– Значит, идет обмен между мирами?

– Вестимо, – невинно отозвался мастер Толчерд. – Тан доставляет многих обратно, многих попросту забирают. Есть и те, кто приходит и уходит без помощи тана либо моей. Видели бы вы некоторых созданий…

Мастер Уэлдрейк поднял длань.

– В какой-нибудь другой день, сир. Я не стану тратить ваше время.

– Но я всегда готов наставить тех, чей поиск Истины искренен.

– Наставьте меня позднее, мастер Толчерд. Вы рассказывали нам о пришельце.

– Его зовут Кэлхун, и он утверждает, что прибыл из Уайт-Холла – и носит баронский титул. Он понимает почти всю мою научную философию, но мало что кроме нее. Впрочем, он довольно симпатичен, одного со мной поля ягода. Но безумен, видите? Ага! Вот идет доктор Ди.

Облачен в бурое, с белыми пятнами на подбородке и шее, великий мудрец прошагал, приветствуя всех с неким удовольствием, пока не напоролся взглядом на леди Блудд и не смутился.

– Весьма польщен… сожалею, что не смог…

Леди Блудд нахмурилась. Она не могла найти объяснения происходящему.

– Вы обещали мне что-либо, доктор Ди?

– О мадам, молю вас… – Он низкопоклонствовал. – Молю вас!

Большие глаза леди Блудд округлились еще более.

– Я в недоумении, сир, но, если мое присутствие для вас нежеланно, я буду счастлива уйти.

– Нет, нет. Принимать столь славный интеллект – огромная честь. Более того, кое-кто здесь… – он оглянулся на свившиеся трубки, – он там… вы должны познакомиться, если пока что не знакомы. – Доктор Ди на несколько секунд полиловел. Он ткнул указательным пальцем между воротником и горлом. – Хырфыр! Ваше Величество!

В темноте раздался крик:

– Здесь, Ди! – С сильным акцентом.

– Король Рудольф. Мы собрались подле сферы.

То был молодой король-ученый из Богемии, энергично приближавшийся к верстаку, дабы бросить взгляд на реторты, – руки сложены за спиной, одежды по-охотничьи зеленые; дублет, брюки, фуражка с козырьком.

– Что се такое?

– Я представлю вас леди Блудд.

Король Рудольф, улыбнувшись, поднял глаза.

– Мы старые друзья. Переписывались пару лет назад, когда первый научный труд леди Блудд был напечатан в Праге. И беседовали раз или два при моих визитах ко Двору. Мне в высшей степени приятна такая компания. И мы встречались также, если не ошибаюсь, с мастером Уэлдрейком. Меня восхищали его стихи. Хотя в последнее время я почти не…

– Я мертв! – возгласил миниатюрный поэт. – Вот почему. Я мертв уже довольно давно.

– Так, значит, вы заявились к доктору Ди ради воскрешения?

Доктор Ди улыбнулся.

– Моя репутация обременительна, Ваше Величество. Многие приходят ровно с таким запросом – относительно близких и любимых, само собой. Но если вы правы, мастер Уэлдрейк будет первым, кто попросил о томлично.

Поэт опер коченеющее тело об изгиб сферы.

– Возможно, вам следует попросить мастера Уэлдрейка посетить Двор Богемии, – предложила леди Блудд. – Он твердит, что мы здесь – филистеры. Между тем все знают, что Эльфберги – великие художники в своем духе, и ученые тоже.

Доктор Ди похлопал короля по спине.

– Се прекраснейший Эльфберг из всех! Солдат, поэт, ученый!

– И, боюсь, кошмарный дилетант. – Богемский король был очарователен. (Он опубликовал три превосходных поэтических сборника, два научных трактата и труд по естественной истории, а также возглавил успешную Македонскую кампанию против Татарской Империи каких-то пять лет назад.) Уэлдрейк питал к нему сильное отвращение и утешил себя, измыслив строчку-другую (Как снисходителен сей король, / Что споро любую играет роль, / Пусть он для отребья будет герой).

– Не в роли ученого, – сказал Уэлдрейк вслух.

Леди Блудд оглядела лабораторию.

– Видимо, мы должны предложить королю радушный прием, мастер Толчерд?

– А?

– Глоток вина, может быть? – сказала леди Блудд. – Есть у вас вино? – Она добавила: – Или что-нибудь? – Она взяла огромный фиал. – Вот сие?

– Урина беременной жабы, – сказал мастер Толчерд. – Не думаю, что она алкогольна.

Доктор Ди услужливо поделился знаниями:

– Не урина, нет. Немногие виды урины являются…

Леди Блудд отошла от верстака в тень, всматриваясь в ниши.

– А се что?

– Часть моих механических комедиантов. Я намерен создать целую труппу, чтобы представить ее Королеве.

Металлические фигуры человеческого роста покачивались, подобно трупами на виселице, и чуть позвякивали: Колумбина, Пьерро, Капитан Фракасс, Скарамуш – новейшие костюмы, персонажи модной Комеди-Паризьен, сияющая медь, серебро и пылающая эмаль.

– Превосходно, – пробормотала леди Блудд. Наклонившись, она подобрала с пола пыльную флягу. – Как вы даете им жизнь?

– Шестерни и пружины, леди Блудд, моей собственной конструкции. – Он шлепнул свисающую ногу, та будто дернулась. Потянулся, дабы развернуть изысканную марионетку; та не без достоинства вглядывалась во что-то над своей головой. – Требуется еще установить стержни… и ходовую пружину… иначе я устроил бы вам демонстрацию…

Гермистонский тан, обняв короля Рудольфа за плечи, принялся толковать об особенностях барочного железного экипажа в дальнем конце хранилища, Колвин же помогал сенильному барону Кэлхуну, кой поднялся со стула и удалялся в переднюю. Доктор Ди примкнул к леди Блудд и мастеру Толчерду в разглядывании Колумбины в серебряной юбке, пока что без волос, крутящей пируэты как бы на незримой поверхности.

– И кто сможет утверждать, мастер Толчерд, когда ваша работа завершится, что сии создания живы менее нас, из плети и крови? – Доктор Ди сделался на мгновение самоаналитичен. – Из плоти и крови.

– Ах, – сказал мастер Толчерд. – В самом деле. – Он потер, сбит с толку, поблескивавшую голову.

Доктор Ди нацелил на него многозначительный глаз.

– А как продвигается другая ваша работа, мастер Толчерд?..

– Сфера?

– Нет-нет. Работа, кою вы делаете для меня.

– Ну конечно! – Мастер Толчерд показал пятнистые от зелий зубы. – Почти готово, доктор Ди. Завершающие стадии, однако, на вашей ответственности.

– Я сие понимаю. – Доктор Ди просветлел. – Значит, все хорошо?

– Со всей скромностью я скажу, что сие, вероятно, совершеннейшее из моих творений. Мои навыки, мои идеи, кажется, пребывают в апогее. Наитие находит, как всегда, безудержно и не спросясь, но я все чаще располагаю средствами претворить сие наитие в рациональное, практическое изобретение. Подстегивает меня, как обычно, похвала Королевы. Она была весьма довольна соколиком, как я слышал, леди Блудд.

– Я слыхала то же. Жаль, вы не наделили его инстинктом возвращаться домой. Он полетел над Норберийскими лесами, преследуя ржанку, да так и не вернулся.

– Они легки в изготовлении. Я произведу еще одного очень скоро. – Довольный мастер Толчерд обратился ликом к своим верстакам.

Мастер Уэлдрейк держал в руках зерцало, полированный кварц в серебряной раме, в коем видел свои птичьи черты отраженными и искаженными.

– Волшебное зерцало, мастер Толчерд?

– Из Западных Индий. – Доктор Ди взял его и принялся разглядывать. – Привезено сиром Томашином Ффинном. Часть иберийской добычи, я полагаю, изначально использовалось для вызывания образов богов (либо демонов) жречеством Аштекской Империи. Мы до сих пор не добились с ним никакого успеха. Всегда трудно, а иногда и чревато в таких случаях применять заклинания и зелья наугад. Но мы упорствуем, мастер Уэлдрейк, во Имя Науки. – Он поместил зерцало в коробку гладкого полированного дерева и сунул ее под мышку. – Кажется, король не прочь остаться на время. Пусть его сопроводит тан, а я займусь срочными делами. Благодарю вас, мастер Толчерд, за ваши благие вести. Леди Блудд. – Он поклонился. – Мастер Уэлдрейк.

Развевая бурую мантию так, будто готов был вознестись, он поспешил сквозь переплетенье трубок к двери.

Совершая долгий, замысловатый переход обратно к современному двору, доктор Ди оставил старинную часть дворца и достиг более яркой и воздушной атмосферы Длинной Галереи, когда наткнулся на двух коллег-министров за беседой с самим сиром Томашином Ффинном. Адмирал носил черное и белое, без оттенков, и был облачен скорее для открытого моря, чем для Двора, по контрасту с обильной парчой, накрахмаленными брыжами, бархатными буфами, наживотниками и цепями его компаньонов – лорда Ингльборо и лорда Монфалькона.