома не ниже второго уровня. А для перехода на ранг аколита требуются три разлома четвёртого уровня и выше. Сомневаюсь, что с текущим уровнем силы я одолею четвёртый разлом, но вот двушки запросто. По крайне мере, я так думаю, а вот на деле всё может оказаться намного труднее.

Погрузившись в раздумья, я и сам не заметил, как оказался в общаге.

— До завтра, Мих, — сказал Леший и открыл дверь в свою комнату.

Послышался щелчок включаемого света и яркие лучи осветили сумрачный коридор.

— Баран! Выруби свет! Тут люди спят! — заорал кто-то.

— Не гавкай. Сейчас разденусь и выключу, — огрызнулся Леший.

— Слышь, салага, ты вообще берега попутал? — возмутился парень и, судя по звуку, спрыгнул с верхней койки вниз.

— Залезь обратно, а то зубов не досчитаешься, — угрожающе прорычал Леший.

— Да ты охре… — договорить парень не успел и, жалобно пискнув, рухнул на пол. — Уй… Собака… За что по яйцам-то?

— Сила ног! — выкрикнул Леший, и свет через пару секунд погас.

Я быстро сбросил вещи, и тут заметил, что Саныча снова нет. Видать, он решил не возвращаться в комнату и ночует абы где. Нам же лучше. Его сопение и вечное похрюкивание во время сна жутко бесили. Я забрался верхнюю койку и уснул с мыслью «Интересно, какое лицо будет у отца, когда он узнает о том, что я получил воинский ранг?».

Утром я проснулся, потянулся и отправился в бассейн. Правда, по пути наткнулся на занятную картину. Из соседнего общежития вышел Артём Прохоров. Не успел он ступить за порог, как мощный пинок ногой в спину едва не опрокинул его на землю. Следом из общаги вышли три рослых парня и, проходя мимо Прохорова, каждый отвесил ему звонкий подзатыльник.

— Удачного дня, терпила, — с презрением бросил парень со свежим рассечением на губе.

— Надеюсь, сегодня ты сдохнешь. По крайней мере, для тебя это было бы лучшим выходом, — хихикнул второй с крысиной мордой.

— Лошара, — хмыкнул третий и плюнул Артёму на рукав.

Вижу, его здесь любят. Можно сказать, что Прохоров с этими ребятами стал лучшими друзьями. Хотел бы я увидеть момент, когда Артёма заселяли в общагу. Уверен, что он с порога попытался заставить жильцов боготворить себя и поклоняться. За что, ожидаемо, и огрёб. Странно, что он не огрызается, как делал это раньше. Видать, манеры в него вбили очень хорошо. Причём вбивали ногами.

Прохоров с ненавистью посмотрел в спины своих обидчиков, сплюнул на землю и отправился на занятия. Я же проводил его взглядом и заметил, что Артём теперь ходит, ссутулившись. Раньше плечи были расправлены, нос высоко задран, а теперь — наоборот, старается не привлекать к себе внимания. Да и вообще, ведёт себя тише воды, ниже травы. Прозвучала сирена, вырвав меня из размышлений, и я поспешил в бассейн.

Спустя два часа я сидел в столовой в окружении друзей, которые странно на меня посматривали.

— Вы чего? — спросил я, не донеся ложку с супом до рта.

— Ждём, когда покажешь татуировку, — ответил Серёга и сложил руки на груди.

— Леший уже растрепал? — усмехнулся я.

— Сам ты растрепал, — буркнул Лёха. — Я просто поделился с друзьями. Они-то имеют право знать.

— Конечно, имеют, — согласился я и закатал рукав, демонстрируя предплечье с рисунком щита и меча.