– Ах, вот они каковы, ваши вести, сир Томашин, – вскинулся доктор Ди с единственной целью досадить лорду Монфалькону. – Мы любимы Полонием.

– Доктор Ди! – Королева полыхнула взглядом, и доктор опал.

– Без сомнения, – продолжил Ффинн, – ибо корабль и посейчас ожидает короля Полония, прибывающего по суше в карете, чтобы взойти на борт и из Гавры отправиться в Лондон.

– С каким же намерением? – Сир Амадис Хлебороб нехотя отвлек глаза от окна. – Самолично король? Без флота? Без какого-либо эскорта?

– Он приплывет в качестве ухажера, – спокойно ответствовал Том Ффинн. – Против того, почти как жених. Ему сдается, если верить моему благородному полонийцу, что Ваше Величество согласится за него выйти.

– Ах. – Косой взгляд Глорианы на лорда Монфалькона выдавал смущение.

– Мадам? – Лорд-Канцлер поднял голову.

– Оплошность, милорд. Я должна была вас уведомить. Я слала письма Королю Полония.

– С согласием на брак?

– Разумеется, нет. Мы списались, пока вы пребывали в лихорадке, в ноябре прошлого года. Пришло письмо от Полонийца. Достаточно формальное. С предложением визита – личного визита короля – по всей видимости, тайного визита, как я ныне думаю, – но, так или иначе, инкогнито. Я согласилась. Два поспешно сочиненных послания, одно заверяло его в расположении к нему нашего народа, другое предлагало посетить нас в начале Нового Года. Ответов не последовало. Возможно, письма заблудились. Его почитают за доброго малого, и мне было бы любопытно с ним встретиться.

– Из чего он заключает – несомненно, трактуя жест Вашего Величества сообразно обычаям своей страны, – что вы готовы услышать его предложения руки и сердца. – Лорд Монфалькон прочистил горло и надавил ладонью на грудь. – И если вы откажете ему, мадам?

– Должно сообщить ему, что он неверно понял наши письма.

– И он заподозрит заговор. Полониец – наш добрый друг. Его империя могущественна, она простирается от Балтики до Срединного моря и владычествует над сорока странами-вассалами. Между нами мы сдерживаем Татарию…

– Мы знакомы с политической географией Европы, лорд Монфалькон. – Доктор Ди провел длинным ногтем по челюсти. – Вы полагаете, что Полониец, посчитав себя отвергнутым ухажером, а то и обманутым влюбленным, отомстит, пойдя на нас войной?

– Не войной, – лорд Монфалькон говорил, будто отвечая на свой же голос, – возможно, что и не войной, однако напряженности в отношениях мы позволить себе не можем. Татария всегда готова. Не станем забывать и про амбиции Арабии.

– Тогда, видимо, мне нужно выйти замуж за Полонийца. – На мгновение Королева Глориана сделалась лихой девчонкой. – А? Спасло бы сие нас, милорд?

– Всеславный Калиф Арабии вскоре нанесет нам Государственный Визит, – раздумывал лорд Монфалькон. – Все говорит о том, что он тоже намеревается сделать предложение. Еще через месяц прибудет иберийский Теократ – однако ему ведомо, что его случай безнадежен, ибо попросту невозможен. Но Арабиец, Арабиец… – Он обрел решительность: – Иного выхода нет! Они должны прибыть вместе!

– Но Полониец неминуем, – указал Том Ффинн. – Он вот-вот будет в Гавре. Еще день или около того – и он встанет в лондонский док!

– Когда он должен прибыть? – Монфалькон шагал туда-сюда вдоль стола, а его товарищи по Совету пытались уследить за ходом и его мысли, и его тела.

– Сорок восемь часов, я полагаю, отделяет его от меня. Я же снялся с якоря с утренним приливом – вчера.

– Итак, у нас есть, наверное, три дня.

– Самое большее.

– Я весьма сожалею, лорд Монфалькон, что забыла поставить вас в известность… – Голос Глорианы был слаб.

Вдруг Лорд-Канцлер выпрямился, прервал размышление, дернул плечами.

– Несущественно, мадам. Нас ждет конфуз, не более того. Нужно молиться, чтобы Полониец задержался чуть дольше и совпал с Арабийцем.

– Но чем сие улучшит ситуацию, милорд?

– Вопрос гордыни, мадам. Если вам нужно уязвить гордыню одного или обоих, наши отношения, естественно, ухудшатся. Но, если Полоний уязвит гордыню Арабийца или наоборот, мы усилимся. Оба не подумают плохо о Королеве, каждый подумает хуже о другом. Как вы понимаете, мадам, я обдумываю не ближайшие проблемы, но потенциальные. Арабия и Полоний составляют маловероятный альянс, но невозможным его не назовешь. У них имеется общая морская граница – Срединное море, – и несмотря на то, что проход в оное недурственно контролирует Иберия, что, в свой черед, спелась бы против нас с Арабией…

– О, извилистость вашего мышления, сир! – Черная рука поднялась, будто отражая удар, – впервые заговорил сир Орландо Хоз. – Один лишь я озадачен? – Он говорил с почтением. Монфальконом он восхищался.

– Озадачены мы все, не считая Лорда-Канцлера, я полагаю. – Королева Глориана зашелестела манжетой. – Но я уважаю его тревоги, ведь он предвидел важную угрозу Державе не единожды. Нам должно предоставить дело вашей дипломатии, милорд. И я буду чтить любое принятое вами решение.

Низкий поклон.

– Благодарю, мадам. Я почти уверен, что казус разрешится сам собою.

– Сир, я полностью виновна в сем злосчастии. Взаимная корреспонденция случилась, когда… Я была обуяна столь многими проблемами… Мне сдается…

Лорд Монфалькон был тверд.

– Королеве объясняться не следует.

– Его считают почти за клоуна, как я нахожу, сего Полонийца, – Лисуарте Ингльборо просвещал окружающих. – По меньшей мере эксцентриком. Странно, что он не прислал эмиссаров. Сделай он сие, мы бы не удивлялись.

– Лорд Ингльборо, как я вижу, говорит чистую правду. – Пальцы Тома Ффинна перебрали плюмаж на шляпе. – Граф Корнёвский – если я верно запомнил его чужестранное имя – выражал примерно то же самое, но не столь прямо. Его господин слаб в государствоуправлении, в основном же им владеет страсть к музыке и прочему подобному. Выражаясь платонически, тамошний народ упадочничает вовсю. В Полонии имеется парламент, представляющий интересы как общин, так и дворян, он и готовит для короля все королевские решения, Ваше Величество, или так говорят. – Маленький адмирал дал себе волю и пронзительно хихикнул. – Странная страна, имеющая короля, но не использующая его, да?

Королева Глориана расплылась в улыбке медлительно, почти завистливо.

– Что ж, мы благодарим вас за сию услугу, Том Ффинн. Располагаете ли вы иными вестями? Касательно ваших приключенствий в Западных Индиях?

– Золотой балласт не покинул нас в штормах, Ваше Величество, и по-прежнему на борту, в Черинг-Кроссе, ожидает вашего соизволения, в трюмах «Тристрама и Исольды».

– Есть у вас опись, сир Томашин? – Обращение сира Орландо Хоза с моряком было весьма теплым.

– Вестимо, сир. – Том Ффинн захромал, извлекая из-за пояса бумажный свиток, и, склонившись торжественнее некуда, вручил его Королеве Глориане. Та развернула документ, но почти всем глядевшим на нее стало ясно, что она смотрит, не читая.

– Достаточно, чтобы построить и оснастить целую эскадру кораблей! – Глориана свернула бумагу и вручила ее лорду Монфалькону, а тот передал документ сиру Орландо. – Не разделите ли вы десятую долю между собой и командой, сир Том?

– Вы великодушны, мадам.

– Десятую – от сего! – Лорд Верховный Казначей раздувал ноздри на манер испуганного жеребца. – Слишком много! Двенадцатую, Ваше Величество…

– За риск столькими жизнями?

Сир Орландо фыркнул:

– Прекрасно, мадам.

Королева Глориана окинула взглядом всю длину стола.

– Мастер Галлимари. Подготовлены ли увеселения для всех сегодняшних торжеств?

– Конечно, Ваше Величество. За обедом ваш слух усладит музыка мастера Павеалли…

– Превосходно. Я уверена, что и все прочее уместно. И платье на сегодняшний вечер уже ожидает нас, а, мастер Орм?

– Каждой пуговицей, мадам.

– А вы, мастер Уоллис, подготовили ли речь на вторую половину дня?

– Две, Ваше Величество, – одну для иноземных посланников, одну для мэра Лондона.

– И мне не нужно ничего решать касательно обеда и ужина, я полагаю. И, сир Вивиан, я сожалею о том, что мы не сможем отправиться на охоту до следующей недели, но молю вас поохотиться без нас.