Наверное, задуматься бы не является ли это пристанище жилищем медведя, летучих мышей или еще какой гадости, но сюда не долетали порывы ветра, поэтому лесные жители могут отправляться куда подальше от своего жилища, тем более, что огонь должен их отпугнуть. Для огня правда пришлось взять себя за шкирку и отправить обратно под холод, но мозги еще не заморозились до такой степени, что девушка будет тяжести таскать, а он млеть от того, что в пещере, видите ли, ветерка нет.

— Пункт первый выполнен. Могу теоретически подсказать пункт второй. Ну…как «теоритически», видел в военных походах как солдаты без магии костры зажигают. Когда на определенном расстоянии от неприятеля, магией лучше не баловаться, да и силы не нужно лишние тратить, если те в каждую секунду могут пригодится. Кроме того, встречаются ребята и без магического источника. Вроде там была кора и палка. Трение, уроки учителей, все дела… Показывали бы они еще как делать эту хрень… — последнюю фразу змей произнес едва слышно, просто буркнул себе под нос, уставившись на палку возмущенным взглядом, будто ожидая что та смутится от столь пристального внимания высокопоставленной персоны и самовоспламенится сама.

Как известно, Полоз — существо упрямое, поэтому пальцы он себе стер почти до основания, пока пытался хоть что сделать с тем, что должно быть кострищем. Спору нет, по красоте огороженная камешками конструкция дала бы фору любому костерку, но вот по функциональности.

— Да загорайся же ты, зараза! — вызверился царевич, в очередной раз справляясь с желанием взвыть и забросить куда подальше эту чертову палочку. Как известно, слуг тут нет — камин не разожгут, так что или самому придется или они вдвоем замерзнут насмерть или будут сожраны лесными обитателями. И та и другая кончина как-то не прельщала, если кончина, конечно, вообще может прельщать.

Получилось тогда, когда Злат начинал потихоньку внутренне паниковать. Внешне, разумеется, он пытался держать лицо и делать вид, что у него все под контролем, но под каким контролем, если все проблемы привык решать с помощью магии, а что делать в подобной ситуации знает только теоритически. Про себя костерил непослушную палку он уже так, что любой сапожник бы заслушался, а то и записал особо выдающиеся выражения.

— Есть! Стоять, зараза! — будто испугавшись радостного вскрика, затеплившийся огонек едва не потух. Пришлось явно не по-царски плюхнуться перед ним на четвереньки и раздувать. И, как ни странно, раздулся же. Черт возьми, никогда еще змей не был собой так горд! Все любовные, военные и политические победы могут отправляться лесом куда подальше!

— Поспи. Я покараулю… — о том, что ножом без магии от самого паршивого медведя вряд ли отобьется, он предпочел жене не говорить.

Еся старалась сохранять спокойствие, хотя самой давно хотелось взвыть. Царевич проявлял недюжее упорство, хотя было заметно, как сложно ему даётся вроде бы столь простое действо… Есю так и тянуло помочь или самой попробовать, только и успевала руки одернуть, да язык за зубами удержать. Только подбадривала царевича:

— Ну-ну-ну! Ещё! Ещё чутка! Давай, быстрее! — интересно, конечно, звучало со стороны, но наивной Еське и в голову не приходило, как это могло звучать, если не видеть, чем они тут занимаются.

Когда Злату все же удалось разжечь огонь, Есенья не сдержала радостного вскрика. Даже зааплодировала муженьку.

А ведь чуяла, что тот уже занервничал. По изменившемуся взгляду, по движениям более резким… хоть и не выказывал Злат беспокойства, а все же Есенья заметила.

Когда костерок разгорелся, Еся ощутила облегчение. Потянула руки к ласковому теплу, позволяя тому проникнуть в себя, разогреть законечевшие пальцы.

Поспи, говорит. А сам как?

Она улыбнулась царевичу, поглядывая на того через пламя, они сидели сейчас друг напротив друга. Языки костра отражались в её серых, скорее даже стальных сейчас, глазах.

Она поежилась, все же несмотря на костёр здесь стало не настолько тепло, чтобы суметь мигом отогреться в такой одежде.

Призадумалась… спать на голом камне то не дело. Так они оба утром ч воспалением всего чего можно проснуться.

Отправлять на улицу Злата было неудобно. Он вон уже огонь развёл, теперь её очередь…

— Мне нужно… отойти. — уклончиво сообщила Есенья, надеясь, что царевич поймёт намек, как ей то надо. Краснеть специально не пришлось, щеки сами зарделись. — Ты здесь посиди… не ходи только за мной.

" позор какой…"

Не дожидаясь царского дощволения Еся выскочила на улицу. Тут же снова затряслась от холода.

Так-так… старую ель она заприметила ещё на пути сюда. Добралась до неё чуть не в припыжку, торопилась.

Нижние ветви уже и так были надломлены. Видимо, под собственной тяжестью или от снега… в любом случае Есе ьо было на руку.

Наломав лапника, она уже потащила его к пещере, как взгляд зацепился за рыжие пятнышко на поваленом дереве! Зимние опятки! Вот это повезло! Она набрала целую горку, сложила их прямо в подол плаща. Да, этого хватит им наесться вдоволь.

Уже на подходе к пещере, Еся все же позвала.

— Злааат! — непривычно было так его кликать, но тащить огромную охапку лапника одной рукой и того тяжелее. Второй то подол держала.

— Кто-то должен поддерживать костер, — тактично заметил змей, до сих пор считая, что упоминать хищников всуе не стоит. Кроме того, если костер потухнет, а он дрыхнуть будет, то его можно и не разбудить: ох уж это теплокровие.

— Только не далеко, а тут темно тут, глаз коли. Не найдем потом друг друга, — кто бы сомневался, что ответил он уже каменной стене пещеры. Женщины…

— Меня бы позвала ветки дотащить. Тяжело же! — вот как тут будешь жить, если тебя черт сколько времени учили, а из этих знаний полезных в данной ситуации кот наплакал.

Знание и логика подсказывали, что без посуды сделать что-то из тонких грибов почти невозможно. Итак, пора вытрясти царственные карманы и посмотреть что в них есть. Нож, то есть кинжал, но в критической ситуации потребуется для нарезки хоть чего. Хорошо, что острый, плохо, что острый с двух сторон, хотя, если шкуру сдирать…Но чтобы хоть с кого сдирать кожу, нужно живность поймать, а с этим уже сложнее. Колбочки с антиядом, леденцы с мятой, рыболовный крючок и смятый листок с отвергнутой формулой заклинания. Мягко говоря, не густо.

— На край можно леденцов пожевать, но от них захочется пить, а в чем воду кипятить у нас нет. — пробурчало Величество, посасывая пострадавший в неравной борьбе с крючком указательный палец.

— Валежник, потом плащ который похолоднее, а потом какой потеплее. Грибы можно пока подсушить, но это тебе лучше знать что с ним делать. Боюсь, по кулинарии я полный ноль. Максимум — могу мясо на огне зажарить или уху сварить в котелке. Но у нас, увы, ни рыбы, ни мяса, ни котелка. Сразу говорю, что это лежбище, боюсь, будет дико колоться: плащи максимум весенние и ткань не такая толстая, но лучше, чем спать на голых камнях. Иди, погрею… — царевич похлопал по импровизированному лежбищу ладонью и решил пояснить, — Просто обниму. Вот что, а вставать между тобой и другом точно не собираюсь, если у вас все получится серьезно.

Все шло отлично по мнению Есеньи. Она уже даже отыскать плоский камушек и теперь укладывала на него грибы, чтобы поставить к огню. Авось, подсушатся за ночь. Это, конечно, не в печи но все же.

Но тут муженек снова начал старую песню… вставать он не будет. Девушка заскрипела зубами.

— Свет объявился моим фаворитом всего как день назад, ваше высочество, между нами ничего не было. Просто… — она дернулась посмотреть на Злата через плечо, но не нашла в себе смелости. — мы с ним тоже подружились…

Что хотела тем сказать и сама не знала. Не станешь же заговор раскрывать. Зачем тогда начинать стоило?

Ещё больше смущала необходимость сесть рядом. Только холод был сильнее.

Закончив с грибами, девушка все же устроилась на валежнике рядом с царевичем. Обниматься, конечно, не полезла, просто села рядышком, немного нервно поглядывая на того. В глубине души что-то снова заворочалось. Одновременно и хотелось и не хотелось, чтобы повторилось то, что случилось недавно… даже ехидно подумалось, что сбегать здесь царевичу некуда будет.